Миф страны эдельвейсов
Шрифт:
Когда проснулась Саш'a, Наталья рассказала ей о том, что вычитала в дневнике Марианны, и процитировала некоторые абзацы. Девушка воскликнула:
– Вот оно, подтверждение того, что Корнелия имеет самое прямое отношение к трагической судьбе твоей мамы!
– Но каким образом? – удивилась Наташа. – Ведь о ней здесь нет ни слова, упоминается только некая дама средних лет с длинными рыжими волосами, в роговых очках и с родинкой около уха. Или ты думаешь, что это и есть Корнелия, только хорошо замаскировавшаяся?
Саш'a честно ответила:
– Не знаю, хотя всякое может быть. Но факт остается
Наталья быстро отыскала эпизод, посвященный подростку, сбитому автомобилем, и прочитала его Саш'a. Девушка захлопала в ладоши.
– Вот и подтверждение моего предположения! О героическом поступке твоей мамы сообщили в местных газетах и даже по телевидению. Думаю, именно так Карлу-Отто или, что скорее всего, Корнелии стало известно о существовании Марианны. Там ведь было указано ее имя. Да и твоя мама очень похожа на графиню Марию-Корнелию в юности.
Наташа испуганно спросила:
– Ты думаешь, весь театр со «швейцарской туристкой» намеренно затеян... Корнелией? Ты не веришь, что моя мама была виновна?
– Ни секунды! – закивала Саш'a. – Узнаю почерк своей единокровной сестрички. Она и тридцать лет назад была такой же безжалостной и подлой, как сейчас. Считала раньше и считает сейчас, что люди, мешающие ее планам, подлежат немедленному истреблению. Или ты забыла, дорогая племянница, что именно Корнелия натравила на нас наемного убийцу?
– Теперь я понимаю, – протянула Наталья. – Мою маму заманили в ловушку! Ее оглушили в проулке, а затем приложили ее руку и к пистолету, и к сумке с наркотиками. Но ведь там было полкилограмма героина! Мама упомянула, что стоил он чуть ли не сто тысяч долларов.
– Вот и еще одно косвенное подтверждение того, что за всем скрывается Корнелия, – сказала серьезно Саш'a. – Кто бы еще, не моргнув глазом, потратил такую огромную сумму, и все с одной целью – дискредитировать человека, занесенного его в разряд «опасных» для финансового благополучия.
Заметив, что Наташа начала плакать, Саш'a нежно прижала «дорогую племянницу» к себе и пообещала:
– Мы обязательно докопаемся до правды! Твоя мама будет реабилитирована, ведь она ни в чем не виновата, и ее дневник – лишнее тому подтверждение. Жаль только, что он не может служить доказательством. Однако мы что-нибудь придумаем!
Половину дня женщины провели в номере отеля. Под вечер по телевизору сообщили о налете на виллу Корнелии фон Веллерсхоф – деталей не приводилось, показали бледную, растерянную Корнелию, в темных очках, в полосатом пончо, садящуюся в черный лимузин.
Саш'a захлопала в ладоши:
– Мы попали в яблочко, дорогая племянница! Корнелия даже от полиции утаила истинные причины налета. Иначе бы появилась информация о надписи в ванной комнате – «Война началась». Хочет представить себя в роли жертвы, в то время когда она – организатор многих кровавых преступлений!
Наташа, не переставая, думала о дневнике мамы. Она раз за разом перечитывала некоторые отрывки, перелистывала страницы, бережно
Саш'a принялась за поиски в Интернете и через некоторое время произнесла:
– Ага, кажется, я нашла кое-что занимательное! – И показала Наташе статью от 12 ноября 1979 года, опубликованную в одной из коста-бьянкских газет (Саш'a залезла в архив, где методично перечитывала все электронные выпуски за 1979 год).
– «Дочь преступницы передается на родину матери – в Советский Союз», – перевела Саш'a. – Вот оно что! «Власти республики приняли решение о выдаче дочери умершей при родах заключенной Марианны Никишиной советскому посольству. Напомним читателям, что Марианна Никишина, судовой врач одного из советских танкеров, была приговорена в марте этого года к пожизненному заключению за убийство полицейского и торговлю наркотиками. Три недели назад преступница скончалась в тюрьме штата Харон при родах».
Прервав чтение, Саш'a взглянула на Наташу и усмехнулась:
– Тебе повезло, в возрасте трех недель ты уже стала героиней газетной статьи!
Наташе же было не до смеха, на душе скребли кошки. Саш'a, заметив, что ее шутка оказалась неуместной, продолжила переводить:
– «Ребенок будет передан представителям советского посольства в республике, а те, по имеющейся у нас информации, вверят крошку заботам ее ближайших родственников. Президент Коста-Бьянки, его высокопревосходительство генерал Умберто Вальтрес Дорьеда, заявил, что цель нашей дипломатии – укреплять отношения со всеми странами, как капиталистическими, так и строящими коммунизм...»
– Таким образом я и оказалась в Союзе, – проронила Наташа. – Меня отдали представителям посольства, а те переправили в Москву. Из родственников у меня имелась только бабушка Аня. А Веллерсхофы наверняка успокоились – ведь я находилась за «железным занавесом», в «империи зла», о своем происхождении ведать не ведала, поэтому опасности для них не представляла. Не то что моя мамочка!
– Да и убить тебя в СССР было бы довольно сложно, туда бы никакого киллера наподобие Тейлора Найта просто так не пустили, даже с фальшивым паспортом, – заметила тетушка. – Ведь, говорят, чуть ли не за всеми иностранцами, особенно из капстран, у вас в те времена устанавливали негласное наблюдение? А вот после падения «железного занавеса» Веллерсхофы снова забеспокоились, поскольку ты могла без особых проблем оказаться в Западной Европе и предъявить права на часть состояния.
– Вот почему они столько лет выжидали, а решили действовать сейчас, когда состояние здоровья старого графа резко ухудшилось! – воскликнула, прозревая, Наташа. – Они хотят раз и навсегда избавиться от всех потенциальных наследников!
– Не будем о грустном! Повезло тебе, ты родилась в Коста-Бьянке и провела там первые три недели своей жизни! – легкомысленно откликнулась Саш'a. Но, заметив, что ее слова произвели гнетущее воздействие на Наташу, тут же произнесла: – Извини, я сморозила несусветную глупость. Ты родилась в Коста-Бьянке только потому, что твоя мама находилась в тамошней тюрьме. Такого никому не пожелаешь, даже злейшему врагу.