Межпланетная банда
Шрифт:
– Ну-ну, - недоверчиво протянул Мокрый.
– Знавал я одного профессора. Тот еще охотник до знаний. И до маленьких девочек тоже. На астероиде ему несладко приходилось. Вы, небось, такие же…
– Послушайте, - проговорил Кольцов, - давайте обойдемся без оскорблений. Если уж так сложилось, что мы вынуждены терпеть ваше омерзительное общество, избавьте нас хотя бы от общения с вами.
– Ну ты, - насупился Мокрый, - повезло тебе, что я сейчас не такой, как раньше. А тогда я людей убивал и за меньшее.
– Ага, - подтвердил Вова, - ты бы лучше помалкивал, дядя. Живее будешь.
Профессор
Профессора поглядывали на девушку с любопытством. Она была единственной бандиткой, какую им довелось увидеть в жизни. К тому же вступилась за них. Можно сказать, спасла жизнь.
Диана наблюдала за пленниками с болью в сердце. Думала о том, что совсем недавно она только и мечтала поквитаться с похитителями отца, а теперь сама стала похитительницей. Возможно, у этих двоих тоже есть дети. Испытывая сильные угрызения совести, она попыталась ободрить взятых в заложники историков. Но те на ее слова о том, что все будет в порядке, ничего не ответили. Не было уверенности, что, однажды проявив доброту, эта страшная бандитка и дальше будет демонстрировать лояльность.
Грабителям повезло. Ни «чебурашек», ни прочих охранников периметра они больше не встретили. И беспрепятственно вышли к тупику. Здесь Борзо снова запустил «крота». Процесс бурения продвигался медленно, порода оказалась твердой. Мокрый ворчал под нос, что до утра они не успеют.
– Здесь есть подземелье. Утро, вечер - не есть важно. Будем работать день и еще ночь, если требоваться, - прервал его бормотания лемониец.
– В день мы все равно не выходить на поверхность - много свидетель, всех, к мой большой сожаление, нельзя убить.
Через пару часов ход работ ускорился, а затем бур уперся в жесткую преграду - хранилище защищала бронированная стена.
– Начинаться самый интересный дело, - объявил лемониец и сел за рычаги управления «кротом».
Бур видоизменился, лопасти замерцали ярко-красным светом. В дело пошли лазерные лучи - для работ по стали не годились ни алмазный, ни титановый бур.
– Лажа какая-то, - понаблюдав за работой некоторое время, констатировал Мокрый.
– Эдак мы до очередного срока провозимся.
– Ага, - Вова выглядел обескураженным, - а он, вообще, сверлит или как?
Казалось, бур вращается вхолостую. «Крот» практически не двигался с места. Но бронированная стена, прежде темная и окислившаяся, постепенно засверкала, как зеркало. Миллиметр за миллиметром, она все же поддавалась воздействию лазера.
– И сколько мы здесь провозимся?
– хмуро поинтересовался Мокрый.
– По мой расчет около четырех час. Потом долгий привал. Грабить хранилище можно в ночь. И нужно в ночь. Ночь - хороший время для грабеж.
– Это точно, - согласился бандит, - я на скоки люблю в темноте ходить.
Вова посмотрел на часы - семь тридцать утра.
– Так ночь уже прошла, - сказал он.
– Спать охота…
– Действия амфетамин проходить, - лемониец кивнул.
– Это есть нормальный процесс. Теперь вы пить барбитурат и спокойно спать восемь час. И я есть отдыхать через два час работа. А профессор
– Этак ты нас совсем на наркоту подсадишь, - возмутился Мокрый, - я марафетчиком не хочу становиться. Мне мое здоровье дорого. Чифиру могу глотнуть, пьянящих колосков там. Это все баловство. Но фетамины твои, денатурат - это не для меня.
– Ты есть пить барбитурат!
– настойчиво потребовал Крылатый.
– Если не пить, я укладывать тебя отдыхать хороший удар по череп.
– Он продемонстрировал тонкую конечность.
Мокрый вспомнил, какой убойной силой обладает маленький кулачок лемонийца, и пошел на попятный:
– Ладно, давай сюда свою наркоту. Проглочу одну пилюльку.
Борзо раздал таблетки и внимательно проследил, чтобы каждый полностью принял свою дозу - особенно тщательно он следил за Мокрым. Вскоре все осели на пол, забывшись тяжелым наркотическим сном. Профессора получили по две таблетки. Рангун складировал их тела у стены, попинав напоследок для надежности - хорошо ли подействовали барбитураты?
Лемониец продолжал трудиться. Сердито кривясь, он воевал с бронированной стеной.
– А мне что делать, босс?
– поинтересовался Борзо.
– Ты есть работать со мной, - ответил тот.
– Ты крепкий, большой, потерпеть трудности, получать много дополнительный бонус.
Разбудил всех Борзо. Вместо «доброго утра» он совал каждому пластиковый стакан с раствором амфетамина - сон слетал мгновенно, хотелось прыгать и бегать, а Мокрого обуяло неуемное желание кому-нибудь вломить. Несмотря на бодрое самочувствие, настроение у всех установилось нервное. Профессора выглядели подавленными, да еще и ползали, как сонные мухи, - рангун решил не переводить на заложников бодрящий напиток. Да и вялыми заложниками проще управлять. Лишний раз подумают, прежде чем пуститься наутек.
– Ну что, эта козлиная стена поддалась?
– поинтересовался Мокрый.
– Полегче на поворотах!
– рыкнул Борзо.
– Мне уже и стену нельзя обозвать? Я же не намекаю на нашего рогато-крылатого друга!
– Вот и не намекай, а то я тебе рога поотшибаю.
– Ишь ты, борзый какой, поотшибает он, - проворчал Мокрый.
– Думал бы лучше, как бы перо не получить в бок.
Крылатый вновь активировал «крота» Всего пятнадцать минут работы, и последний слой металла с тихим шорохом осыпался на пол. Идеально ровное отверстие в бронированной стене полуметровой толщины выглядело впечатляюще.
– По мой расчет в хранилище не должен быть никто, - заявил лемониец.
– Но мы не мочь рисковать!
Первым внутрь втолкнули профессоров - на случай, если там окажется охрана и начнет стрелять. Следом, держа заложников на прицеле, в хранилище забрался Борзо. За ним - все остальные.
Лучи фонарей заскользили по стенам, полу и потолку, выхватывая из темноты сложенные в большие грузы слитки металла - золото, платина, осмий в плексигласе… На полу стояли металлические ящики. Мокрый откинул одну из крышек, заглянул внутрь - ящик был полон пачками сторублевых купюр.