Мифическая Средневековия
Шрифт:
— Но что может быть ещё чудесней того, что вскоре мой организм будет работать только на меня, избавится от тебя как паразита. И ты больше не будешь тянуть из меня несчастного мои жизненные силы, пить мою бедную кровь…
— О, вау, у нас появилось чувство юмора? Поздравляю. — Катарина улыбнулась.
— … а то я уже погибаю. — Сипло закончил Сэргард, не обращая внимания на её сарказм, и в панике схватился за горло, в агонии оседая на пол. — Кха, кха, кха.
— Сэргард! — Возмущённо вскрикнула Катарина, не в силах всё же скрыть улыбку. — Хватит паясничать. У меня сегодня настолько превосходное настроение, которое не могут испортить даже твои обезьяньи
Она принципиально отвернулась и подошла к раскрытому окну, обняв себя за плечи. О, Боже, сколько же раз за последние месяцы, она любовалась отсюда раскинувшимся внизу видом, естественно это происходило поздним вечером или ночью. И всё это время она не переставала удивляться тому, что эта красота действительно существует. Это вам не оживлённые улицы Москвы, Санкт-Петербурга или любого другого областного города, или хотя бы даже районного, заполненные людьми, машинами, шумом, криками и вездесущим смогом. Да, что там города, ведь даже в деревне или лесу нельзя было найти столь чистого воздуха, как в этом мире не знающим пока технического прогресса и не насладившемся дарами современной цивилизации. Катарина и представить себе не могла, что можно вот так здорово жить без чипсов, телевизора, полуфабрикатов и готовой горячей воды. А ведь можно, представьте себе, да ещё как здорово!
Катарина выглянула в окно. Интересно как этот пейзаж смотрелся при свете солнечного дня. Вот было бы здорово на это посмотреть.
Сзади, за её спиной, томился в ожидании супруг. Несмотря на его смех и шутки, её возбуждённое состояние передалось и ему. И теперь он смотрел на неё во все глаза, в ожидании того, что сейчас она скажет что-то важное. Да что там важное, вероятно что-то грандиозное.
— Не томи, Катарина, что же, во-вторых?
— Ну, ладно, ты прощён. — Она повернулась к нему, оставив полюбившийся пейзаж забавляться с прохладным ночным ветерком. — К тому же мне и самой не терпится тебе всё рассказать. Слушай. Во-вторых, он вынес мою кровь на солнце.
— На солнце? — Испуганно ахнул Сэргард. — И что?
— А то, что она не погибла сразу, а прожила несколько часов, в то время как раньше сгорала почти мгновенно, шипя и извиваясь. — Радостно сообщила Катарина, глаза её сияли всё ярче, в то время как в них появлялись слёзы счастья.
— Не может быть! — Заворожено прошептал Сэргард.
— Может, Федя, может. — Улыбаясь, ответила Катарина.
Но он даже не обратил внимание на эту её фразу, тем более что понятия не имел что это ещё за Федя и с чем его едят.
— И что это значит? — Настороженно спросил человек-оборотень, в то время как сердце его стучало как сумасшедшее.
— Меден говорит, что когда метаморфоза завершится, то я либо полностью потеряю вампирью чувствительность к ультрафиолетовым лучам, либо стану к ним менее чувствительна.
— А такое разве возможно? — Недоверчиво спросил Сэргард.
— Не знаю, в нашей жизни всякое бывает. В любом случае, раз Меден так говорит, значит, вероятность этого всё же есть. Ведь никто до этого времени не знал, что будет, если смешать в одном живом существе три разных вида крови. Так что, возможно, скоро мы увидим результат, но, возможно, что только через несколько лет. Кто знает? Но всё равно это означает, что сбудется моя мечта и пусть всего несколько часов, даже пусть два-три, но я смогу нежиться в лучах тёплого солнца.
— О, дорогая, но ведь это такая замечательная новость. Если учесть, что ты и вампир и оборотень, а теперь к тому же возвращаются и некоторые
— А ты в этом ещё сомневался.
Они счастливо рассмеялись.
А где-то в нескольких миллионах километров от них, а может быть на расстоянии вытянутой руки, всего-то в какой-то паре миллиметров, в таком же параллельном мире, на такой же планете Земле, в стране под названием Россия, в одном окне многоэтажного дома горел слабый свет. На диване, прижавшись, друг к другу, сидела пара пожилых людей. Женщина безмолвно плакала, а мужчина успокаивающе приобнял её за плечи. У них не было горя, просто был понедельник двадцать ноль-ноль. Они просто смотрели телевизор, первый канал. На коленях у пожилой женщины лежала рыжая кошка, а по комнате играючи носился маленький чёрный котёнок. И, возможно, на всей этой большой планете, а может и во всей вселенной, только они одни знали великую тайну. И за это знание, за сохранение памяти с них взяли ничтожно низкую плату — молчание. Они прекрасно понимали, что жизнь их подходит к логическому концу, и возможно уже вскоре они унесут свою тайну в могилу, не подводя своих новых друзей.
А с экрана телевизора, тем временем, слетали простые незамысловатые слова:
— Я не помню, кто я и как меня зовут. Но почему-то мне знакомо и близко имя Иван, быть может, меня так зовут. Я разбираюсь в компьютерах, поэтому врачи предполагают что я, возможно, с ними работал. Может быть, у меня есть семья или кто-то меня знает, откликнитесь, пожалуйста. Я очень жду, хочу узнать свою историю и больше не быть одиноким.
Старичок сильнее прижал к себе свою старушку, он был безумно рад, что нашёл её, и стариться им придётся и дальше вместе, как и раньше, доживая свои дни в мире и спокойствие.
Это не деревня. Там ложатся рано, чтобы с первыми петухами встречать восходящий день. Но вот и в городе тоже окна потихоньку потухают, одно за другим. Люди ложатся спать, чтобы завтра с утра начать свой тусклый обыденный день. В мире царит лишь суета сует.
Они живут…. Они живут и даже не подозревают, что вокруг них существует великое множество параллелей, миров со своими проблемами и благими делами. И быть может кто-то, в этот самым момент, вносит свою скромную лепту в благосостояние всего живого, ради мира во всём мире.
И лишь одиноко горящее окно….
ПРОШЛО ДВА ГОДА.
— Энгельс. — Тот от неожиданности даже подпрыгнул. Не удивительно, после стольких лет разлуки и одиночества ещё раз услышать такой родной любимый голос.
— Даяна? — Человек-оборотень в нерешительности отступил назад, и посмотрел по сторонам.
— Не пугайся и не ищи Сэргарда, он позвал тебя по моей просьбе. — Ответил спокойный голос, Даяна выступила из темноты вперёд.
Прекрасная серая волчица, в мгновение ока обернувшаяся человеком.
— Где ты его видела? — Спросил Энгельс, но это его вовсе не интересовало. Ему было как-то странно и чудно оказаться вот сейчас, спустя столько лет, с ней наедине, и говорить на такие не принуждённые темы.
— Я случайно встретила его через несколько месяцев после того, как я… как мы… как мы с тобой расстались и с тех пор мы поддерживаем с ним некоторую связь. Ведь мы с ним обои изгои. Я даже была у него на свадьбе. — Похвасталась она неожиданно. Даяна улыбнулась каким-то своим воспоминаниям. — Знаешь, его Катарина, действительно, славная девушка.