Между светом и тьмой

Басараб Ирина

Одно омрачало ее, Якоме не разделяла ее влечения к красивому незнакомцу. Она с первых дней, твердила ей подальше держаться от него. Ее няня с пренебрежением относилась к Эвенору, она невзлюбила его с первого взгляда, но Утана не могла ничего поделать с собой, с каждым днем он становился все дороже для нее. Этот мужчина не был похож на мужчин ее нации и не был похож даже на мужчин местного населения. Его красота поражала девушку, заставляла сердце сильнее биться. Высокий, мускулистый, с гибким выносливым телом настоящего воина. Его волосы были черными как сажа, которые блестели в лучах палящего солнца. Большие зеленые глаза, обрамленные длинными черными ресницами и широкими бровями. Ровный прямой нос, красивой формы губы, высокие скулы, сильный

волевой подбородок. Все в нем было идеально и прекрасно. Она страстно желала, чтобы этот мужчина принадлежал только ей одной. Ее страшила та связь, которая удерживала его с неизвестной ей соперницей. Тонкие сильные узы, невидимые взору смертного, связывали его с другой.

Она упросила на коленях свою няню, которая была потомственной ведьмой, приворожить его к себе. Якоме долго не соглашалась, твердила, что он не ее судьба и что не в ее силах удержать его. Однако Утана настаивала и одного дня Якоме сдалась внемлив ее мольбам. Она дала Эвенору выпить перед сном сильное снотворное зелье и, пробравшись в его спальню, прочитала над ним заклинание. Эвенор застонал и стал, как в лихорадке метаться по постели, выкрикивая в бреду, имя неизвестной им «Ирены», он говорил на странном чужом им языке, бормоча что-то во сне. Якоме влила ему в рот зелье и прочитала еще раз заклинание, но оно не подействовало и тогда, Утана настояла, чтобы она силой магии заставила его позабыть все и не вспоминать о том, что было когда-то, навсегда.

— Моя сила не действует на него. Видно, крепкие узы его связывают с ней. Мне не разорвать эту связь.

С тех пор прошло два года. Утана всеми силами пыталась завоевать сердце Эвенора, но как и прежде, он оставался холоден к ней. Милая неприглядная русоволосая девушка не вызывала в нем интереса.

Утана не слыла красавицей, однако ее лицо выглядело милым. Невысокая, немного пухленькая, с русыми волосами, вздернутым носом и невзрачными голубыми выпуклыми глазами, она не считала себя красивой. Ее лицо и тело было покрыто редкими светлыми волосками, что практически были не видны. Ранее, она не обращала на свой вид, особого внимания. Да и зачем? Все дарки были подобные ей. Рожденная в богатой влиятельной семье, Утана не заботилась о своем будущем. Она знала, что выйдет замуж за избранника своего отца и, что ее брак будет чисто государственным расчетом. Но война изменила все. Забытая всеми отброшенная от своей нации, она оказалась одна в этом мире. Ее нация была уничтожена, отец погиб и единственное, что у нее оставалось это имение, где она сейчас жила, но с появлением Эвенора, в ней что-то изменилось. Утана пытаясь привлечь мужчину своей мечты, преобразовавшись из гадкого утенка в миловидную девушку. Скудные неряшливые наряды, она сменила на боле красивые, что подчеркивали ее достоинства. Непослушные волосы, девушка уложила в высокую прическу. Нанесла на лицо мягкий макияж. Стоя перед зеркалом, она не узнавала в нем себя.

Эвенор был удивлен произошедшими изменениями в девушке. Однако по-прежнему оставался холоден к ее флирту. Лишь изредка Утана улавливала в его взгляде любопытство, иногда в нем проскальзывали нотки желания, но потом он вновь замыкался в себе и его взор тускнел.

— Якоме помоги мне. Ты ведь можешь, — просила жалобно Утане свою няню.

— Нет. Он нам чужой и все равно рано или поздно уйдет. Он не твой и пора тебе уже смирится с этим. Слишком крепкие узы держат его. Я вижу эту тонкую нить, что тянется от него вдаль в сторону его родной планеты. Ты не в силах разорвать ее.

Гневно пробурчала Якоме, отвернувшись от девушки, пытаясь уйти.

Утане подстерегла Якоме у входа в лес, когда та собиралась идти собирать травы для лекарственных настоек. Она в отчаяние просила свою няню о помощи.

— Он мой и я на все пойду, чтобы удержать его. Помоги мне.

Якоме взглянула в глаза Утаны, в которых светились слезы и ее сердце болезненно сжалось. Она воспитала это дитя и любила как собственную дочь. Ей было невыносимо видеть страдания бедной девочки,

однако она не хотела помогать ей в гиблом деле. Каждый, раз раскидывая карты на нее и Эвенора, она видела, одну и ту же картину. Карты пророчили, что он уйдет, вернется к своей истинной любви.

— О, девочка. Если даже мое заклинание не помогло, то никакая сила не удержит его здесь, когда он все вспомнит. Он уйдет. Вернется обратно к ней.

— Молю тебя. Не убивай меня своими словами. Я люблю его и не смогу жить без него, — прошептала тихо девушка.

Утана упала к ногам своей няни и громко зарыдала. Она сильно прижалась свое щекой к ее ногам, обхватив их руками. Якоме стояла с закрытыми глазами. Ей было не выносимо слышать рыдания Утаны.

— Прошу.

— Это страшный грех. Если я тебе помогу, то навсегда закрою себе путь в «прекрасный мир духов». Демоны подземелья утащат мою и твою душу вниз, предрекая на вечные страдания.

— Если он уйдет, моя душа обретет ад на земле, — воскликнула Утана.

— О, моя бедная девочка. Я проклинаю тот день, когда он здесь появился. Ну, на что он тебе сдался? Он твой враг, чужой тебе.

— Враг или друг. Как далеки от меня эти понятия. Для меня война чужда. Я не знала ее. А он мой. Мой, слышишь?

Закричала гневно Утана, в ее глазах вспыхнул огонь жажды власти, эгоизма и стремления обладать своей новой игрушкой. Ее лицо исказил жестокий звериный оскал. Якоме отбросив ее руки, отступила подальше от девушки.

— Утана, твоя душа полна яда. Из-за него ты становишься похожа на тех жестоких чудовищ — дарков.

Утана замерла, ее лицо побелело и она с удивлением уставилась на Якоме.

— Чудовищ? А, ты кто такая? Разве ты не дарк. Как ты смеешь, поносить своих благодетелей, мой народ. Я горжусь своим происхождением, — гордо отчеканила она, поднявшись на ноги и, с вызовом во взгляде посмотрела на Якоме.

— Кто я? Я раб, тень на фоне жизни. Я и сама стала уже забывать, кто я такая. Все былое кажется как во сне. Вроде бы и не было этой жизни. Я не дарк, дитя мое. Нет. Я дитя высоких лесов, бескрайних простор, синих озер и дикой чистой природы. Моя родина Эзингар.

Якоме посмотрела на небо, ее взгляд затуманился, а глаза заблестели от влаги.

— Ты не дарк? Но почему ты столько лет молчала? Почему, не вернулась обратно домой, если так сильно ненавидишь мой народ?

— Моего мира, где не было войны и зла, где свободные миролюбивые эзингарцы, поклонялись духам «прекрасного мира», больше не существует. И виной этому дарки. Как саранча, они прошлись по моему миру, убивая и опустошая все вокруг. Свободные существа погибли. На моих глазах убили родителей, а меня же и еще несколько сотен эзингарцев, взяли в плен и сделали рабами. Мою планету опустошили. Чистый изумруд зелени, лилово-голубоватый цвет небес, синеву водоемов и морей превратили в черные обугленные пустоши, отравили ядом смерти и ненависти. Все умерло. И моя душа вместе с ними.

Твой отец выбрал меня в качестве своей рабыни и подарил тебе. Ты была тогда еще совсем малым ребенком. Ты, как и я, была совсем одна, среди сотни существ. Твоя мать пренебрегала тобой, заботясь лишь о себе, а отец все время воевал. С одного взгляда на невинное, совсем хрупкое существо мое сердце прикипело к тебе. Я заменила тебе и мать, и няню, и подругу.

— О, Якоме, я не знала. Твоя история печальна. Меня держали вдали от всей суеты войны и мира. Да ты и сама это знаешь. Я выросла в своем мире, за высокими стенами, ограниченная от реальности. Война, враги — это все для меня незначительно. Прости, если я вскипела. Меня воспитывали с любовью к своей нации, а теперь ее нет. И мне больно, от того, что мой мир разрушился, державшие меня взаперти цепи пали и, я оказалась не готовой встретиться с настоящей реальностью жестокого мира, но знай, в моем сердце нет той черной злости и ненависти, что жила в душах моей нации. Мы с тобой обе потеряли свои миры, оказались выброшенными на произвол судьбы, но это нас с тобой и сближает. Ты моя мать и подруга.