Мифическая война. Миражи Второй Мировой
Шрифт:
Наиболее распространенная версия подвига Зои Космодемьянской изложена в первом очерке «Таня» (этим именем Зоя назвалась при аресте) корреспондента «Правды» Петра Лидова, опубликованном 27 января 1942 года: «Однажды ночью… была уничтожена конюшня немецкой воинской части и в ней семнадцать лошадей. На следующий вечер партизан снова пришел в деревню. Он пробрался к конюшне, в которой находилось свыше 200 лошадей… Подойдя к конюшне, человек… полил из бутылки бензином и нагнулся, чтобы чиркнуть спичкой. В этот момент часовой подкрался к нему и обхватил сзади руками… Партизану удалось выхватить револьвер, но выстрелить он не успел. Солдат выбил у него из рук оружие и поднял тревогу. Партизана ввели в дом, и тут разглядели, что это девушка, совсем юная, высокая, смуглая,
Между тем тот же Лидов в очерке «Новое о «Тане», опубликованном в малотиражной газете «Правдист» 5 мая 1942 года, иначе осветил обстоятельства гибели Космодемьянской: «Немцы не сами поймали партизанку, ее предал ее же товарищ и ровесник, который шел вместе с нею в роковую ночь на 26 ноября, который одновременно с ней должен был бросить свою зажигательную бутылку. Он струсил в последнюю минуту, он побоялся быть повешенным немцами, но был расстрелян русскими.
Василий Клубков струсил и был пойман. Зоя не струсила, она сделала свое дело и ушла в условленное место. Она могла уйти дальше в глубь леса, но она не хотела покинуть товарища в опасности. Зоя доверчиво ждала Клубкова, но вместо него на опушку пришли посланные им немецкие солдаты.
Зою допрашивали в присутствии Клубкова. Она отказалась назвать себя, отказалась отвечать, откуда и зачем пришла. Она сказала, что не знает Клубкова и видит его в первый раз.
Тогда офицер поглядел на Клубкова. Клубков сказал: «Она врет, мы с ней из одного отряда. Мы вместе выполняли задание. Ее зовут Зоя Космодемьянская, с нами был еще Борис Крайнов…»
При Клубкове Зою раздели догола и били резиновыми палками, после этого она сказала: «Убейте меня, но я ничего вам не расскажу».
Через некоторое время Клубков вернулся в Москву, в ту самую часть, в которую несколькими месяцами ранее он вступил как боец-доброволец. На этот раз он пришел сюда в качестве немецкого шпиона». Клубкова расстреляли 16 апреля 1942 года.
Появление партизана-предателя не только объясняет, как была установлена личность «Тани», но и заставляет иначе взглянуть на обстоятельства ее казни. Оказывается, немцам от Зои ничего не было нужно. Ее подлинное имя было известно от Клубкова, он же наверняка указал и место дислокации партизанского отряда. Так что солдаты истязали Зою из чистого садизма, мстя за погибших лошадей.
Космодемьянская была одним из тысяч «факельщиков», выполнявших сталинский приказ, который предписывал партизанам уничтожать дома и хозяйственные постройки в занятых немцами населенных пунктах. Жители Петрищева и других деревень от действий Зои и ее коллег были не в восторге и даже после войны поминали Космодемьянскую недобрым словом. Но личный моральный подвиг Зои все это не умаляет. Девушка не склонила головы перед врагом и уже под виселицей бросила в лицо палачам: «Нас двести миллионов, всех не перевешаете!» Здесь тот редкий случай, где суть подвига мифом не была искажена.
После начала войны, окончив диверсионную школу, Зоя 4 ноября 1941 года в составе разведывательно-диверсионной группы была переброшена за линию фронта в районе Волоколамска. В задачу группы входило проведение сталинской тактики «выжженной земли», сформулированной в приказе от 17 ноября. Он требовал лишить немцев «возможности располагаться в селах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населенных пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и теплых убежищ и заставить мерзнуть под открытым небом», для чего «разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40–60 км в глубину от переднего края и на 20–30 км вправо и влево от дорог». Бойцы группы должны были сжигать дома и хозяйственные постройки в деревнях, занятых немцами. 27 ноября ночью Борис Крайнов, Василий Клубков и Зоя Космодемьянская подожгли в деревне Петрищево три дома, уничтожив 20 лошадей. Клубков был захвачен и указал место, где он должен был встретиться с товарищами. Зоя была там захвачена, а Крайнов, опоздав на место рандеву
Фигура Клубкова выпала из мифа о Космодемьянской. Предатель здесь был лишним, поскольку мог навести на невеселые размышления, что изменников было не меньше, чем героев. Не указывалось в советских очерках и то, что местные жители, чьи дома пострадали от огня, участвовали в избиении Космодемьянской и даже облили ее помоями. Так, одна из погорелиц, Аграфена Смирнова, перед казнью ударила ее по ногам палкой, крикнув: «Кому ты навредила? Мой дом сожгла, а немцам ничего не сделала…» После возвращения советских войск А. Смирнову и Федосью Солину, избивавших Зою, расстреляли.
Утром 29 ноября Зою Космодемьянскую повесили. Перед смертью Зоя крикнула: «Товарищи, победа будет за нами. Немецкие солдаты, пока не поздно, сдавайтесь в плен… Сколько нас ни вешайте, всех не перевешаете, нас 170 миллионов. Но за меня вам наши товарищи отомстят!»
Миф обороны Севастополя
Главный миф героической обороны Севастополя советскими войсками в ноябре 1941 года – начале июля 1942 года заключается в утверждении, что эта оборона существенным образом повлияла на германские планы на южном крыле советско-германского фронта. Столь же мифологично утверждение, будто потери немецких и румынских войск в ходе осады Севастополя были значительно больше потерь обороняющихся.
Уже к концу сентября 1941 года германские войска преодолели перекопские позиции, захватив 10 тыс. пленных. После того как 28 октября 1941 года 11-я германо-румынская армия прорвала юшуньские позиции и к середине ноября 1941 года заняла основную часть Крыма, советское командование решило удерживать главную базу Черноморского флота – Севастополь, снабжая его морем, до тех пор, пока советские войска не высадят на Керченском полуострове и не начанут операцию по освобождению Крыма. В подходящий момент защитники Севастополя должны были ударить навстречу десанту, после чего совместными усилиями разгромить армию Манштейна. Оборонявшие Крым войска 51-й отдельной армии генерала Ф.И. Кузнецова понесли большие потери и в беспорядке отошла к Керчи. К 16 ноября немецкие войска очистили от противника Керченский полуостров. Остатки 51-й армии до 16 ноября были эвакуированы на Таманский полуостров. Еще в первой половине октября в Крым из Одессы была переброшена Отдельная Приморская армия генерала И.Е. Петрова, насчитывавшая до 80 тыс. человек, 19 танков и 500 орудий. 24 октября она нанесла контрудар по войскам Манштейна, но потерпела неудачу и в составе пяти стрелковых и трех кавалерийских дивизий отошла к Севастополю.
Севастопольский оборонительный район имел десятки укрепленных орудийных позиций, минные поля и др. В систему обороны входили также две так называемые «бронебашенные батареи» (ББ), или форта, вооруженные артиллерией крупного калибра 350-мм, снятые с затонувшего в 1916 года линкора «Императрица Мария». 30 октября 1941 года немецкие войска вышли на дальние подступы к Севастополю, а 2 ноября достигли внешнего рубежа обороны крепости. В начале обороны защитников Севастополя было всего около 20 тыс. человек. Это были части морской пехоты и учебные подразделения. Но и немцы вышли к севастопольским рубежам только своими авангардами. В крепость вскоре прибыли основные силы Отдельной Приморской армии. Туда же отошел арьергард 51-й отдельной армии – 184-я дивизия НКВД. 11 ноября к городу подошли основные силы 11-й армии, включавшие 4 пехотные дивизии, импровизированную моторизованную бригаду и румынский корпус из двух горно-стрелковых бригад. До 21 ноября продолжались немецкие атаки на Севастополь, но взять крепость с ходу не удалось. К тому времени численность защитников города превысила 100 тыс. человек, и они не уступали по этому показателю противнику, у которого к тому же совсем не было танков и штурмовых орудий для развития успеха. Советские же войска имели сильную артиллерию и опирались на долговременные укрепления.