Межгалактическая тюрьма
Шрифт:
Конечно, самые громоздкие вещи пришлось оставить, у нас было всего два грузовика и на все не хватило бы места.
Сергей Иванович сноровисто руководил погрузкой, запретив мне даже прикасаться к вещам. Я конечно же повозмущался для виду, но он был непоколебим в своем решении, и в конце концов мне пришлось подчиниться.
По правде говоря, мне действительно стоило отдохнуть. Последние сутки я только и делал, что поднимался по отвесным скалам, бегал, прыгал, дрался. Не помню, чтобы когда-нибудь так
Острая боль прошла, но на смену ей пришла тупая и ноющая. Вероятно, несколько ребер были сломаны.
Захватив в аптечке эластичный бинт, я зашел за палатку, чтобы не смущать своим видом дам, и снял спортивную куртку. Похоже, что багрово-фиолетовая опухоль еще больше расширила свои границы.
– Крис, ты можешь что-нибудь сделать? – спросил я вслух.
«Уже делаю, – услышал я ответ. – Заметь, давно делаю. Удар пули был настолько силен, что на секунду у тебя остановилось сердце. Мне удалось его запустить».
– Спасибо!
– С кем ты здесь разговариваешь? – На звук моего голоса за палатку заглянул Сергей Иванович.
– Да вроде как сам с собой, – несколько замявшись, ответил я.
Я не знал, стоит ли сейчас рассказывать правду. На мой взгляд – сейчас было не время и не место для такого разговора. Тем более что это была не только моя тайна.
В это время ученый-археолог увидел мою грудь и ужаснулся:
– Алекс, тебе нужно срочно в больницу. У тебя, наверное, ребра сломаны.
– Ничего особенного. До свадьбы заживет. Нужно только сделать тугую перевязку.
Сергей Иванович внимательно посмотрел мне в глаза и понял, что переубедить меня не удастся.
Больница находилась в ближайшем ауле, но соваться туда нельзя. У людей, организовавших похищение, наверняка есть свои глаза и уши во всех учреждениях. А это значит, что через какое-то время они будут знать о неудаче, постигшей боевиков, и, возможно, предпримут еще какие-нибудь шаги. Кроме того, у нас не было времени делать лишний крюк в сорок километров, дорога была каждая секунда.
Вероятно, начальник экспедиции понял ход моих мыслей. Он тяжело вздохнул, а затем категоричным тоном заявил:
– Давай сюда бинт! Я сам перевяжу тебя.
Во время перевязки, когда Сергей Иванович туго натянул бинт, я тихо застонал. Он услышал и немедленно ослабил натяжение, ворчливо заметив при этом:
– И он еще хотел загружать вещи. С таким ранением тебя самого загружать надо.
Я только улыбнулся в ответ.
Закончив перевязку, он помог мне одеться, и мы вместе подошли к машине.
– Сиди здесь, грузчик. – Он снял с кузова машины раскладной стул и усадил меня.
Потом внимательно посмотрел на меня и серьезно добавил:
– Знаешь, Алекс, я очень признателен тебе за все, что ты для нас сделал, и, если бы у меня был
Я смутился. И, не найдя ничего лучшего, ответил:
– У вас есть кем гордиться, Сергей Иванович. Вы воспитали прекрасную дочь.
– Да, – задумчиво подтвердил он, а потом, как будто что-то вспомнив, спросил:
– Ты ведь сегодня ничего не ел?
Я автоматически покачал головой, не сразу сообразив к чему он это спросил.
– Я сейчас пришлю к тебе дежурного по кухне. – Он загадочно улыбнулся.
Я хотел возразить, но Сергей Иванович не собирался ничего слушать. Он развернулся и быстрым шагом направился в сторону своей палатки.
Через несколько минут я увидел Лену, направляющуюся в мою сторону. В руках она держала какой-то поднос. Лишь когда она подошла ко мне вплотную, я понял, что этот поднос предназначался мне. Вернее, не поднос, а то, что было на нем.
Только сейчас до меня дошел смысл загадочной улыбки Сергея Ивановича. Ведь дежурной по кухне в этот день была его дочь.
– Завтрак, обед и ужин для победителя, – произнесла Лена, пристраивая поднос с едой мне на колени.
На подносе стояли две банки тушенки, огромная кружка, до краев наполненная крепким, ароматным чаем, и горка хлеба. Лишь при виде еды я понял, насколько проголодался.
– Спасибо, Леночка! – ответил я, откусывая огромный кусок хлеба.
Подцепив вилкой из банки кусок мяса, с наслаждением запихнул его в рот и уже с набитым ртом добавил:
– Не надо было беспокоиться.
Она только покачала головой, с улыбкой наблюдая, как я поглощаю пищу.
Через пять минут поднос опустел. Я еще раз поблагодарил Лену, достал из кармана пачку сигарет и закурил. Девушка взяла у меня поднос и собралась уходить, но передумала и, повернувшись ко мне лицом, спросила:
– Алекс, а у тебя остался кто-нибудь там, я имею в виду на Украине?
– Конечно. Я ведь не бездомный. У меня есть и родители и друзья. Только в ближайшее время для меня туда ход заказан… – Я запнулся на полуслове, неожиданно поняв, что Лена спрашивает меня не об этом.
Я поднял глаза, стараясь встретить ее взгляд, но она уже отвернулась в сторону. Момент был упущен. Я так и застыл с открытым ртом, проклиная себя за несообразительность. Но, может быть, так даже лучше.
Что я мог дать этой прекрасной девушке? Ничего… Ничего, кроме неприятностей, обусловленных моим положением вне закона. К тому же чувство долга призывало выполнить ту миссию, которая была на меня возложена.
Я не знал, какова эта миссия, но это ровно ничего не меняло, а лишь усложняло задачу. В ближайшее время наши пути с Леной должны были разойтись, а делать какие-либо прогнозы на будущее в моем положении – абсолютно невозможно.