Мгновение в бесконечности
Шрифт:
В отличии от большинства
Матвей, мужчина лет 35, сидел на кухне в уютной квартире и думал над самым сложным вопросом в своей жизни: кто он? В школьные и студенческие годы он увлекался граффити. Потом ему захотелось стать поваром. Через три года работы парень попал в хороший ресторан, а ещё через год интерес быть поваром угас. Вместо этого появился интерес к делу автомеханика и с того дня гараж стал его домом. Матвей был человеком с харизмой и огнём в глазах, и люди шли не столько машину отремонтировать, сколько к самому Матвею. За четыре года работы гараж Матвея превратился в место встречи самых разных людей и тусовок. Тем
И вот, Матвей, уже взрослый мужчина, сидел на кухне перед пустыми бутылками дорого вина. Думал о том, что он так же пуст, как эти бутылки, что ничего не добился и не определился. Внутри него боролись два мира. Один говорил: «Ты разносторонний и это круто», а другой спорил с ним: «А чего мне это дало? Я никто по своей сути…». Матвею стало душно в квартире и мало места, тогда он пошел по городу. В его голове была мысль, что пора определяться. Мысль то была, да только ничего Матвей не мог с собой поделать. Он находил новое дело, которое было ему интересно, разбирался в нём и сразу терял интерес. После брался за новое. И так всю жизнь…
Странным его уже не считали. В своём родном городе Матвей имел уважение среди абсолютно разных людей. Кому-то когда-то машину починил, других в своём кафе познакомил, для третьих стал очень хорошим другом. И для очень многих стал «Васькой из сериала «Зелёные огни». Жил в красивом и уютном доме, постоянно куда-то ездил, всегда выглядел стильно. Недавно нашёл женщину, ради которой готов был горы свернуть, потому что она не боялась постоянных перемен. Аура успешного человека кружилась вокруг него, но в душе поселилось смятение и уныние. Матвей подумал об этом и запутался ещё сильнее. Теперь он не мог понять: правильно ли делает то, что делает?
Проходя мимо длинных заборов граффити, он увидел там свой рисунок, который сделал ещё подростком — блеклый, едва различимый. В голове Матвея проскользнула мысль, что когда-то он знал, чего хотел, но со временем это понимание стёрлось, как теперь стёрлось его граффити. Через час мужчина стоял на этом же месте и держал в руках баллончики с краской. Матвей снял колпачок, и волна эйфории прокатилась по всему телу. Он стал рисовать, как рисовал в молодости, и каждое движение приносило ему удовольствие. Вот она — свобода. И в это мгновение пришло осознание, что нет ничего плохого в том, как живёт он. Он способен изучить что угодно, работать где угодно, жить где и как угодно. Он человек мира, для него нет нужды привязываться к чему-то… Сотни знакомств, десятки навыков и самая непредсказуемая судьба.
Матвей восстанавливал рисунок. На фоне серых силуэтов яркими красками он нарисовал молодую девушку с синими волосами, в расстёгнутой кожаной куртке и юбке. Рукава куртки были закатаны, обнажая татуировки во все руки и браслеты с колючками. За спиной девушка будто бы несла весь мир — в абстракции из света и узоров там были атрибуты всех известных
Его образ жизни не для всех, но он был свободен внутри и счастливее многих. Потому что для многих важны стабильность, дом, работа, семья, традиции. Но Матвею этого мало — ему нужно было постоянно менять города, стиль жизни, мышление, род занятий и самого себя. Потому что только так он чувствовал себя живым. Матвей думал об этом и восстанавливал старый рисунок. И пока делал это — был не кем-то, а самим собой.
Силуэт
Очертание женского силуэта с длинными волосами выделялся на фоне балконного окна. Пару раз что-то сверкнуло, а потом на чёрном фоне силуэта у самого лица вспыхнул огонек. Ещё через секунду по воздуху потёк едва заметный дым. Огонёк у головы стал вспыхивать и гаснуть с какой-то истеричностью. Тело начало едва заметно содрогаться. Женщина плакала. Она долго стояла на балконе, а сигарета всё тлела, как тлела сама жизнь её.
Втягивая дым женщина вспоминала прошлое, выдыхая — избавлялась от прошлого. Раны на сердце кровоточили одна за другой, но некому было зашить эти страшные раны. Сигарета кончилась и полетела вниз. Так летела вниз её душа и весь внутренний мир. Вся жизнь её катилась к чертям, хотя люди предлагали ей помощь. Предлагали те немногие, перед кем она едва раскрывалась. Всегда одна, всегда всё сама. Абсолютно и во всём. Даже коллег по работе сторонилась. Она никого по-настоящему не пускала в свою жизнь, нарушая правило жизни «никогда человеку не быть одиноким, чтобы жить».
Женское лицо силуэта подсветилось смартфоном. В цифровой жизни она была другой — радостной, успешной, активной. Примером для таких же несчастных и одиноких как она. Вместе они создавали образ успешных людей, но не являлись таковыми на самом деле. От по-настоящему успешных их всех отличало одно — они лишь копировали друг друга, отворачиваясь и предавая настоящих себя. Она стала писать пост в соцсети. Был посыл «не сдаваться и быть сильной». Писала текст, чтобы успокоить и взбодрить саму себя, но ничего не получалось. Это была уже четвертая попытка без каких-либо успехов.
Женщина ушла с балкона обратно в комнату, где через пару секунд погас свет, а на фасаде дома образовалась новая чёрная дыра. В её темноте погибала человеческая сущность, а несколькими этажами ниже в голубом свете ламп начинала свой путь новая жизнь.
Последний час
Он тихо шагал по мосту над бурной рекою. Мост был подвесной и очень узкий, так что на нём было трудно разойтись двум людям, идущих на встречу друг другу. Сейчас же Марк был один. Он вышел на середину моста и остановился.
Далеко внизу в белом тумане ущелья шипела река. Она билась о валуны, и капли высоко взмывали в небо. Ущелье спускалось от горного плато к долине с живописными лугами и полями, которые хорошо были видны отсюда. Марк рассматривал их: вот там живут своей жизнью деревни, от которых тянутся тонкие ленточки черных дорог. Чуть дальше на лугах пасутся стада коров и лошадей. Неподалёку раскинулся широкий лес, среди которого Марк разглядел сияющие на солнце монастырские купола. Послышался едва различимый колокольный перезвон. Он эхом раздавался по ущелью и получилась ни с чем не сравнимая музыка.