Мифы Великой Отечественной — 1-2 (военно-исторический сборник)
Шрифт:
4 июля случилась неприятность со 121-й пехотной дивизией. В этот день «Мертвая голова», наступавшая по шоссе от Краславы на Себеж, наконец-то захватила Дагду. Следом за ней уступом продвигалась 121-я пехотная дивизия. В ходе одной из контратак бойцы 42-го мотострелкового полка прорвались к штабу пехотной дивизии и разгромили его, в завязавшемся бою был убит командир дивизии генерал-майор Отто Ланцелле.
Впрочем, главные неприятности еще ждали 56-й моторизованный корпус впереди. К сожалению, подробности дальнейших боев Манштейн вновь описывает скупо, уделяя больше внимания плохим дорогам, бытовым подробностям, жаре, дождям, холодному коньяку и краденной у местного населения птице. «Правда, куры и утки были редкостью, поскольку, хотя мы и были всегда впереди, на них находилось много других любителей». Характерно, что далее Манштейн совершенно серьезно утверждает, что «в немецкой армии — в противовес остальным — грабеж не допускался» — очевидно, напрочь забыв, о чем
14 июля двигавшаяся по шоссе на Новгород 8-я танковая дивизия заняла город Сольцы, а ее передовой отряд вышел на реку Мшага возле Шимска. Однако на следующий день:
«Противник большими силами с севера ударил во фланг вышедшей на реку Мшага 8-й танковой дивизии и одновременно с юга перешел через реку Шелонь. Сольцы — в руках противника. Таким образом, главные силы 8-й танковой дивизии, находившиеся между Сольцами и Мшагой, оказались отрезанными от тылов дивизии, при которых находился и штаб корпуса. Кроме того, противник отрезал и нас и с юга большими силами перерезал наши коммуникации. Одновременно продвигавшаяся дальше к северу 3-я мотодивизия была у Мал. Утогорж атакована с севера и северо-востока превосходящими силами противника».
Итак, советские войска нанесли не просто контрудар — они атаковали корпус Манштейна с трех направлений. 237-я стрелковая дивизия совместно с «боевой группой» 21-й танковой дивизии (42-й танковый и 21-й гаубичный полки) отбросила назад 3-ю моторизованную дивизию; 70-я стрелковая дивизия при поддержке 5-го танкового полка 3-й танковой дивизии атаковала левый фланг 8-й танковой дивизии, смяла его и нарушила локтевую связь с 3-й моторизованной дивизией.
Одновременно 183-я латвийская стрелковая дивизия нанесла удар с юга через Шелонь навстречу 237-й дивизии, выйдя на коммуникации 56-го армейского корпуса и оказавшись в непосредственной близости от его командного пункта. Здесь была разгромлена тыловая автоколонна 8-й танковой дивизии, в числе прочих трофеев оказалась штабная машина 2-го батальона 52-го полка химических минометов. В машине, среди прочих документов, была обнаружена инструкция по использованию химических снарядов и мин, а также дополнения к ней, разосланные войскам еще 11 июня 1941 г. и содержащие указания по технике и тактике применения отравляющих веществ. Немцы не собирались без особой необходимости применять на Восточном фронте отравляющие вещества, но захваченные документы стали настоящим подарком советской пропаганде и уже 23 июля были опубликованы в газете «Правда». «Главное командование требовало от нас объяснений, как оказалось возможным, что совершенно секретный документ попал в руки противника», — пишет Манштейн.
Одновременно южнее Шелони 180-я и 182-я дивизии 22-го Эстонского корпуса перешли в наступление на Порхов, чтобы отвлечь прикрывавшие южный фланг Манштейна силы 10-го немецкого армейского корпуса. Следует также заметить, что Манштейн в своем описании ошибся — 8-я танковая дивизия была окружена не восточнее, а западнее Сольцев. 16 июля донесение командования Северо-Западного фронта в Генеральный штаб за № 012 сообщало: «Противник силами до одной тд и одной мд окружен и уничтожен в районе Пески, Пирогово, Волоцко, Бараново, Заборовье…» Впрочем, послевоенные отечественные труды оценивали успех гораздо скромнее. Описание операции, сделанное генералом армии А. И. Радзиевским в работе «Армейские операции» на основе оперативных документов, говорит об отходе немцев к Сольцам по шоссе через Скирино под лобовым натиском 252-го стрелкового полка 70-й дивизии, которому противостояло всего около батальона противника. Свидетельства участников боев, собранные Ю. Криновым [221] , говорят о тяжелых боях за город с утра 15-годо утра 17 июля, о танковых контратаках противника, но тоже ни словом не упоминают про окружение. В целом же отечественные историки описывают его в основном со слов Манштейна. Не проболтался бы командир 56-го моторизованного корпуса — никто бы и не узнал об «утерянной победе». Ведь даже номера советских дивизий в некоторых отечественных изданиях приводятся ошибочно — по карте из Манштейна, носящей совершенно фантастический характер.
221
Кринов Ю. С. Лужский рубеж, год 1941-й. — Л.: Лениздат, 1987.
«Противник всеми силами старался сохранить кольцо окружения. Для этой цели он ввел в бой, кроме стрелковых дивизий, две танковые дивизии,
На карте в «Утерянных победах» против двух дивизий 56-го моторизованного корпуса сосредотачиваются три советских корпуса: 22-й и 52-й стрелковые, 1-й механизированный. Правда, из отдельных дивизий на ней обозначены только 3-я и 21-я танковые, 220-я моторизованная, 180-я стрелковая. На самом деле две танковые дивизии имели в сумме только два танковых и артиллерийский полки, в 202-й (а не 220-й) моторизованной дивизии был большой некомплект личного состава, практически совсем отсутствовали транспорт и артиллерия, поэтому в ходе операции она играла пассивную роль, занимая оборону по южному берегу Шелони напротив Сольцев. Полнокровными были только две свежие дивизии — 70-я (15 300 человек) и 237-я (около 12 000 человек), но около половины в них составляли только что призванные резервисты, не имевшие никакого боевого опыта и минимальную подготовку. В 183-й стрелковой дивизии оставалось около 7000 человек, два полка 202-й мотодивизии имели порядка 5000 человек, танковые полки почти не имели пехоты.
Общая численность советских войск, активно или пассивно принявших участие в операции, составляла порядка 42–45 тысяч человек. Против них действовали основные силы 8-й танковой и 3-й моторизованных дивизий Вермахта, а также некоторые корпусные части (например, моторизованный саперный полк). В целом силы противника в этом районе насчитывали не менее 30 тысяч человек.
Соотношение бронетехники определить сложнее. На 22 июня 8-я танковая дивизия Вермахта имела 212 танков, в том числе 8 Pz. III и 30 Pz. IV. Согласно записи Гальдера от 13 июля (по докладу Буле), потери в танках на этот момент составили около 50 % наличных сил — правда, здесь учтены в том числе эвакуированные в тыл поврежденные машины. В любом случае мы можем оценить силы 212-й танковой дивизии в 100–120 исправных машин, из них 20–25 средних.
21-я танковая дивизия, к тому времени выдержавшая бой на Псковском шоссе, имела в своем составе не более 110 танков Т-26, часть из которых была неисправна либо осталась в тылу. В остатках 5-го полка 3-й танковой дивизии на 15 июля насчитывалось 4 танка Т-28, 2 КВ и 16 БТ. Два подбитых танка БТ-7 и один немецкий Pz. 38(t) среди каменных городских домов хорошо видны на фотографии, сделанной в освобожденном городе и опубликованной советскими газетами уже летом 1941 г.
Как мы видим, противоборствующие стороны имели примерно равное количество танков. Советские войска обладали примерно полуторным превосходством в численности, но значительно уступали противнику в маневренности и подготовке личного состава. Однако такое соотношение сил имело место лишь в самом начале наступления — уже 15 июля в бой спешно вводится прошедшая переформирование дивизия СС «Мертвая голова» [222] и силы сторон полностью уравниваются. Тем не менее советское наступление было остановлено только 18 июля, когда 70-я и 237-я стрелковые дивизии вышли к реке Ситня в 15 км западнее Сольцы. Немецкие войска получили настолько сильный удар, что 8-ю танковую дивизию пришлось на четыре дня вывести из боя для пополнения и переформирования.
222
Во всяком случае, первые потери этой дивизии после перерыва (29 убитых и пропавших без вести и 59 раненых) в документах корпуса датируются именно 15 июля.
Немецкое наступление возобновилось лишь после того, как выдвинувшийся в район Порхова 1-й армейский корпус (11-я и 21-я пехотные дивизии), временно переданный в подчинение 4-й танковой группе, начал наступление южнее реки Шелонь. 19 июля 3-м полком 21-й пехотной дивизии была взята узловая станция Дно. Правее нее 11-я пехотная дивизия отбросила потрепанные части 22-го Эстонского стрелкового корпуса (180-ю и 182-ю дивизии), вышла на Шелонь выше Сольцев и 21 июля, переправившись через реку, вновь заняла город.
Однако тяжелые бои продолжались в этом районе вплоть до второй декады августа. Так, 25 июля 21-й мотострелковый полк уже знакомой нам 21-й танковой дивизии вновь вышел к берегу Шелони южнее Сольцев, взяв под обстрел город и идущие здесь дороги. «1-му армейскому корпусу, обороняясь, пришлось переправиться на другой берег и местами отступить» — так описывает этот бой Вернер Хаупт в истории группы армий «Север». Одновременно левый фланг 180-й стрелковой дивизии также достиг Шелони у села Рельбицы в 10 км западнее Сольцев и даже сумел переправиться на северный берег. Лишь 26 июля немцы смогли ликвидировать новый кризис, направив сюда подошедшую через Дно 126-ю пехотную дивизию 11-го корпуса.