МИФЫ. Великолепный МИФ (сборник)
Шрифт:
Парадоксально, но, к всеобщему удивлению, особенно к моему собственному, открытие истинной природы заточения Ааза вовсе меня не обескуражило. Скорее наоборот, я был даже доволен, по двум причинам. Во-первых, у меня сразу же возникла мысль, как справиться с этой проблемой, и, во-вторых, пришел я к ней раньше своего многомудрого партнера… ну, действительно раньше, так как он много дней ломал над этим голову, тогда как я получил исходную информацию только теперь. Конечно, его положение, вероятно, не позволяло ему в отличие от меня найти выполнимое
– Что тут смешного? – возмутился он. – Объясните мне, потому что мне ваше веселье решительно непонятно.
Различие между мной и Аазом в трудной ситуации заключается в том, что я стараюсь сохранять дружелюбие, тогда как он впадает в ярость.
Если поразмыслить, он способен на все, впадая в ярость. Но по крайней мере в этом отношении он последователен.
– Вот скажи-ка, – поглядел я на голову дракона. – Ты говоришь, что эта штука живая. Насколько она живая?
– О, что значит «насколько она живая»? – нахмурился Ааз. – Она достаточно живая, чтобы меня проглотить, если это взбредет ей в голову. Для меня это – достаточно живая.
– Да, я имею в виду, может ли она видеть и слышать?
– Говоря откровенно, а кого, собственно, это волнует? – бросил мой партнер, демонстрируя во всем блеске свои обаяние и любознательность, придающие ему такое очарование. – Я не собирался назначать ей свидание.
Я задумчиво смотрел на зверя.
– Я вот подумал, услышит ли она меня… скажем, если я скажу, что, по-моему, она – самое некрасивое архитектурное украшение в городе?
Тут драконья голова, сощурив глаза, прожгла меня злым взглядом.
– По-моему, она вас слышит, босс, – нервно пожимая мне щиколотки, отозвался Гвидо. – Похоже, это последнее замечание ей не понравилось.
– Потрясающе, – проворчал Ааз. – Вот что я скажу тебе, партнер. Почему бы тебе не зайти сюда и не посидеть вместо меня на языке этой штуки, прежде чем ее сердить?
– Я просто испытывал ее, – улыбнулся я. – По правде говоря, по-моему, это самая удивительная штуковина, какую я видел с тех пор, как начал путешествовать по измерениям. А сказал я так просто для проверки ее реакции.
Дракон перестал прожигать меня взглядом, но выглядел по-прежнему подозрительным и настороженным.
– Ну, подыщи для проверки какие-нибудь другие реакции, – огрызнулся мой партнер. – Что-то я нынче немного нервничаю, и каждый раз, когда эта штука шевелит языком, я старею на несколько веков.
Я оставил его ворчание без внимания и дрыгнул одной ногой.
– Эй, Гвидо! Ты еще следишь за происходящим внизу?
Его руки свирепо сжались.
– Конечно, слежу, малец… я имею в виду, да, босс. Мало чем еще можно заняться, пока мы тут висим, вот что я хотел сказать. И перестаньте дергать ногами… пожалуйста.
Я счел его оговорку довольно любопытной, но сейчас было не до выяснений.
– Ну так слушай, – сказал я. – Я хочу, чтобы ты сделал следующее: разожми
– Ни в коем разе, босс! Вы видели, как далеко до земли? Я не разожму руки, что бы вы ни…
– …потому что, если ты этого не сделаешь, – продолжал я, словно он меня не перебивал, – то я начну извиваться, пока либо ты не разожмешь обе руки, либо Маша не выпустит меня. В любом случае ты упадешь. Улавливаешь намек? А теперь не можешь ты хоть раз просто выполнить приказ без долгих пререканий? У нас на все про все не так уж много времени.
Воцарилось молчание, покуда пораженный Гвидо переваривал мой ультиматум и взвешивал возможности.
– Что это вы там придумали? – заволновался Ааз. – Почему кто-нибудь не объяснит мне, что здесь происходит? Если твой гениальный план зависит от этого, с позволения сказать, телохранителя, то можешь смело забыть о нем. Я все время тебе твердил, что он слишком труслив, чтобы на него можно было рассчитывать при…
– Это кто труслив?! – заорал Гвидо. – Слушай, ты, Длинный Язык, как только мы вытащим тебя оттуда, мы с тобой выясним это раз и…
– Сперва нам надо вытащить его, Гвидо, – прервал я их диалог. – Веревку!
– Верно, босс. Будет вам веревка. Посмотрим, кто из нас труслив. Последним человеком, назвавшим меня трусом, была моя мамуля, и к тому времени, когда я уже с ней разобрался…
Вся наша связка начала опасно раскачиваться, когда он зашарил одной рукой по пальто в поисках веревки. Я на минуту даже испугался, что он в ярости разожмет обе руки для ускорения поисков.
– Полегче, Гвидо, – предостерег я его. – Мы можем…
– Вот она, босс! – Он кинул веревку вверх с такой силой, что она чуть не полоснула меня по лицу. – Надеюсь, вы сможете применить ее по назначению – повесить этого сукина…
– Повесить мало! – поддразнил его Ааз. – Чтобы разделаться со мной, требуется нечто большее, чем кусок веревки.
– Да. Требуется девочка с синими глазками и выпивка с отравой, – презрительно фыркнул в ответ мой телохранитель. – Если ты думаешь, будто я позволю тебе забыть этот облом…
Усилием воли я проигнорировал их перебранку. Хоть меня так и подмывало выступить в защиту Луанны, надо было заняться другими, более срочными делами.
Двигаясь как можно осторожнее, я перекинул один конец вокруг Машиной талии. На это ушло две попытки и куда больше веревки, чем мне бы хотелось, но я сумел наконец поймать болтающийся конец и надежно его закрепить.
– Для чего веревка, шеф? – невозмутимо осведомилась Маша, единственная из всей нашей группы сумевшая при всем при этом не потерять хладнокровия.
– Ну, если все произойдет удачно, мы скоро направимся вниз… вместе с Аазом, – объяснил я. – Хоть я и знаю твою силу, думаю, даже твои руки не удержат всех троих при спуске. Это чтобы не потерять никого после того, как мы откроем камеру.