Мичман Империи. Часть первая
Шрифт:
Я быстро проверил данные со спутника, вроде чисто, но надо уходить, а перед этим переодеться.
— Дед, нас сейчас по телеку показали, по одежде вычислят, так что мы уходим.
— Куда ты собрался, план перехват в действии, хоть один антиграв в небе видел? — возмутился дед. — Жди, я за тобой пришлю конвой ополчения.
— Бать, это конец, — озвучил отец своё мнение.
— А то я не понимаю, придумаем, что-нибудь….
— Лучше возьму с собой пленного жандарма, попробую добраться до служебной
— Какого жандарма? — не дал мне договорить отец.
— Ростик, внучок, — прошипел голос Деда, а всё ли ты нам доложил?
— Виноват, — рявкнул я, чем вызвал удивлённые взгляды сотрудников бара, а Лира напротив меня вздрогнула. — Докладываю….
— Поросль зелёная, валенок от матроса, — негодовал Дед, а отец его поддерживал. — Копыто от тура, педаль от торпеды, мы тут доказательства невиновности Лиры ищем, а ты на нём сидишь, и молчишь.
— Виноват, — ну не подумал я, растерялся.
— Высылай всё, что есть, — потребовал Дед. — Я жди, пришлю план действий.
Я выполнил его приказ и посмотрел на Лиру:
— Ждём, — развёл я руками в ответ на её немой вопрос, на что она пересела ко мне и прижалась.
— Воислав Драгомирович, Вы чувствуете свою ответственность за происходящее?
Ведущий был собран, даже напряжен, как кобра перед атакой. Не понимаю, как это возможно, в таком-то мягком кресле.
— С чего бы?
Дед же наоборот развалился по всей площади мягкой мебели, закинул ногу на ногу и широко улыбался. До полноты картины «аристократ на отдыхе» не хватало только хрустального бокала, да трубки в руках. Ну и протез бы спрятать лучше, а то блестит в свете софитов.
— Ваше интервью несколько часов назад вызвало народные волнения, — ведущий демонстративно указал рукой на огромный монитор, где мелькали кадры с митингующими по всему городу. — Вы призвали людей подняться против действующего губернатора.
— А Вы шутник, — Дед поднял руку и покачал пальцем, улыбаясь. — Я всего лишь поддержал народное мнение и высказал свою точку зрения.
— И после этого люди вышли на улицы, — не сдавался ведущий, не пойму, чего он такой напряжённый, словно ждёт оплеуху. — Вы обвинили генерал-губернатора в игре на стороне дворян.
— Не дворян, а конкретного рода, — Дед продолжал всё так же расслабленно.
— Но никто из других аристократов не жаловался….
— Кишка у них тонка, — Дед усмехнулся, и посмотрел прямо в объектив камеры. — Трусы, безвольные слабаки, боятся слово молвить в свою защиту.
— А Вы не боитесь? — ведущий мерзко улыбнулся, и тут же едко подколол Деда: — судя по интервью, Вы за словом в карман не лезете.
— Потому что они в голове, а не в карманах, милок, — весь вид Деда говорил, что он словно малому
— Это какой… — начало было ведущий, но скептический взгляд Деда вернул ему память. — Воевода, да, а… — журналист запнулся, бросил взгляд в свой инфопланшет.
— Милок, ты свои слова ищешь? — Дед пошевелили пальцами протеза, сделал вид, словно проверяет чистоту ногтей на нём, — в карманах смотрел?
— Ростик, я и не знала, что твой Дедушка умеет играть на публику, словно заядлый политик, — прошептала Лира мне в ухо, завороженно наблюдая за тем, что происходит на экране телевизора.
— Не ты одна, он всех удивляет, на старости лет.
— Только что пришло сообщение, — никакого смущения, гнева, или не довольства, ведущий просто оторвался от инфопланшета и выдал в камеру, — Жандармерия обнаружила место, где скрывается графиня Юдина, стягиваются силы для задержания. — Затем он повернулся к деду и продолжил: — То есть, Вы, пришли сюда утверждать свою позицию, и поддерживать прилюдно графиню Юдину?
— Что значит пришёл? — удивился Дед. — Вы меня упрашивали прийти, говорили, что здесь Швельброд будет, кстати, где он?
— Значит, Вы поддерживаете тот беспредел, который творит графиня? — продолжил атаку журналист. — Её люди уничтожают парк, нападают на жандармов, взрывают метро….
— Милок, я вопрос задал.
Дед смерил ведущего суровым взглядом, от чего тот всё же упустил контроль, и слегка вжал голову в плечи.
— Генерал-губернатор занят служебными делами, но уже едет.
— Что ещё надо сказать? — взгляд Деда был всё так же суров.
— Из… извините? — было видно, что ведущий делает над собой усилие, ему было страшно.
Неужели Дед пользуется силой? Или просто аурой давит?
— Молодец, хороший мальчик, — кивнул Дед.
Визор тактических очков мигнул, пришло сообщение от Ждана, но я и сам видел, как перед входом в бар приземлился антиграв законников, а ещё с десяток зависли над проулком.
— Но Вы изначально отказались, а потом сами связались с нами и решили приехать, — выпалили скороговоркой журналист, заметно вжав голову в плечи.
— Пора, — я встал из-за стола, и протянул руку Лире.
Мы подошли к выходу, я взялся за ручку двери, и бросил последний взгляд на экран.
— Да, было такое, — кивнул Дед, и встал с кресла, глянув в объектив, — пускай видео.
— Куда Вы? — удивился ведущий.
— Домой, Швельброд не приедет.
— Душа моя, готова? — спросил я.
— Да.
Я глубоко вдохнул, покрепче сжал ладошку Лиры, распахнул дверь, и сделал шаг вперед. Проулок встречал нас вечерними сумерками и разноцветьем проблесковых маячков, а в спину, с экрана телевизора донеслось: