Мифология славянского язычества

Шеппинг Дмитрий Оттович

Почти нет сомнения, что наши предки верили в будущую жизнь. Это ясно вытекает из их почтения к мертвым и языческого обычая поминать покойников в тризнах и радуницах, который, будучи освящен благодатным влиянием православия, глубоко укоренился в быту русского и сербского народа, тогда как, напротив, между западными славянами почти совершенно

исчез. Трудно теперь при обычаях христианских поминок определить обычаи языческих тризн и радуниц; вероятно, состояли они из трапезы, как будто приготовленной для мертвых и за которою живые осушали свои слезы и стенания медом и водкою. Эти пиршества производились обыкновенно на могилах умерших, но нередко и в домах живых, приглашающих в этот день своих покойных праотцев к себе на хлеб и на соль.

Виелоны, тризны и радуницы суть племенные названия одного и того же коллективного понятия духов, хранителей усопших душ, в первой эпохе нашего мифа. Позднее овладела выражением этих собирательных понятий богиня Виелона, или Тризна, которая посему, как олицетворение смерти, стала почти тождественною с Морою. Странно, что в то время как у нас языческие предания о смерти развились под влиянием православия в высокое почитание и частое поминовение в бозе почивших, эти предания на Западе под влиянием католицизма перешли в совершенно противоположное понятие ада и вечного мучения. Это подтверждают самые боги западных славян, из которых одни, как Ний или Пий (в женской форме Ния, Нимва, Нинива, Пия) – Пик – Пекольник (тождественный с прусским Пиколло от слова пекло – ад), являются у поляков и чехов богами ада, тождественными с греческим Плутоном; другие же, как Радамас, Родомысл или Радамаргла [4] , Припекал (Прилегал) и судицы (сербские парки), являются грозными судьями ада, имея страшными исполнительницами своих приговоров Беду, Вору и Кугу (у Маша – Куди) или

Худину (Прозерпина), с которыми одинаковое значение, по словам Стредовского, имеют чешские фурии: драчицы или тассани и тождественные с ними сербские дражницы и страшницы [5] .

4

Как имя, так и значение Радамаса очень сомнительны. Некоторые считают его за злого полевого и домового духа и смешивают его с Матохой, или Махой (размах). Под именем Разамарглы принадлежит он, по-видимому, к искажениям Симарглы и Зимарглы. Наконец, почитают его в имени Родомысла как подателя советов.

5

Между ретрскими кумирами находим мы славянского Сервера под именем Миты, так же как и изображение скандинавской богини ада Неlа (Хель. – Ред.), но вероятно, что оба эти понятия внесены только Машем в список славянских божеств.

Если теперь мы допустим, что славяне имели хотя и темное сознание о будущей жизни, то нет сомнения, что понятие смерти, влекущей за собою награду или наказание, необходимо должно было принять двойственное значение добра и зла. Но из этого нельзя заключить, как думают некоторые мифологи, что все качественные названия богов зла, как, например, Крвник – Злодий – Злебог – Худичь и пр., относились бы исключительно к богам смерти и вечного мучения. Наконец, принадлежат сюда еще, по приданному им мифологами значению зла и смерти, некоторые символические изображения животных, как, например, лев и дракон-чернитра у балтийских славян, у нас змеи и чудовища, известные из наших преданий и сказок.

Конец ознакомительного фрагмента.