Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 6. Часть 8. Под другими знаменами. Часть 9. На кругосветной орбите
Шрифт:
Почему река пустынна? Устье реки Ханган находится в районе разграничительной линии с Северной Кореей, выход в море невозможен, поэтому судоходство мизерное. Только прогулочные суда. Ну а купальщиков не видно, так как корейцы традиционно не очень уважают барахтанье в речной воде. Любители стали появляться только в последнее время.
Едем медленно, машин полно даже в субботний день (он до обеда рабочий). Но в конце концов добираемся до цели, шикарного отеля «Уокер-Хилл Шератон». Он стоит на самом берегу реки Ханган. Служащие буквально относят нас в просторный, богато оформленный кабинет. Навстречу встает пожилой, благородной внешности человек. Это Пак Чун Кю, один из самых влиятельных деятелей
Это человек с ясным умом и широчайшим кругозором, великолепно владеет английским языком. Пак Чун Кю начинает разговор с описания политической ситуации в РК. Критикует политических тяжеловесов – Ким Ен Сама, Ким Дэ Чжуна и др. Они, мол, плохо знают мир, неважно образованы, зациклены на взаимном противоборстве. Они принадлежат к уходящему поколению, им не стоит рваться к власти. И вообще, Южной Корее пора отказываться от президентской системы. Она себя изжила, душит демократию, лишает политическую жизнь гибкости, многообразия, мешает выработке у людей и институтов самостоятельности. Нужно взять на вооружение английскую или германскую систему, где каждый министр – фигура, способная на смелые решения, на выражение собственной позиции. Только так можно развивать гражданское общество, без которого государство хиреет, отстает и разлагается.
В ответ мы заметили, что в СССР как раз наоборот, нарастает ностальгия по «сильной руке», проявляется интерес к опыту Пак Чжон Хи в этом смысле. Аналогичную мысль мы проводили в последующих беседах, интервью, статьях в прессе. Отмечали, что если в Южной Корее складывается консенсус против реанимации диктатуры, в СССР – противоположные процессы. И может случиться то, что произошло в РК в 1961 году. Страна, уставшая от хаоса и экономического развала, безропотно отдалась на милость диктатуры. Корейцы, в том числе такой искушенный человек, как Пак Чун Кю, удивлялись нашему анализу, кое-кто даже посмеивался над ним. Мы же как в воду глядели. 17 августа 1991 года вернулись из Сеула в Москву, а 19 августа советским людям объявили о перевороте и переходе власти к гэкачепистам. Но об этом поговорим позднее.
За ланчем же в «Шератоне» Пак Чун Кю объяснял, что Южная Корея не в состоянии обойтись без американских войск. Север способен на любые авантюры. Собеседник порицал Японию за прошлые преступления против Кореи, хвалил М.С. Горбачева за новое мышление. Одновременно угощал нас деликатесами. Живым, шевелящим усами омаром. Из его вспоротого брюха полагалось черпать сырое мясо, поливать его соусами и поглощать. А еще были улитки, гребешки и другие дары моря. Но спокойно завершить трапезу не удалось. Надо было спешить в аэропорт, откуда предстоял полет к южному берегу Корейского полуострова, в город Кванъян.
И вот мы снова томимся в автомобильных пробках. Коротая время, рассматриваем ряды многоэтажных жилых домов. Они из стекла и бетона, без украшений и прочих излишеств. Но выглядят аккуратными, вокруг тоже порядок – цветы, подстриженная зелень. На домах большими буквами выведены названия строительных компаний – «Хёндэ», «Самсунг».
В аэропорту при въезде осуществляется проверка машин, но нас особенно не беспокоят. Полицейский, увидев журналистское удостоверение Ким Ен Мана, разрешает проезд. Ким гордо объясняет, что его профессию в Южной Корее очень уважают. Известный журналист может ночью запросто ввалиться в дом политического деятеля, и тот не будет в обиде, напротив, окружит гостя вниманием. Ведь СМИ формируют имидж публичных персон!
В самом аэропорту нас еще пару раз проверили, пропустив через установку металлоискателя.
Вскоре выясняется, что наш рейс по техническим причинам отменен. Сопровождающие решают, что полетим в город Кванчжу, что в 200 километрах от Кванъяна. В самолет поднимаемся по старинке, с летного поля, по трапу. Время в пути один час, поэтому обслуживание минимальное. Газет на всех не хватило. Зато стюардессы приветливы, нарядно одеты, угощают прохладительными напитками. Объявления делаются на двух языках, местном и английском. Правда, в момент пролета над военной базой США звучит команда только по-корейски: зашторить иллюминаторы.
В Кванчжу аэропорт выглядел поменьше и попроще, чем сеульский. Мы сели на лавочку и принялись ждать машины из Кванъяна, от металлургического комбината «ПОСКО». Нам предстояло посетить это знаменитое предприятие. Машины прибыли, причем одной из них оказался американский «Бьюик». В дороге поинтересовались у сопровождающего, представителя «ПОСКО» господина Ли, почему «Бьюик», а не местная марка. Ли разъяснил: «Чтобы выразить вам особое уважение как иностранцам».
Ли, в свою очередь, засыпал нас вопросами об СССР. Как люди живут, как отдыхают, сколько зарабатывают. Он и так уже немало знал о нашей стране, но хотел знать еще больше. Признался, что очень хочет посетить Советский Союз. О себе сообщил, что получает 1500 ам. долларов в месяц, из этой суммы 1000 долларов откладывает. Жена преподает в школе и зарабатывает столько же. Имеют собственную квартиру. Родители господина Ли, люди обеспеченные, ведут оригинальный образ жизни, по полгода живут в разных странах.
Разговариваем и одновременно смотрим в окно. Пейзажи становятся все более сочными и красочными. Утопающие в зелени холмы, нарядные деревушки. Повсеместно зоны отдыха, заправочные станции, рестораны. Все высшего качества, ничуть не хуже, чем то, что мы видели в Европе.
В Кванъян въехали, когда уже стемнело. Направились на искусственный остров, где расположен «ПОСКО». Передвигаемся по территории комбината. Отличная асфальтированная дорога, цветочные клумбы, фруктовые деревья, оригинальные, приятные на глаз постройки. И это металлургический завод? Выглядит как санаторий, причем покруче сочинских.
Нас высаживают у гостевого корпуса. Навстречу выходит заместитель генерального менеджера комбината и ряд других высокопоставленных чиновников. Обмениваемся приветствиями. Служащий отводит нас в фешенебельные апартаменты. В центре гостиной водружены две огромные корзины с фруктами и цветами. Табличка гласит, что эти дары от председателя Совета директоров «ПОСКО» Пак Тэ Чжуна. Он же сопредседатель правящей в РК партии.
Хочется расслабиться, принять душ, переодеться, но корейцы, как обычно, взвинчивают темп. Давайте, мол, спускайтесь в ресторан, там накрыт стол, вас уже ждут. Ужинаем с начальством. Знакомые блюда – кимчхи, рыба, пулькоги, травы, папоротник, водоросли, рис, соусы. Не очень вкусно, зато хорошее виноградное вино. Беседуем о производстве, рынках сбыта, условиях труда и быта рабочих.
Утром любуемся в окно зеленой лужайкой, где идет неспешная игра в гольф. Вокруг кудрявые холмы. Едем в автобусе с кондиционером на экскурсию. Начинаем с центра по связям с общественностью. Там нас встречает самый большой начальник, генеральный менеджер «ПОСКО». Он в униформе, с белой каской на голове, руки в белых перчатках. Предлагает присутствующим одеться так же. Наша компания входит в большой зал с макетом комбината. Голос по репродуктору рассказывает о структуре «ПОСКО», его основных сооружениях.