Мгновение – вечность
Шрифт:
– Видел. Все разыгралось на моих глазах.
– Лейтенант Гранищев? Я как-то сразу не связал… Так это вы, товарищ лейтенант, образумили троицу заблудившихся и привели в Ростов?
– Только троицу…
– Знали Бахареву? Павел
Одно раннее страдание способно так иссушить, обесцветить молодые глаза.
– Как объясняете поведение Горова?
– Лидер проявил к нему несправедливость…
Тимофей Тимофеевич слушал.
«Все отдал, – думал он о вчерашнем сержанте. – Воспитанник армии. Еще говорят: „Воспитанник Хрюкина“. Что в нем моего, если холодно рассудить? Сам себя сделал. Вот в жизни мы поклоняемся одним образцам, на одних образцах вырастаем… И сто полков таких парней мы подняли. Выставили и положили… цвет молодежи. „Es geht alles foruber“, напел ему переводчик, потолкавшись („для разговорной практики“) среди пленных. „Все проходит, – поют пленные немцы. – Все проходит, мы два года в России и уже ничего не можем понять…“
А нам день ото дня все лучше служит сталинградская победа, требуя смелого поиска, нового опыта…»
– Важничал лидер, нос задирал, – говорил Гранищев. – Выставлял себя чересчур знающим.
«Инерция, чванство, желание пользоваться старым багажом, – вот что мешает, тянет назад, – думал Хрюкин. – Все отдал лейтенант…
– Помыкал «ЯКами», все равно как мелкий хозяйчик, я же видел… А Горов перед ним преклонялся.
– Творить себе кумиров свойственно женщинам. Это им присуще.
– Да, – Павел сжал непослушный рот… – За что они платятся жизнью.
– Человек ни перед кем не должен преклоняться, – сказал Хрюкин. – Человек – это то, чем он может стать. А чтобы стать чем-то, он ни перед кем не должен преклоняться. Брать за образец, да, но не преклоняться… Простая истина, пока через сердце не пройдет, мы ее упускаем… Обломаем сталинградский клык, приеду в гости. Вместе с Амет-ханом. Он сегодня показал себя на все сто… даже на двести!.. Как раз на день рождения. Адъютант!
Устами командарма, представлявшего летчика Гранищева к награде, война творила по своему обыкновению великую несправедливость и вместе неизбежность, все отдавая живым. Только живым.
– Гранищев-то как отличился, – сказал командир дивизии подполковник Егошин, все узнававший первым. – Прямо герой!
КП насторожился…
1976–1981
Дубулты – Москва – Коктебель – Дубулты