Мифы Ктулху

Ламли Брайан

В середине октября угрюмый владелец Гробницы Великих Древних избрал новую тактику. Не важно, сколь упорно и скрупулезно Андерсон изучал книги покойного брата, все равно ему не хватало знаний, чтобы должным образом проанализировать имевшуюся в его распоряжении информацию. Но ведь наверняка есть люди, посвятившие подобным исследованиям всю свою жизнь, и если не удалось завлечь их в свой шатер, значит, нужно просто написать им и изложить суть проблемы. Нет, конечно, ему уже приходилось просить содействия (у того же Титуса Кроу, к примеру), однако теперь он не станет обращаться к разного рода сектантам и оккультистам — исключительно к светилам науки. Следующие несколько дней он посвятил поискам адреса профессора

Гордона Уолмсли из Гуля, всемирно известного специалиста по шифрам, чья книга «Комментарии к расшифровке кодов, криптограмм и древних надписей» вот уже почти семь месяцев хранилась в его передвижном домике. Пусть она и оказалась чересчур сложна для понимания, однако ее автору наверняка не составит труда расшифровать отрывок из «Некрономикона». Андерсон быстро набросал письмо профессору и в третью неделю октября отправил его по почте. Откуда ему было знать, что в это время Уолмсли выполнял поручение Археологического музея Буэнос-Айреса и усердно занимался расшифровкой иероглифов, обнаруженных в руинах древних сооружений на склонах горы Аконкагуа близ Сан-Хуана. Письма Андерсона Тарпа он не получил — точнее, добралось оно до него не сразу, поскольку было отправлено на его йоркширский адрес. Кроме того, ученый муж, увлеченный работой над аргентинской находкой, удостоил полученное послание лишь беглым взглядом. Позднее профессор обнаружил, что куда-то его засунул, и снова отыскать не смог. Так листок бумаги со зловещими письменами канул, на счастье, в небытие.

Тем временем Андерсон с нетерпением ожидал ответа и вместе с другими балаганщиками и обслугой луна-парка готовился к празднованию Хэллоуина. Дело было в Батли, небольшом городке в северо-восточной части Англии, на границе с Шотландией. Именно тогда, в двадцать седьмую ночь месяца, владелец «кунсткамеры» получил третье и последнее предупреждение. День выдался холодный и влажный, с моря дул сильный солоноватый ветер, вызвавший в памяти Андерсона неприятные образы.

Утром двадцать восьмого октября, проснувшись в мокрой от пота постели, Андерсон Тарп решил, что увиденный им невыразимый кошмар навеян вчерашней непогодой. От этого, однако, его воспоминания менее жуткими не стали.

Во сне он вновь побывал в затонувшем Р'лайхе, но на сей раз город предстал перед ним в грозной реалистичности, которой недоставало предыдущим видениям. Андерсон чувствовал на себе тяжкий груз океанической толщи, от которого, казалось, вот-вот раскрошатся кости, ощущал смертельный холод черной воды. Когда ему едва не выдавило глаза, Андерсон попытался закричать — и тогда ему в рот хлынуло море, разрывая горло, легкие и желудок сокрушительной массой, столь же плотной, как и металл. И хотя этот ужас длился всего секунду, Андерсон понял: в океанских глубинах, пред троном Повелителя Р'лайха, Великого Бога, на заре времени спустившегося на Землю с далеких звезд, он нашел собственную смерть, стал жертвой во имя всемогущего Ктулху…

Прошло четыре дня, но Тарп все еще содрогался при мысли о последнем сне. Впрочем, сейчас, провожая посетителей к выходу из шатра, он выбросил ее из головы. После этого Андерсон повернулся к единственному человеку, который не спешил уходить. Речь Тарпа звучала чисто механически; произнося ее, он освободил свой разум от всех мыслей, кроме необходимости разгадать главный секрет, который его брат унес с собой в могилу. Хайрам Хенли ответил ему взглядом, в котором читалось оскорбленное разочарование. Секунду помолчав, профессор заговорил:

— Это же надо, Гробница Великих Древних! Да вы настоящий шарлатан, сэр! — неприязненно произнес он. — Да я нашел бы куда более зловещие эпизоды в сказках братьев Гримм и разыскал бы больше раритетов на чердаке моей тетушки! Я надеялся, что ваша, с позволения сказать, экспозиция

представляет хоть какой-то интерес, но, похоже, я ошибся. — Глаза посетителя саркастически блеснули за стеклами очков.

На какое-то мгновение сердце Андерсона застучало чаще обычного, но он постарался взять себя в руки. Может, настал тот самый долгожданный момент истины?.. Может, все-таки стоит попытаться?

— Вы несправедливы ко мне, сэр. Более того, вы задели мои чувства! — с театральным гневом, которому научился за долгие годы общения с балаганщиками, выпалил он. — Неужели вы действительно поверили, что я выставлю на всеобщее обозрение бесценные археологические находки? Разве стал бы я помещать их здесь, перед ордами бестолковых обывателей, из десяти тысяч которых лишь один распознает их, не говоря уж о том, чтобы по достоинству оценить?! Подождите!

С этими словами Андерсон нырнул в отгороженный участок шатра, где находились раритеты Гамильтона, и через несколько секунд вернулся с бронзовой статуэткой размером с ладонь. Очертаниями вещица походила на продолговатого, безглазого кальмара. Однако, несмотря на отсутствие даже относительного сходства с каким бы то ни было земным существом, смотрелась она на удивление зловеще. Андерсон почтительно протянул статуэтку бывшему профессору.

— Что вы скажете об этом? — поинтересовался он. Выбрав наугад этот предмет из числа прочих в коллекции своего покойного брата, Андерсон надеялся, что он действительно может представлять «научный интерес».

Его выбор оказался в высшей степени удачным. Хенли буквально впился в статуэтку глазами; выражение его лица стало постепенно меняться. Он принялся внимательно разглядывать «музейный экспонат», после чего произнес:

— Это обитающее в глубинах Земли существо, Шудд-Мьель, или нечто в том же роде. Сходство удивительное, и вещь, безусловно, весьма древняя. Отлита из бронзы, но скорее всего изготовлена ранее бронзового века. — Интонация Хенли неожиданно смягчилась. — Где вы её взяли?

— Значит, она вас все-таки заинтересовала? — улыбнулся Тарп, не зная, что ему делать: то ли все объяснить, то ли вообще отказаться от объяснений.

— Конечно, заинтересовала, — кивнул Хенли, и чересчур поспешно. — Я действительно был к вам несправедлив. Это в высшей степени любопытная вещица! У вас… у вас есть еще что-нибудь подобное?

— Всему свое время, — ответил Тарп, воздев руки в примиряющем жесте, с трудом сдерживая нестерпимое желание озвучить крайне важный для него вопрос. — Во-первых, кто вы такой? Вы же понимаете, что мои… вещи не предназначены для праздного любопытства, ведь они…

— Да, да, я вас прекрасно понимаю, — прервал его Хенли. — Меня зовут Хайрам Хенли. Я являюсь… точнее, раньше был профессором археологии и этнографии Мелдхэмского университета. Недавно я ушел оттуда, чтобы заняться собственными научными изысканиями. Признаюсь, что зашел к вам из любопытства. Один друг дал мне ваш входной билет, с забавным приглашением на обратной стороне… Скажу честно, ничего особенного я не ожидал увидеть, но…

— Но теперь вы увидели нечто такое, в реальность чего раньше не могли даже поверить, верно?

— Именно. А вы? Кто вы такой?

— Меня зовут Тарп, Андерсон Трап, я владелец этого… — он небрежно махнул рукой, — …этого заведения.

— Отлично, мистер Тарп, — сказан Хенли. — Мне крупно повезло, что я встретил человека, чьи познания в выбранной мною области соответствуют моим и который обладает столь ценной коллекцией. — С этими словами он поднял бронзовую статуэтку к глазам и на мгновение впился в нее взглядом. — Вы можете… показать мне остальные экспонаты?

— Я позволю вам лишь бегло взглянуть на них, — туманно пообещал Андерсон, поняв, что Хенли прочно сел на крючок. — Может, заключим сделку? Точнее, обменяемся кое-чем…