Между жизнью и смертью
Шрифт:
Пришедший в себя Демиан усмехнулся, и Призма опустилась на землю, позволяя хозяину и Нате сойти.
– Нет, машины все же нервно курят в углу, Призма лучше...
– Так вот чем ты лучших магов умотал...
– покачал головой Грандсир.
– Ну, сам бы я его несколько дней, а то и недель клепал... а тут всего несколько часов.
– Улыбнулся Демиан, обнимая Нату.
Мстислав всматривался в голема дольше Наты, а разбираться в плетениях вовсе не стал - при его квалификации это было бессмысленно. Но даже ему было понятно, что
– Интересная игрушка... очень интересная... Но времени нет, надо уходить.
– И когда я услышу от вас, Грандсир, синонимы слова "Гениально"?
– Буркнул Дем.
– Но в одном я согласен - с улицы надо уходить... светает, а сиротеть и занимать место отца я как-то не хочу, мне на воле хорошо.
– Отличная идея!
– Деми подняла вверх руку.
– Но предлагаю отсюда не смываться еще хотя бы минуты три.
– Зачем?
– Мстислав изогнул бровь.
– Ты тоже себе нашла парня в высших сферах, и он должен появиться?
– Э...
– Деми растерянно взглянула на отца.
– Нет, парня я себе не нашла. Хотя и встретилась с одним из десяти. Он просто любит скорость, как и я. Сладкое... И пару раз меня спасал, наверное. Но появиться сегодня он не должен. Просто сейчас, уже через две минуты и семнадцать секунд нас ждет короткая битва с шестью пробужденными из 90. Меня, пожалуйста, не канать. У меня серебро на Тринити закончилось...
– Понял...
– Демиан снова занял место на троне, создавая луч из солнечного света и серебра. Он уложился за минуту и кольцо вокруг крестообразного ствола начало светиться, готовое к выстрелу.
– Сейчас за-жа-рю... папа, опусти топорик и лучше последи, чтобы ошметками Деми не заляпало... За эту кофточку она порвет всех.
– Порву, - голова девушки склонилась на грудь, она начала падать вниз сама и уже, пожалуй, через пару минут уснула бы просто на траве. Единственная, кто ей помешала это сделать - Ната. Подойдя к клонящейся вампирессе, Ночь устроилась на траве, устроив голову подружки у себя на коленях, а затем закрывая ото всего мира своими крыльями.
– Прости, папа, я хочу показать игрушку...
– Дем улыбнулся, и Призма приготовилась к бою.
Мстислав усмехнулся и, пожав плечами, отошел к девушкам. Что уж греха таить, ему тоже было интересно...
Нападение Демиан прозевал - во-первых, не вовремя отвлекся на созерцание Наты и тревожный взгляд на сестру... а во-вторых, нападающие опоздали! На целых шестнадцать секунд!
Вот только пулеметная очередь, четыре боевых заклинания и выстрел из гранатомета не причинили зазевавшемуся вампиру никакого вреда. Когда серебристо-золотой луч прорезал дымное облако, окружившее трон, всем стало понятно, что маг даже не поцарапан. Луч разметал в ошметки двоих - магессу-стихийницу и гранатометчика, при этом испепелив по колено обе ноги отпрыгнувшему пулеметчику.
– А ну... сидеть!
– Рыкнул Демиан, делая новый выстрел, превративший в хлопья пепла еще одного мага и
Все атаки возрожденных были тщетны, проломить мелочной ерундой щиты, на которые выложились такие мастера, как Рафаил и Лазарь - это уже что-то из области нездоровых фантазий. А вот Демиан не промахивался, Призма била точно в цели, не оставляя им шанса выжить. Последнего, убегающего, Дем разметал по веткам трех деревьев направленным ударом узкого луча в спину.
– Вот и все, дамы и господа.
– Шутовски раскланялся Дем, когда голем обернулся к зрителям.
Впрочем, движение Дема застыло на середине, когда он поймал взгляд отца. В этом взгляде читалась гордость. Грандсир гордился сыном и теми, кто приложил руку к созданию столь могучего оружия, которое можно было честно назвать продолжением руки Демиана...
***
Она никогда не извинялась. Вообще никогда.
Считала это глупостью и проявлением слабости.
Она не извинялась перед своим сиром, которого третировала бесконечным придиркам, постоянными вопросами и тупыми замечаниями. Тринити ненавидела своего сира настолько, насколько могла.
И всю свою ненависть не стеснялась обрушивать на него, всегда, в любой день недели, в любой час, в любой месяц... Эта ненависть текла по той связи, которая соединяла птенца и того, кто ее обратил.
В конце концов, ее сир вышел на солнце, закончив свою жизнь самоубийством. А Тринити погрузилась в омуты охоты, кровавого разгула и похоти. Каждый раз, когда кто-то пытался ее приструнить, прижать к ногтю, она взрывалась смертоносными проклятьями. Ненавидя и презирая людей, еще больше Тринити ненавидела вампиров. Она убивала их ради факта убийства.
А потом, путешествия по Германии вместе с войсками Гитлера, Тринити познакомилась с ирландским друидом, который познакомил ее с рунами, рунической магией и антропомантией. Вместо животных, в качестве жертв, вампиресса использовала сородичей, своей рунной магией не позволяя им сразу рассыпаться прахом.
Так, она напророчила Гитлеру поражение и вовремя от него сбежала.
Но чего Тринити не смогла напророчить - так это своего убийства. Страшной смерти от руки мальчишки! Который сейчас стал Грандсиром возрожденного Неведомого клана, получил страшную силу, о которой вампиресса боялась даже думать.
Возможно, она бы и сидела тихо, как мышь. Если бы, если бы не тот, кто призвал их десятерых из-за черты темницы Ночи, не дал Тринити новую цель в жизни. ОН сказал, что можно отомстить этому сумасшедшему Грандсиру, для этого даже не придется прилагать очень много усилий. Достаточно заниматься тем, что у Тринити всегда получалось лучше всего - убивать и гадать.
И Тринити для вида согласилась. Она начала с убийств провидиц. Гадая на внутренностях тех, кто всю свою жизнь и нежизнь посвятил чтению знаков будущего, она искала способ убить Грандсира, убить Ночь и причинить как можно боли Неведомому клану.