Мифы Ктулху
Шрифт:
— Впечатляет. Я думал, кое-какие из этих книг только в университетской библиотеке и найдешь. В специальных хранилищах.
— А широкая публика именно так и думает. Послушайте, если вы вступите в братство, у вас будет доступ ко всем этим сокровищам. Только другим студентам не говорите. А то обзавидуются.
Трепан снова сощурился — точно обдумывал про себя некую запретную мысль. И наконец произнес:
— Можно вас попросить повернуться спиной и заткнуть уши?
— Что? — удивился Десмонд.
Трепан ухмыльнулся.
— О,
Десмонд, сконфуженно улыбаясь и сам не понимая своего смущения, повернулся спиной к Трепану и зажал уши. И застыл в тишине — интересно, а эта комната звуконепроницаема благодаря хорошей изоляции или чему-то не столь материальному? — взволнованно отсчитывая секунды. Тысяча одна, тысяча две…
Спустя минуту или около того рука Трепана легла на его плечо. Он обернулся, опустил руки. Толстяк протягивал ему нестандартно высокий, но довольно тонкий том, переплетенный в кожу, испещренную маленькими темными бугорками. Десмонд удивился: на полке он этой книги не видел.
— Я ее дезактивировал, — объяснил Трепан. — Вот. Держите. — Он глянул на часы. — На десять минут должно хватить.
На обложке не значилось ни названия, ни имени автора. А приглядевшись к переплету повнимательнее и пощупав его рукой, Десмонд понял: это не кожа животного.
— Это кожа самого старины Атехироннона, — возвестил Трепан.
— А! — откликнулся Десмонд и содрогнулся. Но тут же взял себя в руки. — Похоже, он весь в бородавках был.
— Точно. Ну добро, любуйтесь. Жаль только, что прочесть не сможете.
Первая страница слегка пожелтела — что и неудивительно для бумаги четырехсотлетней давности. Огромные буквы были не напечатаны, но выведены от руки:
«Меньшый Ритуалл тааммсикуэггского мага Атехиронууна, — прочел Десмонд. — Воспраизведен с пиктаграфитческаго письма на фрогменте Кожи, по щастью не спаленном христьянами.
Писано рукой Саймона Конанта, год 1641.
Пусть тот, кто произнесет Слова Пиктаграмм, сперва да внемлитт».
— Орфография — не его сильная сторона, не так ли? — хихикнул Трепан.
— Саймон, единокровный брат Роджера Конанта, — проговорил Десмонд. — Он был первым из белых, кто пообщался с тамсикуэгами — и ему не запихнули в задницу отрубленный большой палец. А еще он был в числе поселенцев, напавших на тамсикуэгов; вот только колонисты ведать не ведали, на чьей стороне его симпатии. Он бежал в глушь вместе с тяжело раненным Атехиронноном. А двадцать лет спустя объявился в Виргинии вместе с этой книгой.
Десмонд медленно пролистал пять страниц, запечатлевая каждую из пиктограмм в своей фотографической памяти. Одна из фигур ему очень не пришлась по душе.
— Только Лайамон это и может прочесть, — сообщил Трепан.
Десмонд не стал признаваться, что проштудировал грамматику и
Трепанг глянул на часы.
— У вас еще одна минута в запасе. Эгей!
Он выхватил книгу у Десмонда и резко приказал:
— Повернитесь спиной и заткните уши!
Толстяк явно впал в панику. Десмонд послушно отвернулся, и минуту спустя Трепан отвел от уха его руку — своей.
— Извините за внезапность, но блокировка отчего-то ослабла. Взять в толк не могу почему. Обычно-то держится десять минут как минимум.
Десмонд ровным счетом ничего не почувствовал — может быть, потому, что Трепан, уже испытавший воздействие на себе, улавливал его куда более чутко.
— Давайте-ка уберемся отсюда подобру-поздорову, — промолвил Трепан. — Пусть себе остывает.
По пути вниз он на всякий случай переспросил:
— Вы точно не умеете это читать?
— Да где бы я мог научиться? — парировал Десмонд.
Они вновь окунулись в океан шума и запахов общей гостиной. Но долго там не задержались: Трепан захотел показать гостю оставшуюся часть дома, за исключением разве что подвала.
— А подвал посмотрите как-нибудь на неделе. Прямо сейчас туда лучше не спускаться.
Десмонд не стал уточнять почему.
Вводя гостя в тесную комнатушку на втором этаже, Трепан объявил:
— Обычно мы не выделяем первокурсникам отдельной комнаты. Но для вас… словом, если захотите, она — ваша.
Десмонду это польстило. Не придется мириться с присутствием чужого, чьи привычки станут его раздражать, а неумолчная болтовня выведет из себя.
Они вновь спустились на первый этаж. Толпа в гостиной слегка поредела. Старик Лайамон, приподнявшись в кресле, поманил Десмонда к себе. Десмонд медленно направился в его сторону. В силу какой-то причины он знал: то, что он сейчас услышит, ему не понравится. А может, сам не был уверен, понравится или нет.
— Трепан показал вам самые драгоценные книги нашего землячества, — проговорил председатель. Это был не вопрос, но утверждение. — В частности, книгу Конанта.
— Но откуда вам… — начал было Трепан. И тут же широко усмехнулся. — Вы просто почувствовали.
— Разумеется, — раздраженно буркнул тот. — Ну что, Десмонд, вам не кажется, что на телефонный звонок пора бы и ответить?
Трепан озадаченно свел брови. А Десмонд вдруг похолодел. Его подташнивало.
Лайамон придвинулся к собеседнику почти вплотную, нос к носу. Бессчетные морщины на одутловатой коже походили на иероглифы.