Миф страны эдельвейсов
Шрифт:
Девушка перевела дух, а затем продолжила.
– Помимо графа Карла-Отто и его дочурки, в Эльпараисо прибыла делегация, состоявшая из двенадцати человек. И из них – три женщины. Это уменьшало радиус поиска, потому что Жанна Делароз, тут не было никаких сомнений, именно женщина. Первой особой оказалась некая Гертруда Бирке, личная секретарша и референт графа. Отыскала я и ее фотографию, правда, середины восьмидесятых – маленькая крашеная блондинка, никак не попадающая под описание Жанны Делароз. Имелась также Фредерика фон Клеерс, один из финансовых экспертов холдинга, – молодая, самоуверенная брюнетка, которая уж точно не стала бы ассистировать Корнелии. И оставалась,
Наташа с бьющимся сердцем слушала рассказ Саш'a. Она была готова вскочить с места, обнять дорогую тетушку и расцеловать ее.
– И все же мне посчастливилось раскопать изображение Софии Вазьен – она случайно оказалась на заднем плане одной из фотографий, где была запечатлена Корнелия в своем кабинете. И то фото сейчас у тебя в руках. Кроме того, знаешь, какая фамилия была у рыжеволосой Софии до того, как она вышла замуж?
– Делароз! – выдохнула Наташа, и Саш'a кивнула:
– Верно! А ее второе имя – Жанна. София Жанна Делароз! Вот она, наша таинственная швейцарская туристка!
Наташа подбежала к тетушке и прижала ее к себе.
– Ты нашла Жанну! Господи, как же я тебе благодарна, тетушка! Показания женщины помогут доказать, что моя мама невиновна!
– Не забывай, дорогая племянница, в таком случае ей самой придется предстать перед судом по обвинению в убийстве или, по крайней мере, в пособничестве, незаконном распространении наркотиков и обмане правосудия. Далеко не каждый пойдет на такое добровольно, – возразила Саш'a.
Наташа на секунду задумалась, затем упрямо тряхнула головой:
– Она непременно все расскажет! Я... я сделаю так, что она во всем признается!
– Узнаю истинную фон Веллерсхоф, – заметила с удовлетворением Саш'a.
– А где сейчас София Вазьен? – спросила Наташа, чувствуя одновременно и всепоглощающую радость, и гнев. – Только не говори мне, тетушка, что она уже умерла. Нет, мы не можем потерять единственного свидетеля!
– Вот этого я не знаю, – развела руками Саш'a. – Но в холдинге София Вазьен уже не работает. Ей сейчас должно быть около семидесяти пяти. Мне удалось узнать ее адрес и телефон – вроде бы она проживает в Цюрихе. Во всяком случае, проживала там до последнего времени, раз ее координаты попали в Интернет.
– Женщина, которая помогла Корнелии засадить мою маму в тюрьму, наш единственный шанс. Представляешь, что будет, если мы отыщем ее и заставим дать признательные показания? – выпалила Наташа.
– Тогда Корнелии придется очень плохо, – ответила жестко Саш'a. – И это будет только началом нашего возмездия. Итак, у нас имеется адрес в Цюрихе...
– И мы должны как можно быстрее найти Софи Вазьен, – завершила ее мысль Наташа.
Мишель открыла сейф и в пятый или даже в шестой раз за последние два часа взглянула на тускло поблескивающие драгоценности. Все они принадлежат отныне одному человеку – ей! Как и вилла, на которой она находится. Карл-Отто умер! Но ее план потерпел крах. По крайней мере, на данном этапе.
Она всегда знала, что главное в жизни – найти богатого и, желательно, старого мужа. Мишель была весьма самокритична, понимая, что у нее нет особого певческого таланта и карьера суперзвезды ей, увы, не грозит. Решив довольствоваться ролью любовницы, певичка за шесть лет прошла через кровати многих известных исполнителей и продюсеров. Все они были в восторге от Мишель как от любовницы, но никто не хотел оказывать
Время шло, и Мишель понимала: еще пара лет, ей исполнится тридцать, тогда окончательно уплывет последний шанс стать звездой. Но, помимо самокритичности, Мишель обладала и иным неоспоримым талантом – она умела очаровывать мужчин. И это умение ей пригодилось, когда она увидела на одном из приемов в Мюнхене высокого статного старика.
Мишель мгновенно узнала его – граф Карл-Отто фон Веллерсхоф, один из самых богатых людей Европы. И холостяк! Был трижды женат и три раза разводился. Своих экс-жен обеспечивал более чем щедро. Мишель было наплевать на то, что Карлу-Отто было за восемьдесят. В таком возрасте некоторые из мужчин хотят вернуть безвозвратно ушедшую молодость, и граф фон Веллерсхоф, без сомнения, относился к подобному типу.
Завладеть вниманием Карла-Отто, престарелого плейбоя, ей не составляло труда. И когда два месяца спустя он сделал ей предложение, Мишель тотчас дала согласие. Она была вынуждена согласиться на подписание брачного контракта, в котором оговаривались отступные в случае развода. Мерзавка Корнелия, дочка графа, которую Мишель возненавидела с первой минуты знакомства, настояла на том, чтобы доля мачехи была мизерна. Подумать только, всего пять миллионов, при том, что Карл-Отто – миллиардер!
Три пасынка новоявленной графини – Карл, Отто и Мориц – были не лучше падчерицы. Больше всего они боялись, что молодая жена подарит их отцу ребенка (а не дай бог, и не одного), тогда старик, потеряв голову, завещает именно своим отпрыскам от Мишель значительную часть состояния или даже все свои деньги.
Мишель знала, что ребенок окончательно привяжет к ней Карла-Отто, однако годы давали о себе знать – у нее никак не получалось забеременеть. Когда Мишель узнала о том, что муж болен, причем смертельно, ее фантазия лихорадочно заработала. Она даже иногда подумывала о том, чтобы избавиться от Карла-Отто, организовав несчастный случай (или можно не вызвать врача во время очередного сердечного приступа). Тогда бы она из молодой супруги миллиардера превратилась в молодую вдову миллиардера. Но вопиющая несправедливость заключалась, по мнению Мишель, в том, что, став вдовой миллардера, она сама автоматически не стала бы миллиардершей. Ей достанутся жалкие крохи!
А вот ребенок бы все изменил – во-первых, она бы сумела добиться от Карла-Отто, чтобы он оставил своему отпрыску хотя бы один (а лучше не один!) миллиардик. Тогда до совершеннолетия сына или дочки Мишель в течение восемнадцати долгих лет могла бы распоряжаться деньгами по своему усмотрению. А во-вторых, если бы муж даже и не изменил завещания, она бы затеяла громкий судебный процесс с официальными наследниками, Корнелией и ее тремя братцами, и они наверняка в итоге пришли бы к соглашению. На миллиардик в таком случае рассчитывать бы не пришлось, но и пара сотен миллионов – тоже неплохо.
Имелся и третий, наиболее смелый план, от которого у Мишель даже чуть-чуть кружилась голова. Кто сказал, что она, выросшая в бедной семье, младшая из шести детей, не может получить все? Да, да, бывшая певичка мечтала получить именно все! Карл-Отто может оставить все свои финансовые активы, недвижимость и холдинг младшему отпрыску, ведь известно, что младшенького родители любят больше всего. Причем, так и быть, Мишель не имела ничего против того, чтобы взрослые его дети получили бы немного – скажем, по пять миллионов. Но для осуществления дерзкого плана требовалось: а) забеременеть; б) настроить старика против его старших детей; в) добиться изменения завещания.