Мифы и легенды австралийских аборигенов

Смит Рамсей

И вдруг с вышины на него обрушился сокол. Ворон пытался высвободиться, но сокол крепко держал его и сказал: «Своими неблагочестивыми деяниями ты несешь горе и слезы различным племенам. Но теперь ты ответишь за свое лукавство».

Во время схватки сокола и ворона другие члены семейства гадюк вернулись с охоты и увидели, что их несчастная родственница лежит, похоже, мертвая. Они стали причитать, и ветер подхватил их плач и разнес его по долинам до вершин гор. Заслышав его, птицы, животные и рептилии поняли, что это призыв гадюк, и поспешно отправились посмотреть, что происходит. Собравшись вокруг тела, они тоже стали плакать от горя, сожалея о безобидной гадюке. Они желали знать причину ее смерти, и сокол рассказал,

что ворон вонзил в нее вирри. Тогда все закричали: «Прикончите его! Похороните его заживо! Он должен быть похоронен вместе со своей жертвой!»

Они подняли тело гадюки, положили его на носилки и отнесли в ближайший овраг. Все шли в одной процессии, а эму и кенгуру вели ворона. Вомбаты вырыли достаточно глубокую могилу, тщательно подготовили тело, обернув его для захоронения в кору чайного дерева, и приказали ворону лезть в могилу. Помедлив, он запрыгнул туда, но, едва коснувшись дна могилы, он исчез, неожиданно и необъяснимо.

Вомбат прыгнул в могилу, чтобы посмотреть, нет ли там бокового прохода, и, к своему великому изумлению, обнаружил тоннель, ведущий на юг. Вомбаты считались искусными копателями тоннелей, и поэтому он сразу понял, в каком направлении идет тоннель и на каком расстоянии будет его следующий выход на поверхность земли. Тогда он крикнул остальным: «Бежим к Солт-Крик!»

В мгновение ока сокол встал на крыло и устремился по направлению к Тинтинаре на юго-востоке. Не обнаружив там ворона, он продолжил свой путь мимо Кингстона, прямиком к Маунт-Бенсон. Там он остановился, окинул окружающую страну своим острым взором, но не обнаружил никаких следов ворона.

Сгорая от нетерпения, он стал подниматься все выше и выше в небо, пока не превратился в крохотную точку. Затем он стал кружить, отклоняясь все дальше и дальше, пока не покрыл сотни миль. Но нигде не было никаких следов ворона, и никто не мог подсказать соколу, где его искать.

Между тем ворон обнаружил большое количество тоннелей и посчитал, что ему будет безопасней оставаться в этих проходах, пока сокол не решит, что ворон погиб. Однако жизнь под землей была настолько неинтересной, монотонной и утомительной, что ворон решил выйти на поверхность земли ночью, чтобы подышать свежим воздухом. Так он и делал некоторое время, пока не сказал сам себе: «Мне надо воспользоваться ранними утренними часами, когда солнце еще не поднялось, чтобы порадоваться жизни, пока сокол не занял свой наблюдательный пост».

Так он и делал от одной новой луны до следующей, пока, наконец, не решил для себя: «Рискну и останусь наверху целый день». Таким образом, он стал наслаждаться прекрасными ясными днями, которые приходили и уходили. Он стал вести свой обычный образ жизни открыто, бродя вокруг в поисках новых жертв.

Когда сокол стал летать кругами над Маунт-Бенсон, он увидел семейство гадюк в большом горе. Тогда он приземлился среди гадюк и поинтересовался, что происходит. Они рассказали ему, что казавшаяся мертвой гадюка вернулась к жизни, она просто пребывала в бессознательном состоянии после того, как ее укололи отравленной палочкой. Ее рана быстро заживает. Вирри вросла в ее тело, и все птицы и животные боятся подходить и прикасаться к ней, они также не позволяют ей прикасаться к ним, потому что теперь она обладает смертоносным жалом [40] . И с этого дня те создания, которых до этого презирали, шпыняли и пинали, стали обладать оружием, которое несло смерть любому, кому не повезло уколоться о него.

40

Смертоносная гадюка, которую также называют глухой гадюкой (Acanthophis antarctica), является ядовитой змеей, а так называемое «жало» на конце ее хвоста безвредно.

После

этого сокол вновь взлетел и отправился через Тинтинару к реке Мюррей, а затем, обогнув Мобилонг, к тому месту, где орел ждал от него отчета о местонахождении ворона. Дожидаясь его прилета, орел сидел на огромном сухом эвкалипте. И вот сокол появился, уселся рядом с ним и сказал: «О орел, безобидная гадюка стала жертвой лукавого ворона, и теперь помимо их желания вся ее семья имеет жала, несущие смерть». – «Немедленно отправляйся, – приказал орел, – и запрети им причинять увечья другим членам племени рептилий».

И снова сокол поспешил по направлению к Татиаре и Тинтинаре, останавливаясь там и здесь, когда встречал варанов и ящериц, чтобы предупредить их о необходимости сторониться ворона. «Не разговаривайте с ним, – говорил он, – и не помогайте ему, даже если он страдает от голода или жажды. Не позволяйте ему приближаться к вам».

Когда сокол спросил у варана, где остальные члены его племени, тот ответил: «Ворон позвал их всех спуститься в подземные ходы. Я плакал, у меня просто разрывалось сердце, когда я уговаривал мое племя не совершать эту глупость и не слушать лесть этого хитрого и коварного ворона. Все семейство ящериц, два семейства змей, ромбовидных и брильянтовых, прислушались к моим советам и отказались от приглашения. Но остальные семейства змей уже гостят в пещерах ворона.

Пригласив змей в прекрасные пещеры, ворон подготовил там для них большой праздник и, когда змеи расселись вокруг, обратился к ним и сказал: «Позвольте мне на некоторое время отлучиться. У меня есть очень важное дело». Змеи ответили, что устроятся поудобнее и будут ждать его возвращения. Ворон поспешно выбрался из пещеры на солнечный свет, поднялся в воздух и кружил там, пока не решил, что стал недосягаем для семьи ястреба. С высоты своего полета он вглядывался вниз, стараясь определить, где находится дом гадюк. Определив это место, он увидел, что там, внизу, царит большое возбуждение. Словно молния с чистого неба, он опустился среди собравшихся и увидел сцену, которая его очень порадовала. Повернувшись к гадюкам, которые столпились вокруг него, ворон сказал: «Разве я не осуществил стремление моего сердца? Так расти, о отравленная острая кость, в теле гадюки. Ты должна стать частью ее тела, и вся ненависть твоей души должна вместиться в этом жале, которое станет жалом смерти. Разве я также не желал, чтобы оно осталось не только в одном этом теле, но и перешло к вашим детям, а от них – их детям, на все грядущие поколения?»

Неожиданно, в мгновение ока, ворон схватил гадюку и понес ее в пещеру, где змеи спали спокойным сном. Они все ели и ели, пока не объелись, и теперь лежали в состоянии оцепенения и мечтали о празднестве, отдаваясь прекрасным видениям. Ворон попытался растолкать их, но безрезультатно. Всмотревшись в их лица, он заметил, что они, похоже, улыбались и выглядели счастливыми и удовлетворенными. Он снова попытался растолкать их, но опять безуспешно. Ворон остановился в раздумье. Он принес им гадюку, чтобы показать, какое эффективное оружие есть у нее. И тогда к нему пришла мысль. Он сказал себе: «Если они блаженно спят, то я заставлю эту пещеру грохотать. Мне нужно позвать на помощь зимородков-хохотунов. Эти веселые ребята сумеют наполнить мою пещеру веселым смехом».

И тогда ворон выбрался наружу и нашел зимородков-хохотунов у Риди-Крик. Он рассказал им, что змеи объелись, они съели так много, что впали в состояние оцепенения, но, несмотря на это, они улыбаются и кажутся счастливыми. «А теперь, – сказал он, – у вас есть возможность использовать ваш прекрасный смех для хорошего дела и разбудить змей». – «Да, – сказал старший из зимородков, – я знаю, что наш смех заразителен. Когда мы смеемся, мы вселяем жизнь и удовольствие в усталых и отчаявшихся. Наш смех делает приятным даже переход в другой мир. Мы согласны. Показывай дорогу!»