Мифы о штрафбатах
Шрифт:
После запрета направлять женщин в штрафные части женщины-офицеры, осужденные с применением отсрочки исполнения приговора до окончания военных действий, искупали вину в действующей армии. Тех из них, кто был осужден без лишения воинского звания, следовало, как и мужчин, назначать на офицерские должности в боевых частях действующей армии с понижением в должности на одну ступень. Лишенные воинского звания использовались на должностях, замещаемых рядовыми. Ну а тех, кто не получал по суду отсрочку исполнения приговора, ждало заключение [112] .
112
Рубцов
Еще одно имя:
Чупринина Лидия Филипповна, 1924 года рождения.
Место рождения Краснодарский край.
Дата и место призыва Белореченский РВК, Краснодарский край, Белореченский район.
Последнее место службы — 97-я армейская отдельная штрафная рота 328-й дивизии 56-й армии.
Воинское звание: красноармеец.
Причина выбытия: убита.
Дата выбытия — 9.08.1943.
Место захоронения Крымский район, Адагумский сельсовет, поселок Нефтепромысловый.
Даже эта маленькая справка говорит о многом.
19-летняя девушка — красноармеец штрафбата, сложившая голову в одной из атак во время кровопролитных боев на юге страны.
Значит, все-таки женщины в штрафбат попадали?
Видимо, да.
Год, а то и больше существовало правило, согласно которому женщины-военнослужащие, как мужчины (вне зависимости от званий), попадали в штрафные подразделения, и так же, как и мужчины, умирали, кровью своей смывая и совершенные, и приписанные им преступления.
Женщинам-военнослужащим было гораздо сложнее, вряд ли кто-то это оспорит. Вообще, то, что они служили в армии (тем более — в действующей), это само по себе подвиг. А служба в штрафбате — подвиг вдвойне.
Странно и то, что не осталось мемуаров (даже самых кратких) тех женщин, что прошли штрафные подразделения. Никто не выжил? Да нет, этого быть не может. Думается, никто вспоминать о службе в штрафных ротах и батальонах не хотел.
А те, кто хоть чуть-чуть приоткрывал дверцу, старался это не афишировать на протяжении многих-многих лет.
Но все же свидетельства — отрывочные, краткие, смутные, вызывающие массу вопросов, — сохранились, и нам надо учиться выуживать из них информацию по максимуму.
А вот еще одно воспоминание женщины — участницы Великой Отечественной войны С. Г. Ильенко: «18 июня 1941 года у нас в школе был выпускной бал, а 22 июня началась война. Почти все наши мальчики погибли. Они ведь были совсем не готовы к войне… 1922, 1923 и 1924 годы — самые выбитые. Из тех, кто родился в эти годы и пошел на войну, остались в живых немногие.
<…>
В апреле 1942 года был комсомольский призыв девушек в армию. К нам приехал некто Кочемасов, секретарь горкома комсомола. Помню, что половина девушек не столько слушала его патриотические речи, сколько смотрела на этого довольно интересного молодого человека в кожаной тужурке…
Так или иначе, в марте 1942 года мы пошли добровольцами в армию. Думали, нас сразу же направят на фронт. Но
Части ПВО были во всех больших городах, подвергавшихся массированным бомбардировкам. Были они и под Нижним Новгородом — промышленный город, он очень сильно обстреливался. В ПВО были различные подразделения: артиллерия, прожекторы, связисты. Я попала в связисты и пробыла в армии до конца войны.
И все же верно, что у войны — не женское лицо… Девушка у нас в части пыталась покончить с собой, но лишь легко себя ранила и осталась жива. Ее судил трибунал. Суд был открытый. Помню, как председательствующий спрашивал ее: «Старшина к тебе приставал?» А она отвечала: «Да, приставал. Он говорил мне: «Ах ты, чадо мое, чадо!» Это была простая крестьянская девушка, она не знала слова «чадо»… В конце концов ее приговорили к отправке в штрафной батальон. Дальнейшей ее судьбы я не знаю, но штрафной батальон — это была почти верная смерть. Лишь единицам удавалось пройти штрафбат и остаться в живых» [113] .
113
Жизнь как эпос, драма и роман // Санкт-Петербургский университет. 2008. № 6–7.
И это свидетельство человека, очень далекого от командных должностей, от желания сделать карьеру или добавить звездочку на погон. Нет, мемуарист-фронтовик — человек простой и не испорчен борьбой за власть. Он искренен в своих воспоминаниях. То, что было, то и было, здесь ничего не добавить и не убавить.
Совсем недавно ленты информационных агентств принесли ошеломляющую новость:
«В Запорожской области найдены останки бойцов женского штрафного батальона.
В Токмакском районе Запорожской области под селом Чапаевка бердянские поисковики обнаружили останки 92 советских бойцов, большинство из которых, считают эксперты, были женщинами, сообщили корреспонденту., сотрудники поискового отряда г. Бердянска.
По словам местных жителей, погибшие были солдатами женского штрафного батальона, и их захоронили в немецком блиндаже после жестоких боев в конце октября 1943 года.
С прошлой осени здесь уже обнаружены останки 156 воинов, которые будут торжественно захоронены в конце октября этого года у мемориала села Чапаевка [114] .
114
Новый Регион — Киев. 2006. 24 октября // www.1942.ru/news/2006.
Раскопки под Чапаевкой Запорожской области проводят уже много лет. Только в прошлом году там обнаружили прах 156 бойцов Красной армии. Дело в том, что в 1943 году эти места оказались в самом центре одной из сильнейших немецких оборонных линий «Вайтан». Войска вермахта прочно укрепились на этом плацдарме, бывшем воротами в Крым. И бои здесь шли кровопролитные и затяжные. Прорвать оборону фашистов удалось спустя почти два месяца. Историки до сих пор не могут назвать точные цифры потерь с обеих сторон.