Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 14. Часть 19. Смена ритма
Шрифт:
В понедельник и во вторник продолжила сеансы иглотерапии, все остальное время – домашние дела, телефонные звонки. Женечка приходит домой в 9-10 часов вечера, а уходит в 9 часов утра, практически не видимся.
В понедельник, 13 ноября, его юбилей справляли на Козловском сотрудники ИАМП. Все, что на Козловском – для меня табу, по крайней мере мне так кажется. Ведь я даже не была на Козловском после ремонта, а жаль.
Вторник, 14 ноября, – ужин Жени с Володей Гудименко и Сашей Трубиным. Днем – иглотерапия. В 16 часов пришла Лена Рафаилова привести
В среду, 15 ноября, нужно было успеть все – и лечение, и празднование юбилея в ДА на Остоженке. Я на Остоженку иду с удовольствием, ведь все 5 лет учебы в МИМО проходили в этом родном здании, в качестве ДА оно для меня практически незнакомо. У Жени, наоборот, восприятие Остоженки – только как ДА, что естественно, ибо это 15 лет работы, много работы.
Конечно, немножко волнуюсь, как пройдет юбилей, да и людей много незнакомых. Самое главное – очень многие из гостей, как я догадываюсь, знают ситуацию…
Не привыкла я к такой грязи и не привыкну, придется преодолеть себя, как бы вычеркнуть ее из своего сознания и вести себя как ни в чем не бывало. Очень хотелось, чтобы юбилей прошел достойно, тепло, радостно, красиво, по-доброму.
К счастью, все так и получилось, невзирая ни на какие подводные течения, «странности» в поведении некоторых гостей, начиная с ректора С. Панова и заканчивая В.Ф. Ли.
Великолепно вечер начал Женя – блестящее выступление, как всегда. Я была очень горда этим. Восхитительное поздравление Л. Млечина. Боже мой, как же мало среди нас истинно интеллигентных, высокоинтеллектуальных, утонченно умных и добрых людей. Ко всему этому Леня еще и талантлив. Я безмерно счастливая прослушала его поздравление. Думаю, что Жениным недоброжелателям и завистникам оно не понравилось, мягко выражаясь.
Многие лица мне незнакомы. Позже поняла, что знаю их фамилии. Было такое ощущение, что некоторые гости, особенно сотрудники ДА, которых я прежде не знала, очень внимательно ко мне присматриваются, вроде как сканируют, даже ощущалось определенное недоумение чем-то при встрече со мной.
Как-то незаметно исчезли Панов, Фокин, Шутов и некоторые другие. Вечер стал носить неформальный характер. Аникин сел за пианино, женщины и несколько мужчин пели. Дело дошло до того, что оставшиеся человек 12-15 сгруппировались около одного стола уже сидя. Если бы не потянувшиеся в столовую вечерники, то просидели бы долго. K.M. Долгов (вечный Женин противник) произнес очередной (после официального) тост, сказав, что Женя – это воплощение ума, чести, совести, достоинства.
Администрация столовой стала намекать, что мы припозднились. Пришлось собирать цветы, кучу подарков. Влад Цыкало и Черный Володя все отнесли в машину ДА. Где-то в 9-10 вечера мы оказались дома с ворохом цветов и подарков.
Женя, как дитя, рассматривал подарки, я возилась с цветами. На такой ботанический сад количество ваз в доме не предусмотрено. Использовала все банки. Букеты получились красивые. Все сделав и еще более захламив квартиру, которую я и так не могу привести в аккуратное состояние, мы сели пить кофе, обсуждать юбилей. Уснули поздно, но сразу. Я спала без просыпаний и вскакиваний. Жене дала снотворное, что позволило ему выспаться, но утром он почти проспал и у него
Я же утром 16 ноября еле-еле встала в 10 часов, прочитала чудесную записочку от Жени, было очень приятно.
Пришла Нина.
Позже позвонил Женя, сказал, что на работе продолжаются поздравления, цветы. Звонил Т. Торкунов, вернувшийся накануне из Баку. Ректор университета похвалил книгу Жени, двухтомник о США.
Я уехала на «иголки», на обратном пути заехала в «Арбат-Престиж» – не могла туда выбраться более полугода. Подкупила косметику, уход за волосами и т. д.
Женя принимал мэра Дамаска с О. Шныровым, йеменского посла, тот предложил устроить юбилей в посольстве. Теперь надо думать о составе гостей. Млечины, А. Бинецкий, Н. Голицина… Оказалось, что А. Бинецкий опять уезжает, так что только Натали Голицина.
Звонил Е.С. – он закончил уборку в Красновидово.
17 ноября 2006 года, пятница, Москва
Накануне легла в 12:30, а в 1:30 проснулась. Женя утверждает, что это он меня разбудил, вставая в туалет. Не спала до 5 часов, потом уснула до 10 часов, еле-еле встала. Женя ушел на работу.
Затем опять на «иголки». Врач сказал, что мне пора сократить наполовину прием ночных препаратов. Иголки варьирует.
Возвращаясь домой, заехала в «Стокман», купила колготки (очень заинтересовалась колготками из бамбукового волокна), белье зимнее, воротничок – белый кролик. А в «Дружбе» купила домашний халат. Все старое так износилось, что одеть противно.
Вечером дома стирала, что-то пыталась разобрать в домашнем «хаосе». Пришел Ян Цзюйхуа. Пообщались. 25 декабря они с женой уезжают в Пекин, а далее будут в основном в Пекине и Грузии, с заездами в Москву. Лао Чжу лучше, а то мне было как-то очень грустно, что он болеет.
Позвонила Саида, хотела привезти двух своих домработниц убираться у нас, но я ей рассказала про работу Е.С. У нее совсем плохо с мамой в Казани, но она больше не выдержала, уехала в Москву чуть-чуть прийти в себя. С понедельника, 20 ноября, хочет заняться фильтром воды для нас.
18 ноября 2006 года, суббота, Москва
Легла накануне в 12:30, а в 4 часа уже проснулась. Спала на 1/2 снотворного и 1/2 антидепрессанта. Хотелось бы еще доспать, но пока не получается. Сижу пишу, а ведь опять не выспалась. Женя тоже встает часто, спит урывками.
Подумала сейчас о Галумове, о том, как он Жене вручал подарок (картину в стиле импрессионизма). Был он зажатым, растерянным, казалось, что боится смотреть мне в глаза. Я старалась реагировать нейтрально-вежливо.
На следующий день Жене вручил сервиз. Говорит, что, как ему кажется, картина будет к месту в Красновидово. Но мне не хочется держать «дары данайца» в доме. Нельзя кусать руку, с которой кормишься, нельзя вероломничать, предавать. Он все это сделал. Я зову его «челюсти». Неадекватный тип, очень противоречивый, опасный, так как психически с ним не все в порядке, хотя у кого сегодня с психикой tip-top?! Но Галумов, Лаптев и некоторые другие – это переход всех красных черт.
А ведь жизнь так стремительно проносится вихрем. Неужели уже 60?!!! Вроде года три назад было 30 лет. Невольно вспоминаются слова песни: «Life is very short and there is no time for fighting and quarrelling» («Жизнь очень коротка, и нет в ней времени для драк и споров»). Истинно так, а мы все это ежечасно нарушаем.