Михаил Строгов
Шрифт:
— Нет нужды, господа, мы знакомы, ведь мы вместе плыли по Волге.
— Ах вот как! Отлично! Просто замечательно, господин?…
— Николай Корпанов, иркутский негоциант, — ответил Михаил. Строгов. — Однако не объясните ли вы мне, что за приключение с вами произошло — столь горестное для одного и забавное для другого?
— Рассудите нас, господин Корпанов, — попросил Альсид Жоливэ. — Представьте себе — наш кучер умчался на передке своей адской колесницы, оставив нас терпеть бедствие на задней половине
— Нисколько не смешно! — проворчал англичанин.
— Да конечно же смешно, собрат! Вы и впрямь не умеете видеть вещи с хорошей стороны!
— А как, позвольте, мы сможем продолжать наш путь? — спросил Гарри Блаунт.
— Нет ничего проще, — ответил Альсид Жоливэ. — Вы впряжетесь в то, что осталось от повозки; я возьму вожжи, стану, как заправский ямщик, звать вас «голубок ты мой», и вы потопаете что твоя почтовая лошадь!
— Господин Жоливэ, — вскипел англичанин, — ваши шутки переходят все границы, и…
— Успокойтесь, собрат. Когда вы вдрызг разобьете себе ноги, я вас сменю и если не поскачу дьявольским галопом, то вы получите право обзывать меня дохлой улиткой или сомлевшей черепахой!
Альсид Жоливэ говорил все это с таким добродушием, что Михаил Строгов не мог сдержать улыбки.
— Господа, — объявил он, — есть лучший выход. Ведь мы уже на самом верху перевала и, значит, остается лишь спуститься по горному склону. Моя повозка совсем недалеко, шагах в пятистах вниз по дороге. Я предоставлю вам одну из моих лошадей, ее запрягут в вашу телегу, и завтра, если ничего не случится, мы вместе прибудем в Екатеринбург.
— Господин Корпанов, — сказал Альсид Жоливэ, — такое предложение свидетельствует о щедрости вашей души!
— Хочу добавить, сударь, — если я не предлагаю вам сесть в мой тарантас, то просто потому, что в нем всего два места, которые уже заняты мной и моей сестрой.
— О чем говорить, сударь, — ответил Альсид Жоливэ, — да с вашей лошадью и задней половиной нашей полутелеги мы помчим хоть на край света!
— Сударь, — подтвердил Гарри Блаунт, — мы принимаем ваше любезное предложение. — А что до этого ямщика…
— О, поверьте, подобное приключение ему не впервой! — улыбнулся Михаил Строгов.
— Но тогда почему он не возвращается? Ведь прекрасно знает, негодяй, что бросил нас на дороге!
— Да что вы! Он об этом даже не подозревает!
— Как! Этот молодец не знает, что телега разломилась надвое?
— Не знает и с чистой совестью гонит на передке телеги в Екатеринбург!
— Это вот и есть самое забавное, дорогой собрат, как я и говорил! — воскликнул Альсид Жоливэ.
— Итак, господа, если вам угодно последовать за мной, — напомнил Михаил Строгов, — то пройдемся до
— А как же телега? — заметил англичанин.
— Не бойтесь, не улетит, дорогой мой Блаунт, — воскликнул Альсид Жоливэ, — взгляните, она так прочно засела в грязи, что если мы ее тут оставим, то к будущей весне она оденется листвою!
— Стало быть, идемте, господа, — сказал Михаил Строгов, — и втащим сюда тарантас.
Француз и англичанин, спустившись с задней скамейки, которая стала теперь передней, последовали за Михаилом Строговым.
Дорогой Альсид Жоливэ по своему обыкновению балагурил — ничто не могло испортить его хорошего настроения.
— Право, господин Корпанов, — обратился он к Михаилу Строгову, — вы вытаскиваете нас из отчаянного положения!
— Я сделал лишь то, сударь, — ответил Михаил Корпанов, — что на моем месте сделал бы всякий. Если путешественники не станут помогать друг другу, останется только закрыть дороги!
— Мы в долгу перед вами, сударь. Но если вы направляетесь вглубь степей, то мы, возможно, еще встретимся, и уж тогда…
Альсид Жоливэ не задавал Михаилу Строгову прямого вопроса, куда тот едет, но Михаил Строгов, не желая показаться скрытным, сразу ответил:
— Я направляюсь в Омск, господа.
— А мы с господином Блаунтом, — объявил Альсид Жоливэ, — едем чуть дальше — туда, где можно схватить и пулю, но уж наверняка — какую-нибудь новость.
— В захваченные провинции? — живо спросил Михаил Строгов.
— Именно туда, господин Корпанов, — но там, наверное, нам уже не доведется встретиться с вами!
— Вы правы, сударь, — ответил Михаил Строгов. — Я не слишком охоч до ружейной пальбы или треска копий, к тому же по натуре слишком миролюбив, чтобы лезть туда, где дерутся.
— Жаль, сударь, нам и правда останется лишь сожалеть, что расстались с вами так скоро! А что, если после Екатеринбурга наша счастливая звезда благословит нас и дальше путешествовать вместе, пусть хоть несколько дней?
— Ваш путь лежит через Омск? — спросил, на мгновение задумавшись, Михаил Строгов.
— Пока еще мы этого не знаем, но, во всяком случае, через Ишим, а уж там будем действовать по обстоятельствам.
— Ну что ж, господа, — решил Михаил Строгов, — едем до Ишима вместе.
Разумеется, Михаил Строгов предпочел бы путешествовать один, но не мог — без риска показаться по меньшей мере странным — отказать в компании двум путникам, которые собирались следовать той же дорогой, что и он сам. К тому же, раз уж Альсид Жоливэ и его спутник намеревались не сразу проследовать в Омск, а остановиться в Ишиме, проделать вместе с ними столь небольшой отрезок пути не представляло особых неудобств.
— Стало быть, господа, в этом мы договорились, — сказал он. — Едем вместе.