Мидии не родят жемчуг (рассказы)
Шрифт:
Суицидник - бывший институтский однокашник Николая. Отсюда и знание всей предыстории. Жена бедолаги, ныне вдова, - генеральская дочка, рыжая гибкая красавица, первая мисс факультета. Отец ее, тогда еще бравый отставник, чуть не погиб от инфаркта, узнав о выборе своей любимицы, чьей руки несколько лет безуспешно добивались несколько военных курсантов, а потом лейтенантов, потомственных офицеров из устойчивых известных военных династий, с гарантированным продвижением по "звездной" лестнице. Дочери презрительная обида. А гнев экс-генерала был сконцентрирован сугубо на "примаке" (это клеймо, подаренное тестем, зять нестираемо носил всю оставшуюся жизнь). Держась одной рукой за грудь, другой,
"...Да знаешь ли ты, в конце концов, что такое порода?.." - простонал теряющий сознание пришедшему за благословением.
Сердце окончательно достало генерала позже, он умер через несколько лет, как раз когда начала катастрофически, безнадежно рушиться наладившаяся было карьера зятя, безродного дипломника политехнического, но впоследствии энергичного, производительного, подававшего надежды инженера. После поминок домашние так и не нашли в квартире именного оружия - никелированного пистолета, которому, как стало известно позже, уже тогда, на финал металлической жизни (вскоре, говорят, он пошел под пресс) взамен антикварной роли последних лет, предназначалась более достойная, первородная его функция...
Засигналила следующая машина. Николай попятился, нащупал ступней бордюр, высоко ограничивающий пешеходную область привокзального пространства от проезжей части. Нелепо быть задавленным за тысячи километров от дома. Но шутка не прибавила настроения...
До отправления поезда оставалось несколько часов, и Николай решил скоротать их на городском пляже. Он хотел оставить свой пластмассовый чемодан, похожий на сплющенную торпеду, в камере хранения вокзала, но в последний момент передумал: это был бы залог в пользу ситуации... А он, оказывается...
Он, оказывается, панически боится подчиненности. Этот вывод явился открытием, озадачившим его. Суть открытия обнаруживалась не в событийности действительно, ведь ничего не произошло такого, доселе неизвестного, что могло бы "открыть глаза". Чушь - он взрослый человек. Весь набор событий, который мог влиять на формирование личности, взглядов, уже произошел.
Открытие было в откровенности перед собой, или иначе - в новизне ответов (опять же, их новизна - всего лишь в отсутствии притворства) на вопросы, и ранее, зачастую назойливо, всплывавшие в минуты неопределенности.
Ну что ж, подбодрила малолюдная аллея, неспешно ведущая от вокзала к набережной, у тебя еще уйма времени. Итак...
...Да, он всегда избегал всяких обязательств, связывающих свободу, которые в той или иной степени могли манипулировать его волей. Он не может быть марионеткой! Но чтобы любая, даже высокая, даже необходимая, как промежуточный этап для достижения желанного результата, - чтобы любая зависимость ассоциировалась с униженностью!...
А, собственно, в чем он не прав? В чем он изменил своим принципам, основанным не только на личном опыте, но и на знаниях закономерностей, которые открыты задолго до него, и миллионы раз, в разных вариантах, описаны в тысячах умных книг. А не стоило ли, прежде чем бросаться в седьмое небо фантазий, проверить наличие соответствующих крыльев? Попросту - правдиво ответить на некоторые простые, но трезвые вопросы.
...Возможно ли постоянное лидерство, по сути, - над собой, в себе? Реальна ли полная безукоризненность будущего поведения - непременное условие при абсолютной прозрачности для постороннего мира этой будущей "черно-белой" связи, в силу ее контрастности
Все детские обиды Мулатки, только на взрослом уровне, придется переживать ему, Николаю. Наверное, многие отвернуться от него. Придет время, и узнается цена постоянной надсаде, когда он будет напрягаться, а то и вздрагивать от проклятий ущербных обывателей в адрес "чернокожих" и "узкоглазых", "иноверцев" и "инородцев", - от того, что раньше воспринималось как обычная, ни к чему не обязывающая болтовня, чесание языков, - принимая долю этих проклятий на жену, на себя. Наверняка, среди нормальных людей, на самом деле жестоких в "незлобивых", как им кажется, сетованиях на якобы виновников своих бед, найдется какая-нибудь мразь, которая будет поминать этих "виновников" намеренно, в его присутствии... И тогда: либо "убой по морде" (на любую, отвлеченную, чтобы не выглядеть смешным, тему) этой бледнокожей свинорылой твари, возомнившей себя голубокровым арийцем, - или жизнь униженного экзотической любовью изгоя.
Воистину невероятны метаморфозы логического моделирования. Еще все только в плане, а он уже кипит, готовый ненавидеть, защищаться, воевать!... А что будет в реальности? Хватит ли сил?... И - ради чего?
Николай вспомнил про свой "пунктирный" изъян и попытался разумом окончательно выйти на потерянную линию четкого восприятия. Таким образом, он приступает к поиску, отталкиваясь от давно проверенного: чтобы унять панику души, необходимо разгадать причину, лишить себя тревожного секрета, страха темного угла, опасности незнакомого поворота - и паника сойдет на нет.
Он, наконец, понял, что именно с четких вопросов и следовало начинать всю эту романтическую историю... Или хотя бы ее динамическую часть - отъезд с практически насиженного места на приморской улочке. Итак, конечная цель, разумеется, Мулатка. Но - Мулатка-человек? Или Мулатка-женщина? Которая из этих двух ипостасей повергла его в состояние аффекта? Без кого ему вдруг невмоготу стало жить? А может быть, причиной этой суеты последних дней его вечная погоня за оригинальностью, сверхобладания чем бы то ни было, болезненная склонность к эпатажу? В конце концов, может быть, он приобрел какие-то обязательства перед этой женщиной?
А вдруг она замужем? Почему эта мысль ни разу не пришла ему в голову?
Николай не дошел до пляжа. Остановился в прибережном парке, устроился с чемоданом на скамейке, с которой просматривалась только водяная гладь без пестрой суеты песчаной косы: водные велосипеды, чайки, корабль на внешнем рейде... У бордюра ели мороженое и смеялись несколько молодых женщин.
Пожалуй, каждая из этих хохочущих девчонок не отказалась бы познакомится с ним. Прочь - сослагательное наклонение! Завтра он будет отдыхать с любой из них, как со старой подругой. Она будет знать, что нужно ему. Он - что нужно ей. Белая девушка, которую видно насквозь, которая источает радость, спокойствие, ясность.
Сработала защитная реакция организма, следствие напряжения последних часов: Николай уснул прямо на скамейке, распластав руки, высоко запрокинув голову, с открытым ртом.
Когда он проснулся, и обнаружил, что наступил час заката, совсем не хотелось думать, что где-то совсем рядом лязгнули вагоны и северный поезд поплыл в сторону тревожной станции с красивым на слух, но непонятным - толи финно-угорским, толи татарским - названием, отделяя Николая от его тревоги.
...Нелепый со своим огромным чемоданом-торпедой, он спустился на вечерний, пустеющий пляж. Разделся, уложив влажную от пота одежду прямо на гальку, и с опущенными плечами побрел в вечернюю, теплую, как парное молоко, воду.