Мифы и Легенды. Тетралогия

Карелин Сергей Витальевич

— Не надо мне угрожать, уважаемый Иван Васильевич! — произнес я, игнорируя знаки, подаваемые мне Гвоздевым. — Я не собираюсь никоим образом влиять на Таис Афинскую. Это ее дело и ее выбор.

— Я так понимаю, мы не договоримся на этот счет? — уточнил Годунов.

— Я не имею никаких планов в отношении вашей дочери, Иван Васильевич, — соврал я ему, — поэтому не надо возлагать на меня ее проблемы. Я в няньки не записывался.

— Вы играете с огнем, Веромир! — прошипел Годунов. — Я ведь могу не послушать Императора и доделать недоделанное…

— Уважаемые, — наконец умудрился вмешаться Гвоздев, — давайте мы все-таки будем

разговаривать цивилизованно. Угрозы и конфронтация сейчас не нужны ни вам, ни нам. Давайте понизим градус разговора.

— Я его не повышал! — проворчал Годунов. — Все зависит от вашего Главы. Дочь для меня главное в жизни, и за нее я перегрызу глотку любому!

— Никто на вашу дочь не покушается, — покачал я головой. — Она мне даром не нужна…

— Я запомню эти слова, — произнес мой враг.

— Давайте остановимся, уважаемые, — вновь вмешался Гвоздев. — Иван Васильевич, вы пришли только для того, чтобы предупредить по поводу дочери? Если это так, то тогда наша встреча практически подошла к концу. И я тоже не совсем понимаю ее необходимость.

— Все! — Годунов поднял руки вверх. — Возможно, я и погорячился. И вы меня до конца не поняли. В принципе, я хотел подчеркнуть два вопроса. Первый — надеюсь, что вы забудете о мести. Сейчас надо забыть о прошлом, пусть оно и неприятно для вас. Второе — считайте моей настоятельной просьбой оставить в покое мою дочь. Она ещё слишком молода и влюбчива. И если вы захотите отомстить мне через нее, то тогда будет война!

— Еще раз повторюсь… — Я посмотрел на Годунова. — Ваша дочь мне не нужна. Но никаких угроз в свой адрес я в любом случае воспринимать не собираюсь. Мир между нами невозможен, вы это прекрасно понимаете и, думаю, иного и не ожидаете от меня. Но сейчас у нас перемирие. Сколько оно будет длиться, я не знаю, но смею надеяться, что долго.

— То есть мы враги? — нахмурился Годунов.

После этих слов Заболотный встрепенулся, и все его безразличие куда-то испарилось.

Я не стал отвечать на этот вопрос и, лишь пожав плечами, вернулся к своему бокалу с вином. Ну а как иначе? Уж точно друга с этим господином я сыграть не сумею.

— Мы не враги. — вмешался Гвоздев. — Я переформулирую ответ моего главы: между нашими родами существуют непримиримые противоречия, и на нынешний момент решить их не представляется возможным. Но время покажет…

Дипломат, как есть дипломат! Я мысленно усмехнулся.

— Что ж, я вас услышал. — Годунов встал из-за стола, вместе с ним поднялся и его спутник. — Помните одно: пока вы не начнёте против нас военные действия, мы вас не замечаем! Надеюсь, что сюрпризов не будет!

Я кивнул, и Годунов направился к выходу, но вдруг остановился и, быстро вернувшись, наклонился ко мне и прошипел:

— Совсем забыл… — Он попытался ткнуть меня в грудь пальцем, но вот этого я не допустил, довольно легко отведя его руку в сторону. Это, по-моему, взбесило Годунова еще больше. — Слушай, ты, осколок рода! — В глазах его было бешенство. — Я не посмотрю ни на Императора, ни на кого вообще! Если ты хоть пальцем прикоснешься к моей девочке, тебе не жить, клянусь! Счастливо оставаться!

После такого эмоционального спича он повернулся и покинул комнату. Я даже слова не успел сказать. С Годуновым ушел и Заболотный, который за весь вечер не произнёс ни слова. М-да, эффектный уход, надо признать!

— Вы слишком импульсивно вели себя, господин, — укоризненно заметил Гвоздев.

—

Я вел себя очень спокойно, поверь, Павел, — возразил я, налив себе в бокал вина и выпив его залпом. Вроде, отпускать начало. — Руки чесались, признаюсь…

— Я понимаю вас, господин, — ответил тот, — но пока надо терпеть.

— Уж поверь, терпел я долго! — фыркнул я. — И как тебе общее впечатление? С твоей стороны?

— Да все, в общем-то, понятно. — Гвоздев пригубил вино. — Я, в принципе, и ожидал этого от встречи. Зато мы увидели своего врага и обозначили наши позиции. Думаю, что вы можете не опасаться Годунова. Зная его, я уверен, что он будет устраивать покушения. Понятно, что теперь любое поползновение в вашу сторону, господин, в первую очередь будет рассматриваться как месть Годунова. Наш противник не дурак…ему сейчас крайне невыгодна ваша смерть….

— Ладно, — махнул я рукой, — все понял. Ну, пока мы тут сидим, давай тогда уже обсудим завтрашний прием.

— Конечно, господин. Ну, в целом там все просто. Мы приезжаем к одиннадцати утра. В половине двенадцатого вас примет император. Это все официально — от силы десять минут. Вам говорить особо ничего не надо будет, только «да», «нет», «благодарю». А вот после официальной части начнется банкет. Вот на нем есть возможность того, что с вами будет разговаривать Император, и тут, скорей всего, приватно. Вряд ли мне удастся участвовать в этом разговоре. Хотя вероятней всего будет разговор именно о вашем отношении к Годунову, ну и о дальнейших планах. Отвечайте нейтрально…

— Это понятно, — кивнул я. — А насчет Годунова?

— Ну, вы слышали, что я ответил сегодня ему? Это на самом деле абсолютная правда. Император будет надеяться на то, что откровенной вражды между нашими родами не будет, поэтому эту надежду надо просто поддерживать. Кстати… — Он посмотрел на часы. — Уже девятый час, предлагаю отправляться домой. Завтра у вас тяжелый день господин, нужно подготовиться.

— Да, согласен, — кивнул я, и мы покинули кабинет.

Добравшись до своей квартиры, по пути коротко отчитавшись Шемякину о результатах встречи, я отправился в свой кабинет. Кстати, ко мне вскоре присоединилась Даша. Вместе с ней и Ефимом мы примерили наряд для императорского приема. Что ж надо признать мне очень понравилось, как я выгляжу в нем. Солидно, ничего не скажешь. После этого Ефим удалился, а Даша осталась и похвасталась своими успехами на поприще компьютерного фрилансерства. Что ж, я был впечатлен ее успехами. Правда спать мне пришлось одному, так как мне заявили, что завтра очень важный день и не надо отвлекаться. Честно говоря, не понял логики, но настаивать не стал. Вдобавок к своему огромному удивлению, уже к одиннадцати часам, у меня внезапно начали слипаться глаза. Поэтому я прекратил издевательство над собой и отправился спать.

* * *

Поместье Годуновых

— Нет, какой наглец! Весь в своего отца! — возмущенно заявил Иван Васильевич Годунов, откидываясь в своем любимом кресле напротив сидевшего на диване Заболотова. — Ты видел, Сергей?! Три с половиной человека в роду, а все туда же… Враги мы, видите ли… да какой он мне бл…. противник? Мальчишка с грязной ж…И понимаешь, я, Годунов! Политесы перед ним развожу… да еще Гвоздев этот… Если бы не Император, раздавил бы, как клопа!

— Не обязательно убивать… — покачал головой его собеседник, — можно и другими методами действовать.