МИФОнебылицы. МИФальянсы
Шрифт:
Спустившись до середины холма, я вдруг заметил, что место «проповеди» окружают десятки улыбающихся полицейских. Офицеры Джелли и Коблинз приветственно помахали, когда я встретился с ними взглядом. Понятно, что они не могли нас узнать, но нервов это стоило немало. Нельзя было ждать, пока Зол закончит чтение своей книги. Следовало как можно скорее выбраться из Скамарони и оставить проблемы позади, ну по крайней мере хоть часть их.
– Мадам, – устало повторял сеньор Домари. – Мы не можем организовать вам встречу со свидетелем. Я знаю,
– Сынок, – сказала Вергетта. – Все, чего я хочу, так это вернуться домой. Сколько будет стоить наше освобождение?
– А я хотел бы засунуть вас в бездонную яму, но обязан следовать букве закона.
– Нас в яму? Наверное, и то было бы лучше, чем провести еще одну ночь в ваших убогих камерах!
– Извращенцы… – пробормотал судья.
– Изверги, – поправила его Вергетта. – Мы имеем право, чтобы нас называли правильно, ваша честь.
– Не думаю, что я так уж ошибся, – возразил Домари. – Мне приходилось слышать кое-какие неприятные вещи об извращенцах.
– Неудачное сравнение, – философски заметила Вергетта. – Вы не можете нас здесь держать, судья. Посмотрите на условия в вашей тюрьме. Дождетесь, что мы сбежим.
От этого заявления судья еще больше занервничал.
– Почему же вы все еще здесь?
– Просто хотим вас убедить, что являемся законопослушными гражданами. Вы много слышали о извергах, правда? Не говорите, что это не так. Давайте придем к соглашению. У меня нет сомнений, что вы хотите разрешить наш вопрос как можно скорее. Мы также хотим этого.
Сеньор Домари поднял стопку бумаг и начал перекладывать их с места на место. Вергетта почувствовала, что не стоит пока трогать судью, потому что его терпение на пределе, как и у нее. Вопросов возникло слишком много, но ответов на них никто не знал. Кто были те две извергини, сбежавшие прошлой ночью из тюрьмы? Ники и Кейтлин не сделали бы такого даже перед лицом смертельной опасности. Оставалось надеяться, что девочки не стали так глупо рисковать. В их обязанности входило оставаться на Вухе и осуществлять контроль над этими глупыми овцами во время отсутствия остальных извергинь. Но кто виноват, что они угодили в тюрьму? Кто нанес удар по их репутации? Кто виноват, что их безобидная игрушка стала считаться самой опасной вещью?
Как пентийскому магу удалось добыть пару очков? Мони-шон уверила ее, что ни на Деве, ни на Пенте их очки не появлялись. Пальдина сначала предположила, что кто-то создал подобную игрушку и хотел перехватить их рынок сбыта, но очки оказались их собственными.
– Я должен еще раз вас спросить, леди: кто выходил сегодня ночью на прогулку, а потом опять вернулся в тюрьму? И зачем?
Ответа на вопрос извергини не знали, но не могли позволить кому-то догадаться об этом.
– Это была просто демонстрация, – придумала Вергет-та, широко улыбнувшись.
– Демонстрация? – удивился Домари.
– Конечно! Мы ведь демоны, так? Хотя… не имеет значения.
Она поспешно закрыла
Остальные бросали на нее выжидательные взгляды, но она махнула рукой, как бы говоря: «Оставьте разговоры мне. Попробуем извлечь из них пользу».
– Послушайте, ваша небольшая тюрьма годится для местных жителей, если вы понимаете, о чем я говорю. Все предосторожности не смогли удержать пентийского мага в камере даже одну ночь. Можете мне поверить, дорогуша, через пару ночей эти стены и остальных заключенных не удержат. Так что предлагаю просто нас отпустить. Я обещаю, что после нашего ухода вы больше никогда не увидите и не услышите о нас. Никогда!
Судья явно боролся с искушением. Вергетта не сомневалась, что ее усилия не пропали даром. По крайней мере хотелось на это надеяться, поскольку предыдущая ночь оказалась слишком изматывающей. Не так легко в ее возрасте столько времени стучать в стены и кричать. Такое больше подходит Чарилор, которая может неделю развлекаться, явиться домой свежей и полной сил, а потом еще принять участие в битве с соседней армией. Для Вергетты это уже не по силам. Только бы судья не слишком долго принимал решение.
Домари откашлялся.
– Все не так просто, мадам. Дело в том, что вы могли нанести населению психологический вред. Если даже такой эксперт, как Зол Икти, считает ваше изобретение опасным, значит, ситуация принимает серьезный оборот. Слишком многим требуется помощь, чтобы вернуться к нормальной жизни…
– Какой-то бессмысленный лепет! – не выдержала Ошлин.
– Какой-какой лепет?
Стройная извергиня вскочила, бросив многозначительный взгляд на Вергетту. Пожилая извергиня замолчала, послушно уступив место.
– Чепуха! Просто этот эксперт не верит в жителей вашего измерения, не верит в их разум. Представьте себе, что вы сами воспользовались нашими очками, и они вам понравились. Как можем мы, честные продавцы, поверить, что вы не увидите разницу между фантазией и реальностью? – Ошлин говорила очень напористо, наклонившись вперед, насколько ей позволяли цепи. – Это его надо арестовать.
– Я… я не могу этого сделать. – Однако слова Ошлин смутили его. Несчастный судья не знал, что делать. – Какие у нас есть гарантии, что вы покинете Скамарони навсегда? Кроме того, вы должны вернуть нашим честным жителям деньги за очки.
– Вернуть деньги?.. – одновременно ахнули все женщины.
Судья смотрел на них совершенно равнодушно.
– Если не хотите остаться за свои преступления в нашей медленно разрушающейся тюрьме. Через несколько дней я намереваюсь вынести приговор. Могу дать вам возможность посоветоваться.
Он издал носом странный звук и вышел из зала суда.
Извергини склонились друг к другу.
– Мы не можем, – зашипела Лурна. – На выплату уйдут все наши запасы.
– Придется выбирать между деньгами и свободой, – подвела итог Чарилор. Ее лицо исказила гримаса. – Что я говорю? Мы ведь не бегали прошлой ночью по городу! У нас нет способности выходить и заходить в тюрьму, когда нам захочется. А они думают, что есть.