Мифология Толкина. От эльфов и хоббитов до Нуменора и Ока Саурона
Шрифт:
Хеймдалль с рогом. Иллюстрация Лоренца Фрёлиха к «Старшей Эдде». 1985 г.
Den aeldre Eddas gudesange oversatte samt indledede og forklarede af Karl Gjellerup med tegninger af Lorenz Fr?lich. Kj?benhavn: P. G. Philipsen, 1895
Чрезвычайно отчетлива цитатность в образе Тулкаса — Валара, воплощающего физическую силу. В нем узнается
Упомянем также пару образов Владык Моря — Ульмо у Толкина и Ньёрд в скандинавской мифологии. Здесь сходство совсем незначительно. Помимо «среды обитания», это некоторая отстраненность от прочих персонажей. У Ньёрда она мотивирована тем, что он не из небесных богов асов, а из земных — ванов. У Ульмо эта отстраненность принципиально иная: когда Валары перестали вмешиваться в дела Срединных Земель, Ульмо не оставляет эльфов-изгнанников и людей своей заботой.
Что касается остальных Валар, то попытки сопоставить их со скандинавскими богами нам представляются совершенно бесплодными.
Завершая этот обзор, мы можем сказать, что, формируя пантеон своего мира, Толкин скорее отталкивался от скандинавской мифологии, чем заимствовал из нее. Отдельные мотивы, знакомые любителям древних сказаний, делают образы Валар более близкими читателю, узнаваемыми, и это порождает распространенное мнение, что Толкин поместил скандинавских богов в мир с Единым Богом во главе. Как видим, мнение глубоко ошибочное. К шестнадцати богам, упомянутым в «Перебранке Локи» (а это далеко не весь пантеон «Эдды»!), мы нашли параллели в образах лишь шести Валар, причем из них трое репрезентируют различные аспекты Одина-Водана.
Волк и его однорукий противник
Как показывают наши не всегда успешные попытки найти скандинавские мотивы у Толкина, наибольшего результата мы добиваемся при анализе образа Врага и всего, что связано с ним. И в данном случае нас ждет прямая, легко узнаваемая цитата.
Центральное сказание для «Сильмариллиона» — история Берена и Лучиэни, добывших из твердыни Врага один из светящихся драгоценных камней — Сильмарилей. Кратко их историю Толкин излагает и во «Властелине колец», поскольку Арвен из рода Лучиэни.
Интересующий нас эпизод таков. У выхода из цитадели Врага на Берена и Лучиэнь нападает исполинский волк Кархарот, он откусывает герою руку, в которой тот держит светящийся камень, но, поскольку Сильмарили благословенны, Волк в муках и безумии мчит прочь. Затем на Кархарота собирается охота, во время которой волка Моргота убивают, однако на этой охоте гибнет и Берен.
Эльфийская принцесса и волкодав.
Нетрудно узнать в образе Кархарота черты эддического исполинского волка Фенрира. Порождение Локи и великанши, этот волк во время Гибели Богов будет противником Одина и убьет Владыку Богов (после чего его поразит один из сыновей Одина — Видар). В «Младшей Эдде» также сообщается о том, что перед Последней Битвой некий волк проглотит солнце, а другой волк — луну. Фенрир ли этот волк? Так сообщают
В «Младшей Эдде» подробно излагается миф о том, как асы пытались связать Волка, пока тот был еще мал. Сделав одну за другой две цепи, они предложили Фенриру показать свою силу, разорвав их. Что Волк и сделал. Тогда асы обратились к карликам за помощью, и те создали магическую ленту. Когда асы предложили Фенриру порвать ее, Волк почуял хитрость и потребовал, чтобы один из богов положил свою руку ему в пасть как залог того, что асы не желают ему, Фенриру, вреда. Бог войны Тюр сделал это. Фенрир не смог разорвать ленту и откусил Тюру руку.
Параллель с образом однорукого Берена очевидна. Толкин, как всегда, берет мифологический мотив и ставит его в совершенно другую сюжетную коллизию. Но масштабность образов Кархарота и Фенрира дает основания говорить о цитате. Интересно, что ранее мы видели, как у Толкина скандинавские цитатные образы приобретают больший размах, чем в первоисточнике, здесь же вселенское чудище превращается в хоть и ужаснейшего из волков Средиземья, но не настолько грандиозного, чтобы уничтожать богов.
Ледбергский рунический камень, расположенный в Остергетланде, Швеция. Считается, что на нем изображен Фенрир, пожирающий Одина.
Og181 Ledberg, kyrkogarden by Norden, Arthur — Swedish National Heritage Board, Sweden
Не менее значимо и сопоставление тех, кто теряет руку в зубах Волка, — Берена и Тюра. Пусть о первом мы знаем очень много, а о втором — очень мало (с Тюром не связано никаких мифов, кроме приведенного), сам мотив однорукости крайне важен. Как блистательно показал Жорж Дюмезиль42, если в мифологическом тексте тот или иной признак маркирован анормальностью (в частности, число глаз или рук не равно двум), то это означает сверхпроявление этого признака. Скандинавский бог войны Тюр — воплощение сверхсилы, и именно поэтому у него одна рука. Образ однорукого Тюра несомненно старше этиологического сказания о том, как именно он лишился правой руки, история связывания Фенрира не больше чем позднейшее объяснение.
Берен среди героев «Сильмариллиона» занимает, пожалуй, центральное место. Его подвиг — добывание Сильмариля — значителен сам по себе, но надо помнить, что Сильмариль затем станет звездой Гиль-Эстель на челе у Эарендила Благословенного. Выше мы писали о том, что для Толкина «разворачивание» мира Средиземья началось именно с образа звезды-Эарендила. Если же мы посмотрим на историю мира изнутри, то именно потомки Берена и Лучиэни — короли Второй и Третьей эпохи, то есть история любви этого человека и эльфийской принцессы буквально определяет судьбу мира.
Конечно, авторского литературного персонажа неуместно сравнивать с богом, которому веками поклонялись северные народы, но если мы посмотрим на Берена и Тюра в рамках семиотической системы каждого, то Берен, пожалуй, окажется значимее.
Но в «Сильмариллионе» есть и другой однорукий.
Это Маэдрос, старший из сыновей Феанора. Обстоятельства, при которых он потерял правую руку, совершенно иные (спасение из темницы Врага), так что единственный миф о Тюре не имеет к нему никакого отношения. И все же мы полагаем, что анализ образа Маэдроса в контексте представлений об одноруком Тюре не только возможен, но и обязателен для лучшего понимания мира Толкина.