Мичман Болито
Шрифт:
Вместо этого нас окружили, а батарея положила несколько ядер у борта «Сэндпайпера», дав понять, что сопротивление бесполезно. После того, как с убийствами и пытками было покончено, этот алжирец, Раис Хаддам, стал говорить с теми, кого оставили в живых. Сказал, что если мы станем работать на корабле, нас пощадят. — Он отвернулся. — Говен тоже был там, и когда один из мичманов попытался возражать, именно Говен приказал убить его. Они живьем закопали мальчишку на берегу.
— Бог мой, — прошептал Дансер.
— Вот так, — Старки невидящим
Болито кивнул.
— Раис Хаддам. Я слышал, как мой отец говорил о нем с друзьями. В течение многих лет он опустошал алжирское побережье, а теперь его повсюду разыскивают как пирата. — Ричард посмотрел на сереющее небо. — Не ожидал, что мне придется встретиться с ним!
— У нас нет времени, чтобы приготовиться к обороне, — обреченно сказал Старки.
Болито посмотрел на их лица: в них читались отчаяние и растерянность. Дансер был слишком неопытен, чтобы предложить что-то, а Старки — слишком надломлен недавним пленом.
— В таком случае, нам надо подготовиться к атаке, — спокойно заявил Ричард.
Он подумал о Трегоррене, мучающемся от боли и алкоголя в результате выходки Идена. О Хоупе, едва живом из-за мушкетной пули в плече. О матросах, часть из которых еще не пришла в себя от неожиданного освобождения, а другая была почти совершенно обессилена после жесткой схватки на этой самой палубе.
— У Говена на корабле двадцать четыре орудия против четырнадцати наших хлопушек! — воскликнул Старки.
— Когда «Сэндпайпер» захватил баркентину, что произошло с ее экипажем? — поинтересовался Дансер.
— Сбросили за борт, — нахмурившись, ответил Старки. — Перетопили, словно свиней.
— Горе побежденным, — резюмировал Болито. — Так что мы можем противопоставить Говену?
Он подошел к наветренному борту, чувствуя, как на лицо и руки ему падают соленые брызги.
— Он знает, что «Горгона» где-то к югу от нас. — Дансер присоединился к другу. — И думает, что мы будем стремиться вернуться к ней.
Болито посмотрел на Старки, размышляя, не подведет ли того память.
— Если мы развернемся, мистер Старки, то насколько близко мы сможем подойти к берегу, огибая мыс?
— Вернуться обратно к этому проклятому острову, это вы имеете в виду? — глаза Старки округлились от ужаса.
— Не вернуться, а направиться к нему. Разница существенная.
— Это опасно. Вы должны это знать, поскольку огибали его на веслах. Там полно рифов, и многие не обозначены на карте.
— У Корнуолла есть острова, именуемые Сциллы, — разговаривая наполовину сам с собой, произнес Болито. — В последнюю войну за бристольским торговым судном погнался французский приватир. У шкипера «купца» не было шансов оторваться от врага, зато он хорошо знал острова. Он направился прямиком через риф, француз последовал за ним, и напоролся на скалу. Никто не спасся.
Старки в изумлении уставился на него.
— Значит, вы хотите проплыть через риф? Вы этого от меня
Первый луч утреннего солнца появился на небе, осветив верхний рангоут и заставив марс заблестеть, словно позолоченное распятие.
— А разве у нас есть выбор? — Болито серьезно посмотрел на него. — Плен, возможно, смерть для острастки, или… — Слова повисли в воздухе.
Старки кивнул.
— Не исключено, что в любом случае нас ждет смерть, но Бог мой, так у нас есть хотя бы шанс. — Он потер ладони друг о друга. — Полагаю, нам следует свистать матросов, чтобы умерить паруса перед поворотом. Если этого не сделать, нас может выбросить на подветренный берег.
Внезапно он усмехнулся, и его испещренное морщинами лицо будто помолодело не несколько лет.
— Бог мой, мистер как вас там зовут, я не хотел бы служить у вас, когда вы станете капитаном. Мои нервы долго не выдержат!
Болито грустно улыбнулся. Становилось светлее, взору открывались темные пятна на палубе в тех местах, где сражались и умирали люди; зазубренные щепы после выстрела из вертлюжной пушки. Ричард посмотрел на Идена.
— Проверь, как там мистер Хоуп. Попробуй влить в него немного бренди. — Он заметил, как вздрогнул юноша. — Только прошу тебя, не из бутылки мистера Трегоррена.
Когда Иден уже готов был спуститься по трапу, Болито добавил:
— И попробуй найти флаг. Хочу, чтобы «Сэндпайпер» предстал перед пиратом, неся свои настоящие цвета.
Дансер молча наблюдал за ним. Потом повернулся к Старки.
— Мне никогда не приходилось видеть его в таком настроении. Он намерен драться, и это не бравада.
Помощник штурмана подошел к поручням подветренного борта и сплюнул в пенящуюся воду.
— Что ж, друг мой, когда Говен увидит флаг, будет все в порядке. Это не то зрелище, которое доставит ему удовольствие.
На палубе появился Иден, неся сверток.
— Я нашел один, Дик. Был спрятан под б-бутылками с б-бренди в каюте.
— Как там лейтенанты? — поинтересовался Старки, надеясь, видимо, что найдется кто-то, кто возьмет на себя ответственность.
Иден замялся.
— М-мистеру Хоупу немного л-лучше. Мистер Трегоррен б-без изменений.
— Ладно. — Старки тяжело вздохнул. — Свистать всех к брасам. Больше откладывать нельзя.
Ухватившись за поручни на юте, Болито смотрел, как матросы бегут к брасам и фалам. Движения их были не совсем уверенными, словно они еще не совсем отошли от недавних потрясений.
Все это походило на сон. Сон о пиратах и молодых парнях, сражающихся с врагами родины. Но скоро сон превратится в кошмар. Верна только первая часть, подумал он. Маленький бриг, растерянная команда и зеленые мальчишки, которые руководят ей. Он вспомнил об отце, о капитане Конвее, серьезном и уверенном, поскольку у него есть возможность опереться на пушки и морской опыт.
— Поднять флаг, мистер Иден, — распорядился он. Его удивило, как формально прозвучали эти слова. — Приготовиться к повороту.