Мифы и легенды народов мира. Т. 1. Древняя Греция
Шрифт:
Сестры Немесиды эринии, называвшиеся также эвменидами (благосклонными) [67] , семнами (досточтимыми), потниями (могущественными), относились к числу древнейших, доолимпийских божеств. Число их было первоначально неопределенным. Позднее их свели к трем и дали имена Алекто, Тисифона, Мегера, наделили обликом крылатых демонов со змеями в волосах, с бичами или орудиями пыток в руках. Их голоса напоминали и рев скота, и собачий лай. Обнаружив преступника, они его преследовали неотступно, как гончие псы.
67
Идентичность эриний и эвменид явствует не только из трагедии Эсхила "Эвмениды", но и из сообщения Павсания о принесении тем и другим в жертву суягной овцы, что позволяет видеть в них богинь плодородия.
Досточтимыми,
Как защитницы справедливости и правопорядка, эринии гневно прерывают пророчества коней Ахилла, вещающих о его скорой гибели, ибо не лошадиное это дело заниматься вещанием. Когда Солнце выходит за свою колею и грозит миру гибелью, эринии заставляют его вернуться на свое место.
Они карают за неумеренность, заносчивость, персонифицированную в абстрактном понятии «гордыни», когда человек берет на себя чересчур много: он чрезмерно богат, не в меру счастлив, слишком много знает. Рожденные этикой родового общества, эринии в своих деяниях выражают присущие ему уравнительные тенденции. В позднюю эпоху, когда распространяется рабство и возникает государство, эринии загоняются в подземный мир, превращаются в его обитательниц и исполнительниц назначенных душам мук. На земле им больше нет места.
К эриниям были близки керы, демонические существа, дети богини Никты, снующие среди битвы, волокущие и приканчивающие раненых, увлекающие окровавленные трупы. Так же как эринии, керы связаны с судьбой. Именно их, согласно Гомеру, Зевс взвешивает на золотых весах, определяя судьбу троянцев и их противников данайцев (ахейцев) [68] .
Зевс распростер, промыслитель, весы золотые: на них он Бросил два жребия смерти, в сон погружающих долгий, – Жребий троян конеборных и меднооружных данайцев [69] .68
Взвешивание душ – один из элементов древнеегипетских представлений о смерти и загробном царстве. Оно было распространено и в ахейском мире, который описывает Гомер. В шахтовых гробницах Микен второй половины XVI в. до н. э. найдена модель золотых весов в виде коромысла с двумя чашечками. На кипрском сосуде в слое, датируемом XIII в. до н. э., обнаружен сосуд с изображением человеческой фигуры с весами. Одно из созвездий, известное грекам с древнейших времен, называлось Весами. В микенском линейном письме Б знак весов употреблялся в качестве идеограммы для обозначения понятия меры веса (талант). Естественно, весы стали сначала частью жизни, а затем мифологемой.
69
Гомер, "Илиада", 8, 69-71, пер. Н. Гнедича.
Призрак друга Ахилла Патрокла, явившийся к нему во сне, объясняет, что он был поглощен своей собственной керой, которая получила его в миг рождения. Таким образом, кера мыслится демоническим существом, которому вручается нарождающаяся жизнь, и Зевс, взвешивая кер, по их тяжести определяет, кому суждена жизнь и кому смерть.
У трагических поэтов на смену керам как «множеству» приходит демон смерти Танат (дословно: смерть), исполняющий волю божеств судьбы [70] .
70
В "Илиаде" Танат фигурирует как брат Гипноса (Сна), и эту генеалогию воспроизводит Гесиод, называя Таната и Гипноса сыновьями Никты. Как мифологический персонаж Танат впервые появляется на театральной сцене в не дошедшей до нас трагедии Фриниха "Алкеста", а затем в сохранившихся фрагментах трагедии Еврипида, где его похищает Сизиф.
Геката
К поколению древнейших, доолимпийских богов относилась и загадочная Геката. В предложенной Гесиодом генеалогии она – дочь титана Перса и титаниды Астерии и, таким образом, не связана с олимпийским кругом богов, но пользуется привилегиями древней богини [71] .
В первоначальном восприятии Геката – богиня, доброжелательная к людям. Она – подательница материнского
71
У Диодора Геката – дочь Перса, внучка Ээта, погубившая зельем отца и унаследовавшая царскую власть.
По мере распространения культов этих богов Геката утрачивает свой привлекательный облик и притягательные черты. Она покидает верхний мир и, поселившись по воле Зевса на берегах Ахеронта, сближается с Персефоной и неразрывно связывается с царством теней. Теперь это зловещая змееволосая и трехликая богиня, появляющаяся на поверхности земли лишь при лунном, а не солнечном свете, с двумя пылающими факелами в руках, в сопровождении черных, как ночь, собак и чудовищ подземного мира, среди которых ее постоянной спутницей считали ослоногую Эмпусу, способную менять облик, устрашая запоздалых путников. Именно такой представлена Геката на памятниках изобразительного искусства начиная с V в. до н. э.
Как повелительница населяющей царство Аида нечисти, Геката становится колдуньей и покровительницей волшебства, совершающегося под покровом ночи. Миф превращает ее в дочь Гелиоса и устанавливает тем самым родство с Киркой [72] , Пасифаей и Медеей, которая пользуется особым покровительством богини.
Почитать ее теперь начинают на перекрестках дорог, где, выкопав глубокой ночью яму, приносят в жертву щенков, или в мрачных пещерах, не доступных для солнечного света [73] .
72
Реже мифографы превращают ее в мать Кирки.
73
В некоторых малораспространенных вариантах мифов она оказывается связанной с морской стихией, выступая как морское существо.
Военные братства
Эта пляска – порожденье бреда.
Взгляд Селены отражает медь.
Бьют в щиты кудрявые куреты,
Чтоб прогнать крадущуюся смерть.
Ей в пещеру не найти дорогу,
И запляшет, старая, сама.
А младенец, если станет богом,
Перельет гудящий этот рокот
В гулкие небесные грома.
Реликтами доолимпийской религии древнейших обитателей восточной части Средиземноморья, наряду с множествами нимф, нереид, демонов, соединяющих животные и человеческие черты, являются группы юношей, совершающих пляски с оружием и часто охраняющих новорожденных царевичей и будущих богов. Они, так же как нимфы, обладали родовыми именами, характерными для того или иного города или региона. В Милете это молпы («поющие»), на Кипре – анаки («защитники»), в Элевсине – керики («отвращающие») и эвмолпиды («сладкопоющие»), в Фивах – спарты («посеянные»), на Крите и на Самофракии – дактили («юноши-пальчики»), на Лемносе – кабиры.
Наибольшей известностью среди этих групп пользовались куреты и корибанты, первоначально свита малоазийских богинь-матерей, которая с распространением олимпийской религии была связана с могущественными богами Зевсом и Аполлоном. Согласно мифам, куретам на Крите поручают воспитание и охрану Зевса, которому угрожает его родитель Крон. Чтобы заглушить детский плач Зевса, куреты устраивают шумную пляску с воинственными выкриками и ударами копий о медные щиты [74] . Сказания о куретах сохраняют также легенды Пелопоннеса, Этолии, островов Самофракии и Кипра. Сообщается, что их видели в далекой Испании, куда их, видимо, занесли крито-микенские колонисты. При этом им приписывались не только сопровождение и охрана богов, но покровительство охоте, скотоводству, пчеловодству и обработке металлов.
74
На Крите куреты были демонами плодородия земли и спутниками богини плодородия Диктины. Отсюда возникла легенда, что они охраняли Зевса не в пещере горы Ида, а в пещере горы Дикта. В ходе раскопок пещеры Иды найдены остатки бронзовых щитов второй половины II тысячелетия до н. э., свидетельство священных плясок в честь божества.