МИФОуказания
Шрифт:
– Маша, это Гэс.
– Очарован, сударыня, – откликнулся горгул.
– И Кор… э… Грызь.
– Когда драка? Грызь любит драка, – заявил Корреш, впадая в свою роль тролля.
Маша и глазом не моргнула. Она была занята созерцанием массивной фигуры генерала.
– А это Хью Плохсекир.
Со змеиной плавностью Маша подплыла к генералу.
– Очень рада познакомиться с тобой, Хью… ты ведь не против, если я буду называть тебя Хью, не так ли? – промурлыкала она.
– К-гм-м… я… то есть… – запинаясь, проговорил Плохсекир, явно чувствуя себя
Я мог только ему посочувствовать. Оказаться в центре внимания Маши – дело по меньшей мере беспокойное. К счастью, как раз тут прибыла подмога в лице делегата Та-Хо.
– Добрый день, господа, – весело поздоровался он, потирая руки и давясь смехом. – Здравствуй, Маша.
– Вообще-то, – ответила она ледяным тоном, – я как раз собиралась уходить.
Но прежде чем отбыть к своему месту на трибунах, она нагнулась и что-то шепнула на ухо генералу. Не знаю уж, что она там сказала, но Плохсекир сделался пунцовым и избегал встречаться с нами взглядом.
– Мы боялись, что вы не прибудете вовремя, – продолжал Седобородый, не обращая внимания на уход Маши. – Было бы нежелательно разочаровывать болельщиков неявкой, не так ли? Когда вы ожидаете остальных игроков вашей команды?
– Остальных? – нахмурился я. – Я думал, правила требуют только пятерых игроков плюс верховое животное.
– Совершенно верно, – ответил Седобородый. – Но… ну да, я восхищаюсь вашей уверенностью в своих силах. Значит, вас только пятеро, да? Ну-ну. Это несколько изменит шансы.
– Почему? – подозрительно спросил я.
– Эта штука острая? – спросил представитель Та-Хо, заметив секиру генерала.
– Как бритва, – высокомерно ответил Плохсекир.
– Но он не будет применять ее против кого-либо, – поспешно добавил я, внезапно вспоминая правило «никакого режущего и колющего оружия». Я не знал наверняка, какой будет реакция генерала, если кто-то попробует отобрать у него его любимую секиру.
– О, на сей счет я нисколько не волнуюсь, – с уверенностью отозвался Седобородый. – Как и на всех играх, арбалетчики быстро устранят любого игрока, вздумавшего пренебречь правилами.
Он рассеянно махнул в сторону боковых линий. Мы посмотрели в указанном направлении и в первый раз увидели, что поле окружено арбалетчиками, одетыми через одного то в желто-синие мундиры Та-Хо, то в красно-белые Вейгаса. Об этом маленьком фокусе Живоглот как-то не счел нужным упомянуть. Он сообщил нам о правилах, но не о том, как обеспечивается их соблюдение.
В то же время я заметил еще два обстоятельства, упущенные мной, когда я обозревал трибуны.
Первое – это Квигли, сидевший в центре переднего ряда на стороне Та-Хо. И что еще важнее, при нем находилась Тананда. Она по-прежнему спала, паря горизонтально в воздухе перед ним. Он явно не хотел пропустить игру и недостаточно доверял нам, чтобы оставить ее неохраняемой у себя дома.
Он увидел, что я гляжу на него, и помахал мне рукой. Я не ответил ему. Вместо этого я постарался привлечь к своему открытию внимание Ааза, но тут
На краю поля подпрыгивал на месте Гриффин и отчаянно размахивал руками, чтобы я его заметил. Как только он увидел, что я на него смотрю, то принялся энергично подзывать меня к себе.
Ааз был поглощен разговором с представителем Та-Хо, так что я поспешил к Гриффину.
– Здравствуй, Гриффин, – улыбнулся я. – Как поживаешь?
– Я просто хотел сказать вам, – выдохнул он, запыхавшись от своих упражнений. – Я перешел на вашу сторону. Если смогу вам чем-то помочь, только свистните.
– В самом деле? – протянул я, подняв бровь. – А с чего это такая смена симпатий, не говоря уже о готовности помочь?
– Можешь считать это моим природным чувством честной игры, – поморщился он. – Мне не нравится то, что они собираются с вами сделать. Даже если в этом участвует моя прежняя команда, мне все равно это не нравится.
– А что они собираются с нами сделать? – спросил я, внезапно становясь предельно внимательным.
– Именно об этом я и хотел вас предупредить, – объяснил он. – Две команды провели совещание, обсуждая эту игру. И решили, что при всей их ненависти друг к другу ни та, ни другая сторона не хочет, чтобы Приз перешел к кучке чужаков.
– Это вполне естественно, – кивнул я, – но что…
– Вы не понимаете! – поспешно перебил юноша. – Они намерены выставить против вас сдвоенную команду! Они объявили перемирие между собой до тех пор, пока не вышибут вас с поля. Когда начнется игра, вы столкнетесь с двумя командами, действующими совместно против вашей!
– Малыш! Вернись сюда!
Рев Ааза напомнил мне, что неподалеку происходит еще одно совещание.
– Я должен идти, Гриффин, – извинился я. – Спасибо за предупреждение.
– Желаю удачи! – крикнул он. – Она вам понадобится.
Я рысью кинулся обратно на поле и обнаружил, что все ждут меня с явным нетерпением.
– Они хотят видеть Приз, – уведомил меня Ааз и подмигнул.
– Как полагается по нашему первоначальному соглашению, – жестко добавил представитель Та-Хо, – он должен быть здесь для награждения победившей команды.
– Он и есть здесь, – твердо заявил я.
– Прошу прощения? – не поверил, оглядываясь кругом, Седобородый.
– Покажи им, малыш, – ухмыльнулся мой наставник.
– Ладно, – кивнул я. – Всем отойти.
Перетащить статую, используя магию, во многих отношениях труднее, чем сделать то же самое с помощью физических усилий. Однако мне пришлось согласиться с Аазом, что первый способ значительно драматичнее.
Напрягая до предела свои способности к левитации, я взялся за работу. В центре поля приподнялся большой кусок дерна и отодвинулся в сторону. Затем в другую сторону полетела обнажившаяся земля, и наконец в поле зрения появился Приз. Я дал ему попарить в воздухе, пока засыпал обратно землю и клал на место дерн, а затем приказал Призу величественно опуститься и встать во всем своем потрясающе безобразном великолепии.