Михаил Горбачёв. Жизнь до Кремля.

Зенькович Николай Александрович

— Один кремлёвский долгожитель рассказывал мне, что, сдавая дела Борису Ельцину, Михаил Сергеевич любезно познакомил его с высказываниями ближайших соратников российского президента, записанными в бане. Эти записи сильно испортили отношения Бориса Николаевича с друзьями-демократами. После этого иные из них стали поддавать пар уже в другой компании.

Всё, что сделал Фёдор Давыдович Кулаков для Ставропольского края, — успешное решение вопросов развития овцеводства, мелиорации «чёрных земель», организация ипатовского метода уборки урожая и многое другое — Михаил Сергеевич приписал себе, хотя был очень далёк от практической работы. Вот почему, ещё будучи в крае, он «топил» всех, кто

раскусил его. Используя в личных целях знающих и добросовестных работников, выжав из них всё, что ему было нужно, он безжалостно затем их изгонял. Одних на понижение, других просто увольнял, а тех, кого не мог выжить, «выдвигал на повышение», в Москву. В общем, делал всё, чтобы на фоне окружающих его людей казаться самым образованным, самым умным, самым незаменимым. Этот опыт расправы с теми, кто близко его знал на Ставрополье, очень пригодился ему в Москве.

С подсказки Горбачёва Юрию Владимировичу Андропову удалось лишить номенклатурного иммунитета и других подопечных уже тяжело больного Генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева. Михаил Сергеевич сумел скомпрометировать первого секретаря Полтавского обкома Ф. Моргуна, первого секретаря Ростовского обкома партии И. Бондаренко, к которому Горбачёв испытывал чувство зависти из-за его приближенности к кремлёвским верхам.

Покровитель номер один

Когда в начале 60-х Горбачёва перевели на партийную работу, его взял под своё покровительство человек, которому, по единодушному мнению ставропольских функционеров, Михаил Сергеевич обязан всей своей будущей карьерой. Этим человеком был первый секретарь Ставропольского крайкома КПСС Фёдор Давыдович Кулаков.

Кулакова называют выдающейся личностью. Он прибыл в край из Москвы, но не так, как Булганин, не в ссылку, скорее наоборот, Кулакова проверяли в деле. В тот же год его ввели в члены ЦК КПСС. Прекрасный организатор, знающий сельское хозяйство, животноводство, он направил партийные органы на конкретную работу по благоустройству края. Кулаков был энергичным человеком, обладавшим богатырским здоровьем, поэтому его внезапная смерть на взлёте карьеры была для всех неожиданностью.

Зарубежная пресса называла Кулакова одним из вероятных преемников Брежнева. В 1978 году он был самым молодым, после Романова, членом Политбюро. Однако он умер внезапно и при загадочных обстоятельствах — в возрасте 60 лет.

К этой теме я вернусь в следующей главе. В ней будут подробно рассмотрены все версии кончины Кулакова, известные к концу 2000 года. Столь пристальное внимание общественного мнения к данной истории объясняется тем, что она напрямую связана с выдвижением Горбачёва в Москву.

Ан. Громыко(сын А.А. Громыко, член-корреспондент РАН, был директором Института Африки АН СССР, написал интересную книгу про отца «Андрей Громыко в лабиринтах Кремля. Воспоминания и размышления сына»):

— Кулаков был высокого мнения о способностях Горбачёва как руководителя Ставропольского края. Именно Кулаков заприметил в 1962 году этого активиста, семь лет с задором работавшего в Ставрополе на комсомольской работе.

Летом 1978 года страна получила рекордный урожай зерновых. Показатели по Ставропольскому краю были хорошими. Все обстоятельства способствовали переводу бывшего помощника комбайнёра в Москву.

В. Казначеев:

— Кулаков симпатизировал Горбачёву, хотя, как казалось со стороны, чем сильнее Михаил Сергеевич пытался приблизиться к Фёдору Давыдовичу, тем строже и настороженнее становился Кулаков. Однако благорасположение высочайшего покровителя было необходимо, поэтому в ход пускались всевозможные способы.

На званых вечерах, которые то и дело организовывались по случаю юбилеев, свадебных годовщин, дней рождения, бывали все. Приглашались с жёнами и детьми. Короткие застолья заканчивались быстро, после чего все расходились, разбивались на группы по интересам. Тут же решались и обсуждались многие производственные проблемы. Жёны, как правило, садились отдельно, чтобы не мешать мужьям. Этот этикет строго соблюдался всеми, кроме Раисы Максимовны: неотступно следуя за патроном мужа, она демонстративно брала его под руку, заглядывала в глаза, пыталась развлечь разговорами. Горбачёв при этом делал вид, будто ничего не происходит. Насколько подобное ухаживание было действенным, трудно сказать. Фёдор Давыдович был умным, прозорливым человеком, и хотя он заметно охладел к своему протеже, всё-таки не обделял его своим вниманием. После перевода Кулакова в Москву Горбачёв становится первым в крае.

В день 60-летия со дня рождения Ф.Д. Кулакову присвоили звание Героя Социалистического Труда, но рекомендовали отметить торжество скромно. Михаил Сергеевич с Раисой Максимовной вылетели в Москву поздравить Фёдора Давыдовича, а их на дачу не допустили. Позвонили супруги заместителю Кулакова Н.П. Руденко, которого Горбачёв называл близким другом, но «добро» попасть на вечер не получили. И вернулись они домой «несолоно хлебавши». Как только Горбачёв стал генсеком, он тут же выдворил Руденко из ЦК КПСС и направил советником по сельскому хозяйству в Болгарию. Отомстил он и другим, кто вольно или невольно задевал его честолюбие.

К тому времени Кулаков окончательно разочаровался в человеческих качествах своего подшефного, которому столько лет покровительствовал. Понял истинное нутро Горбачёва, который ничем не гнушался на пути к власти или когда от этого зависела его личная выгода.

Кто-то из ставропольцев рассказал Фёдору Давыдовичу, как однажды председатель крайисполкома И.Т. Таранов заметил, что при Кулакове проблемы овцеводства были хорошо разработаны. Михаил Сергеевич зло прервал его. Похвала Кулакову умаляла роль Горбачёва. А он ведь считал, что не делает ошибок, является истиной в последней инстанции. Грубая выходка Горбачёва показала истинное отношение его к Кулакову, которого он никогда не любил за ум, знание дела.

Фёдор Давыдович общался с рабочими, бывал на фермах, на полях, наблюдал за севом, обработкой полей и уборкой урожая, чего Горбачёв терпеть не мог. Он всегда был только кабинетным руководителем. А когда Кулакова уже начали травить, Михаил Сергеевич больше не считал нужным скрывать неприязнь к своему покровителю, старался поменьше общаться с ним. Вот где в полной мере проявилась мудрость народной поговорки: «Сделаешь человеку добро — получишь зло». А сколько хорошего, доброго сделал Кулаков для Горбачёва у истоков его возвышения! Вёл его от секретаря Ставропольского горкома комсомола до второго и первого секретаря крайкома ВЛКСМ, «сделал» заведующим организационным отделом крайкома партии, первым секретарём Ставропольского горкома партии, вторым секретарём крайкома партии и, наконец, первым. Добрые отзывы Кулакова помогли ему стать членом ЦК КПСС.

Вот почему Фёдор Давыдович, желая предотвратить восхождение такого человека на государственный Олимп, предложил направить Горбачёва на дипломатическое поприще. Но шеф КГБ Ю.В. Андропов зашёл к М.А. Суслову и сказал, что его надо сохранить на партийной работе. На деле Суслов отлично понял, что Юрий Владимирович хочет сохранить Михаила Сергеевича для себя. Памятуя, какой приём оказал ему Горбачёв, сразу согласился. С тех пор Кулаков в жизни Горбачёва ушёл на второй план, а главным его покровителем стал Андропов.