Межгалактическая империя
Шрифт:
Келаб вздохнул — сколько их, бродяжек, скитается по окрестностям! Сейчас мрут как мухи, а впереди зима!.. Чародей достал несколько монет и бросил в чашку, стоявшую у ее ног. Никто не смеет прикоснуться в этой милостыне, так как деньги предназначались для похорон. Каждый человек имеет право найти покой в земле.
Он понюхал воздух. Пахло свежестью, влагой — это после уборки улицы. В новых кварталах за ними следят. Не то что в нижнем городе. Он невольно окинул взглядом тот район — ветхие крыши, запустение. Вся нижняя часть города — сплошная помойка, над которой на Королевском
Знамя висело в перевернутом положении — на полотнище выделялось огромное золотистое солнце, подвешенное под горизонтом. Надо бы наоборот — встающее над землей светило… На знамени были видны черные буквы, из которых был составлен девиз дома Аргусов. Келаб, шевеля губами, прочитал: «Будь сильным; будь справедливым; будь честным!»
Не отрывая взгляда от стяга, он нащупал в сумке, подвешенной на поясе, часы, достал их и посмотрел, который час. В пределах империи уже давным-давно никто не видал подобной диковинки, здесь не производили часов. Келаб удовлетворенно хмыкнул, губы его сложились в подобие улыбки.
Он прошел по улице, постоял под раскачивающейся, еще мокрой после дождя вывеской. На ней было написано: «Дом бурлящего источника ». Келаб потер тщательно выбритый подбородок и наконец решился — толкнул дверь.
Внутри забегаловки было шумно и жарко. Тяжелый воздух пропитан запахами человеческого пота, крепких напитков и вдыхаемых наркотиков. Между входом и баром расположилась компания астронавтов — на столе пять пустых бутылок цинамо, сами играют в карточную игру, у которой никогда не бывает конца. Называется она шен фу. Глаза у игроков бегают, они хрустят чипсами…
Длинная стойка слева, дальний конец завален картонными коробками из-под бутылок, самими бутылками. За ней спиной к залу толстый мужик с реденькими светлыми волосами играет на цветомузыкальном хроматографе. Когда Келаб приблизился к бару и занял единственное свободное место, тот, не переставая нажимать на клавиши, слегка повернул к нему голову и спросил:
— Вам чего?
— Воды, Финзи. Живой воды из бурлящего источника.
Финзи удовлетворенно покивал, потом неожиданно оборвал исполнение сонаты и повернулся к чародею. На его лице засияла улыбка.
— Кого я вижу! Келаб? Когда успел появиться на Аргусе?
— Сегодня в полночь. А у вас то же самое. Дожди, дожди, дожди… На всей территории — отсюда и до Безмолвных гор.
— Это просто замечательно как плохо, — глубокомысленно заметил бармен и полез под стойку за бутылкой и рюмкой. — Тебе известна поговорка — погода плохая, торговля хорошая.
— Оно и видно, — согласился Келаб. — Насчет торговли у тебя сегодня полный порядок.
Он обвел глазами полный зал, потом взял рюмку, которую Финзи уже успел наполнить крепким, ароматно пахнущим напитком. Келаб в шутку называл его живой водой из бурлящего источника. Сначала втянул запах через ноздри, отчего на его лице запечатлелось неописуемое блаженство, потом не спеша выпил.
Финзи осторожно поместил свое могучее тело на высокий табурет напротив Келаба, для устойчивости
— Где тебя носило в последнее время? Ты же вроде совсем отошел от дел. Уже почти два года…
— И два месяца, — уточнил Келаб. — А где носи-ило!.. О-о, далековато, за пределами империи. Изучал, чего они там накумекали, на далеких мирах. Мутанты эти… Показал, что сам умею, начал собирать всякие интересные штучки, которых у них там до черта, пока окончательно не разорился. Пришлось зарабатывать деньги на обратную дорогу — и вот я здесь. Что за чертовщина творится на Аргусе, Финзи? Почему знамя над крепостью висит вверх ногами?
Келаб дернул головой в сторону востока.
Бармен задумчиво потеребил нижнюю губу.
— Да, висит, — неожиданно согласился он. — Сегодня в полночь нам сообщили, что Андалвар скончался.
— Вы собираете деньги на похороны? — спросил гость, и Финзи молча толкнул в его сторону большой белый бокал. Более чем наполовину он был наполнен монетами — имперскими и имеющими хождение в далеких мирах. Келаб не удержался и потряс кубок — деньги зазвенели. Потом он положил туда еще одну монету и подвинул в сторону Финзи.
Глаза у Финзи расширились, он потрогал пальцем лежащую сверху монету — видно, решил лично убедиться, что она не фальшивая. После некоторой паузы спросил:
— Ты вроде говорил, что разорился, Келаб?
— Был разорен. Потом умные люди объяснили, что деньги, потраченные на добрые дела, — это, считай, заработанные деньги. Учеба как раз из такого рода занятий. Потерянное я вернул за три дня. Кстати, — после небольшой паузы добавил Келаб, — я сегодня встретил еще кое-кого, кто нуждается в похоронах.
Финзи кивнул:
— Мне уже сказали. Говорят, собрали достаточно, но пусть она полежит еще до полудня. Я взял на себя хлопоты насчет похорон. Но, Келаб, как же ты мог не слышать?..
— О чем, толстяк?
— Ну, что первым делом они перевесили знамя, когда скончался Андалвар.
Чародей пожал плечами, и Финзи с удивительной для его комплекции стремительностью пододвинулся к нему и склонился почти к самому уху.
— А тебе никто не сказал, как он скончался? Что-то около трех часов утра какая-то странная летающая машина, какой никогда не видывали на Аргусе, приземлилась возле ворот замка, где лежал Андалвар. Знаешь, кого доставила эта машина? Никогда не догадаешься! Какого-то солдата, королевского советника и принцессу Шарлу. Представляешь! Так, по крайней мере, говорят.
Пальцы у Келаба на мгновение вздрогнули, затем он, как ни в чем не бывало, глотнул из рюмки и спокойно спросил:
— Ты уверен, толстяк? Какая Шарла?.. Ты говоришь загадками, ведь дочь Андалвара зовут Андрой.
— Ты не понял, — заволновался толстяк. — Принцесса Шарла, та, которая, как было сказано, потерялась. Все считали ее мертвой.
Келаб задумался, потом осторожно поставил рюмку на стойку.
— Послушай, Финзи, ты же знаешь, что я не аргианец и много путешествовал по дальним краям, так что не могу знать все новости. Расскажи мне все подробно.