Междумир
Шрифт:
— Давай не будем говорить об этом, — сказал он. На этом вопрос был исчерпан.
— Как тебе удалось освободиться?
— Долгая история, но важно не это. Мне нужна твоя помощь.
Ник усадил её рядом с собой и рассказал о МакГилле, его призрачном судне, грузе пленённых Послесветов...
— Я знаю, ты никогда по-настоящему не верила в МакГилла...
— Это не так, — прервала его Мэри. — Я всегда доподлинно знала о его существовании. Но с ним как с Пронырой — он не вмешивается в наши дела, а мы — в его.
— Алли выяснила, как
— Алли!
С каким же пренебрежением произнесла Мэри это имя!
— Алли — на редкость безрассудная девица, — продолжала Королева. — Она наверняка так ничему и не научилась после истории с Пронырой. Я ошибаюсь?
— Я в неё верю, — ответил Ник. — Что бы ты про неё ни говорила — она умница. Когда я оттуда сбегал, МакГилл чуть ли не с руки у неё ел.
Мэри вздохнула.
— Ну ладно. И чего же она хочет от меня?
Вот она — самая трудная часть миссии. Ник понимал, что нужно исхитриться и подать всё в наилучшем виде. Вернее сказать, продать.
— Она хочет, чтобы ты привела армию твоих детей в Атлантик-Сити. Всех. Только так можно победить МакГилла.
Мэри помотала головой.
— Нет! Я этого не сделаю. Я не позволю подвергать жизни моих подопечных опасности.
— Алли утверждает, что там, в Атлантик-Сити, есть одна отчаянная банда — они уже как-то раз нанесли МакГиллу поражение. Так что у нас будет сильная поддержка.
— Да эта девица понятия не имеет, что за чушь городит!
— Тем более надо помочь ей, если тебе известно то, что неизвестно ей! — возразил Ник и, не дождавшись от Мэри ответа, выложил карты на стол: — Если ты откажешься помочь, я отправлюсь туда один, без тебя.
— Отличная идея, — ввернул Вари, который сидел, сгорбившись, на стуле в уголке. — Ничего лучше в жизни не слышал.
Ни Мэри, ни юноша не обратили на его злобную реплику внимания.
— МакГилл уничтожит тебя, — промолвила Мэри. — Тебе с ним не справиться.
— Может, ты и права. Но если ты не поможешь, у меня не будет другого выбора. Мне придётся идти одному.
Мэри отвернулась и стукнула кулаком по подоконнику. На кого она сердится — на него, Ника, или на себя самоё?
— Я... Я... нет, не могу... — стонала Мэри.
Ник не блефовал, и Мэри скоро это поймёт. Он испытывал к ней очень сильные чувства, но есть на свете кое-что, ради чего приходится жертвовать любовью.
— Я люблю тебя, Мэри, — сказал он, — но помимо любви есть долг, и я должен его исполнить — неважно, со мной ты или нет.
И он повернулся, чтобы уйти.
Но не успел он приблизиться к двери, как она окликнула его. Этого Ник не ожидал. Он знал: если Мэри решила что-то сделать или чего-то не сделать, она никогда не меняет решения. Дело закрыто. Но сам-то он изменился. Кто знает, может, и с ней происходит то же самое?
— Я не подвергну опасности моих детей, — повторила она, нервно теребя в пальцах висящий на шее кулон, — но я не могу также оставить тысячу Послесветов в руках МакГилла. Поэтому... я пойду
— Что?! — вскричал Вари.
Ник тоже не ожидал такого оборота дела.
— Но... Какой в этом толк? Чтобы победить МакГилла, нужна армия, иначе ничего не выйдет!
Но, по всей вероятности, Мэри знала, что делала. Она всегда знала, что делала.
У Мэри тоже имелась своя сокровищница, причём очень богатая. Вещи, которыми она владела, другим Послесветам и во сне не могли бы присниться — если бы они были способны видеть сны, конечно.
Средство передвижения, которое она избрала, чтобы отправиться с Ником на юг, было неслыханной в Междумире роскошью: поезд-призрак, стоявший на старой Пенн-Стейшн.
Она не стала прощаться с детьми, чтобы не волновать их.
Своей заместительницей она оставила Мидоу. Вари, настоявший на том, чтобы сопровождать свою королеву, стал третьим участником экспедиции.
— Воображешь, так я и дал тебе присвоить всю славу? — прошипел он Нику, пока вся троица пробиралась к центру города. — Я всё равно хоть так, хоть эдак, а заберусь на самый верх, вот увидишь!
— Как по мне, — отвечал Ник, — так ты бы лучше всего смотрелся, свисая с этого верха вниз головой.
— А у тебя шоколада-то поприбавилось! Смотри, скоро он покроет всю твою глупую рожу! — окрысился Вари.
Ник пожал плечами:
— Мэри, похоже, этим не заморачивается.
Юноша подозревал, что если бы Вари прихватил с собой свою скрипку, он не остановился бы даже перед тем, чтобы разбить её о голову Ника.
— Прекратите вы оба! — одёрнула их Мэри. — Мы должны драться с МакГиллом, а не друг с другом.
По правде говоря, Ник даже наслаждался этой пикировкой с Вари — наверно, потому, что наконец одержал над соперником верх.
Они добрались до старой Пенн-Стейшн уже в сумерках. Здание вокзала — блистательное, облицованное камнем, увенчанное стеклянным куполом — было снесено полвека назад — по уврению властей, «во имя прогресса». Очень сомнительный девиз во все времена. Старый великолепный вокзал заменили ужасающей крысиной норой, расположив её под Мэдисон-Сквер Гарден. Эта новая Пенн-Стейшн была единодушно признана самой уродливой железнодорожной станцией в западном полушарии. К счастью, в Междумире на века остался старый вокзал Пенсильвания.
Всё это произвело на Ника должное впечатление. Особенно поразило его то, что Мэри готова была отправиться на поезде — если принять во внимание характер её смерти. Машинистом служил старый знакомый Мэри, девятилетний Послесвет, сам себя называющий Чух-Чух Чарли. При жизни самой большой его страстью были игрушечные железные дороги, так что для него старая Пенн-Стейшн с её множеством призрачных поездов стала чем-то вроде рая.
— Я не могу доставить вас в Атлантик-Сити, — сообщил он своим пассажирам. — Ни одна из мёртвых железных дорог не доходит дотуда. Но до половины пути я вас довезу. Устраивает?