Между светом и тьмой
Шрифт:
Эли смотрит на меня, не отводя взгляда и начинает плакать. Слёзы всё текут и текут по её гладким бледным щекам, и я утираю их большими пальцами.
– Не плачь, Эль! Всё хорошо.
– Джейс, тебе срочно необходимо пройти обследование.
В этот раз я киваю и говорю, что записался к врачу на понедельник, но в связи со случившимся, меня осмотрят прямо сегодня. Понятия не имею что мне нужно делать, возможно сдать какие-то анализы, но нас всё равно ждёт только общий осмотр. Врач должен убедиться, что мы не пострадали в аварии, а мои проблемы со здоровьем иного рода придётся решать в другой раз.
Но
Часы в приёмной тикают слишком громко, и каждая минута ожидания начинает меня нервировать. Нам сказали ждать пару мгновений, а мы здесь торчим уже целую вечность, не считая бесконечного заполнения бумаг при приезде.
Наконец, нас поочерёдно вызывают в кабинет, и Эли довольно быстро возвращается в коридор, где остаётся ждать моего возвращения. С ней всё в абсолютном порядке, а вот мне врач советует пройти томографию.
– Невозможно определить причину таких болей и онемений без дополнительных исследований. Нам необходимо взять для начала общие анализы, а затем, уже исходя из результатов, двигаться дальше. Я всё же советую вместе с анализами пройти томографию. Такую боль может давать позвоночник. Если какой-то межпозвоночный диск сместился, он может сдавливать нерв, и от этого появляется невыносимая боль. Но мы не можем исключать и совершенно другого рода болезней. Так что приходите, когда сдадите кровь и пройдёте компьютерную диагностику.
Выслушав всё, что мне сказал доктор Кинг, я вернулся к жене, со стопкой бумажек с направлениями на разные анализы, и коротко ей объяснил ситуацию. Эли нисколько не успокоило то, что сказал врач, напротив – она разволновалась ещё сильнее.
– Мне нужно записаться на диагностику. Мистер Кинг сказал, что это может быть банальная боль в спине, просто сейчас период обострения. Не стоит так переживать, малышка.
– Боюсь, я не сумею успокоиться, пока мы не будем знать точно.
Покончив с формальностями, и поговорив с полицейскими, которые теперь будут просматривать камеры слежения, дабы отыскать второго водителя, мы наконец можем ехать домой. Я вызываю такси, а для остатков своей любимой ауди заказываю эвакуатор. Вряд ли её можно восстановить так легко, как хотелось бы, ведь задняя часть моей ауди просто всмятку после столкновения. Единственное, что уцелело – это левая дверка.
Мы добираемся до дома в полном молчании. Слёзы на щеках Эли успели высохнуть, но она сейчас была так мучительно молчалива, что едва мы вошли в дом, я прижался к ней всем телом, а она, обхватив меня в ответ своими нежными руками, уткнулась носом мне в рубашку. Я услышал вначале тихие всхлипы, затем она разрыдалась по полной, вытирая поток нескончаемых слёз рукавами.
– Я не переживу, если с тобой что-то случиться. Слышишь? Не смей болеть!
– Эль, родная, посмотри на меня!
Пальцем приподнимаю её подбородок, чтобы она посмотрела мне в глаза.
– Со мной всё хорошо. Мы всё переживём, и даже сегодняшний день будем вспоминать без содроганий.
Она лихорадочно кивает, но плач постепенно стихает.
До ночи осталось не так уж много
Ночь выдаётся тяжёлой, и мы, уже лёжа в постели в обнимку, всё никак не можем уснуть. Эли смотрит на меня такими грустными глазами, что у меня сжимается сердце. Кое-как мне удаётся её убедить немного расслабиться, и я даже массирую ей шею, чтобы снять напряжение. Но мы оба знаем, что равновесие нам сбила не так авария, как мой недуг. Мы боимся, чтобы это не оказалась какая-то более серьёзная болезнь. Меня больше злит то, что я в двадцать пять лет сумел так ослабеть. Мы ведь только поженились и должны наслаждаться друг другом на всю катушку, а я внёс разлад в нашу жизнь. Моей вины, как таковой, конечно же нету, но думать о том, что Эли сейчас на взводе из-за моего недомогания, мне неприятно. Не хочу, чтобы она нервничала.
Но она будет нервничать ещё целую неделю, не находя себе места, и даже не появляясь на работе, ухаживая за мной дома, словно за младенцем. Мы проходим все анализы, диагностику, и она постоянно ходит везде со мной – держит за руку, подбадривает. Мне это было бы приятно, если бы я не замечал как она устала. Тёмные круги под её прекрасными глазами, редкая улыбка, которая так ей идёт – это всё из-за дурацких переживаний!
Когда у меня в очередной раз простреливала острая боль, Эли мрачнела на глазах, которые казалось, больше не улыбались с момента аварии. Вероятно, она так же как и я, не подозревала, что мои боли настолько меня будут доканывать. Даже обезболивающие теперь не помогали, которые выписал доктор Кинг.
Томография, как и предполагал изначально доктор, показала, что у меня смещение позвонков, и ущемлён нерв. С результатами я направился прямиком к мистеру Кингу, который предложил два варианта решения проблемы – пережить на таблетках некоторый период острой боли, и жить с этим, и второй – сделать операцию и восстановиться быстрее. Так же он посоветовал по возможности больше отдыхать, и не загружать себя работой в гараже.
Прежде, чем мы узнали этот вердикт, который оказался не столь страшным, как мы боялись, пришлось мучиться полторы недели. Эли сходила с ума, боялась. Что делать дальше с моим недугом мы решим, главное, что самое страшное позади. Когда я пересказал жене слова доктора, она снова заплакала, но уже от облегчения.
Конечно нет ничего приятного в том, что у меня проблемы со спиной, но это не смертельно. Опираясь на совет врача, что лучше при таком раскладе оперироваться, мы с Эли сразу пришли к одному выводу, и решили последовать этому совету.
– Я беру отпуск. Оставлю в магазине Тейт с новенькой. Буду там появляться только изредка. Хочу уделять тебе максимальное количество внимания.
– Ты и так слишком много на себя взвалила.
Я сидел на высоком браном стуле на нашей кухне, и уткнулся лицом в мягкий живот Эли, которая стояла прямо передо мной.