МиГера. Задача – выжить
Шрифт:
Но вернусь к валюте. Короче, бывшие американцы тянули одеяло на себя. Вот только пресловутая американская дутая гегемония давно всех порядком достала, и их послали большинством голосов. Но проблему таки надо было решать. И тогда, чтобы никому не было обидно, выбрали уже худо-бедно работающий примитивный аналог электронного платёжного средства, официально не принадлежащий ни одному земному государству. Говоря «аналог», я имею в виду аналогию с платёжной системой «Содружества», конечно же.
Короче, речь о так называемых биткоинах. Согласна, эта в те времена полулегальная система родилась как-то странно
Ну и, понятное дело, криптовалюту быстренько нацио нализировали. И тут странность: если хрен знает кто хозяин, как тогда национализировать? Но, видимо, не такая уж и тайна великая была, раз смогли. В общем, факт остаётся фактом: национализировали, доработали по образу и подобию галокредита Содружества. Даже название за прошедшие двести с полтиной лет сохранилось неизменным. Так ведь работает. Чего тут менять?
Отсюда и сленговое сокращение – биты, или битки, а молодёжь нынче вообще до бишек сократила. Однако и древнее понятие староамериканской валюты – «баксы», видимо, в силу консерватизма общества прошлого, которое и сейчас здравствует, тоже не кануло в Лету, в отличие от валют других государств, существовавших на дне гравитационного колодца планеты Земля. Возможно, сей феномен обусловлен исключительно единой первой буквой названия электронной платёжной системы: «б» – баксы и «б» – биткоины. Правда, баксами государственную валюту называют почему-то исключительно в криминальных кругах.
Глава 3
Мне же на все эти сложные перипетии истории было плевать. Ещё бы! В шесть-то лет да в моей ситуации мало волнует, кто и как ищет работу, почему роется на помойке или попрошайничает. Было страшно. Просто страшно. События вокруг меня крутились с невообразимой скоростью, ситуация порой менялась кардинально за доли секунды. Но самое пугающее в том, что нет ни сил, ни возможностей как-то влиять на всё это. Меня словно мощным водным потоком подхватило и несёт куда-то. О том, чтобы выплыть, даже мыслей не возникает, тут бы вообще на плаву удержаться.
А поток знай себе несёт тебя, словно щепку, швыряя туда-сюда как заблагорассудится. Не обращая внимания на то, какую боль причиняют этой самой щепке столкновения о встречные препятствия. Так и летишь со скоростью потока. Мимо мелькают, быстро истаивая в памяти, пролетающие пейзажи чужой жизни, когда сложной и тяжёлой или даже трагичной, а когда лёгкой и радостной, туристической. Своеобразный такой калейдоскоп. Мелькнула картинка – и пропала, потому что у тебя своих забот и обязанностей по горло. Забот, которые обязана выполнять при любом раскладе. Хочешь не хочешь – иди и делай. Иначе голодной останешься – в лучшем случае. В худшем – Грол накажет.
Грол – это Учитель. Все его так называли. Имеются в виду те, кто жил и работал на него. К нему меня притащил Шнырь. Именно Учитель тогда разговаривал со мной в темноте. Как выяснилось, на свалке меня нашли пацаны, которых опекал этот
Ну и слава богу, что у одного из тех парней хватило ума сбегать к старшему, чтобы доложить о находке. В общем, передали по цепочке. Весть дошла до Грола. А тот возьми и заинтересуйся. Кто знает: может, ему просто скучно было в тот момент? Не-е-ет! О человеколюбии или о помощи ближнему речи не шло. Учителя добрым человеком язык даже не повернётся назвать. И всё же надо отдать ему должное, он даёт возможность людям выживать на дне. На самом дне. Причём таким людям, которые без его помощи никогда не смогли бы тут выжить.
Например, бедолагам вроде меня. В общем, тем, кому по не зависящим от них причинам не повезло очутиться за бортом жизни в слишком юном возрасте. Или калекам, у которых не оказалось средств на восстановление увечий. Да много кому. На него работает около нескольких тысяч человек, точную цифру поголовья работников только он сам знает. Вот я, к примеру, не знала, да и знать не хотела.
Причём организация Грола не имела какой-то специальной направленности. Люди занимаются всем, что выгодно. Кто-то, как я на первых порах, становятся клянчами. Другие роются в кучах мусора на свалке и добывают что-то полезное. Есть те, которые крышуют, то есть предоставляют защиту мелкому бизнесу дна. По сути, рэкет, конечно, но без этого, видимо, никак. Также слышала, что имеются специалисты, которым по плечу устроить беспорядки в нужное время и в нужном месте.
Устранение неугодных также входило в сферу деятельности. И вот эту самую деятельность я очень хорошо знаю, потому что последние три года под крылом Грола именно этим занималась. Нравилось ли мне убивать? Не знаю. Не думала над этим. Тогда не думала. Жизнь на дне Марстауна быстро меняет приоритеты. И то, что когда-то ты ни за какие коврижки не сделала бы, через некоторое время становится обыденностью. Кровь перестаёт пугать, чужая смерть не вызывает жалости, а после убийства человека собственными руками не мучает совесть и «кровавые мальчики» по ночам не досаждают.
Но всё это было потом, а вначале…
– О! Смотрю, Сивый потрудился на славу. – Скрипучий голос прямо сочился радушием и довольством.
Впервые увидев Грола воочию, я едва умудрилась не обгадить и без того грязнющие пижамные штанишки, в которых вынужденно продолжала «щеголять»: другой-то одежды не было. В общем, еле удержала сфинктер, до того мужик был страшен. Да и мужчиной дядька на самом деле был своеобразным. Ве-е-есьма-а-а своеобразным.
Начнём с того, что глаз как таковых у него не было. Вместо них – узкий ободок визора, неизвестно как держащийся на роже и не спадающий. Это сейчас я понимаю: дешёвый заменитель глаз был интегрирован в череп, на виду – только тёмный ободок сенсорной пластины. Сенсорной потому, что в ней не только оптика находится, а в придачу ещё куча всяких чувствительных приблуд, позволяющих видеть в разных диапазонах.