Мик Джаггер. Великий и ужасный
Шрифт:
Монток, расположенный на восточном краю острова, в отличие от оживленного Хэмптонса, представляет собой сонную рыбацкую деревушку без модных ресторанов, магазинов или клубов. Джаггеры возмещали этот недостаток тем, что приглашали к себе друзей вроде Клэптона, Боуи, Джона Леннона с Йоко Оно, Джона Филлипса из The Mamas and The Papas, Джека Николсона и Уоррена Битти. Очаровательный «коттедж» Энди Уорхола, покрытый кровельной дранкой, превращался в импровизированный ночной клуб на морском берегу. Как вспоминал сосед Джаггеров Дик Каветт, о том, что они приехали, можно было узнать не только по шуму, но и по дыму от марихуаны, который разносился
Вскоре обнаружилось, что круг друзей Мика не ограничивается подсевшими на наркотики рок-звездами и любвеобильными голливудскими актерами. Ведущий ток-шоу прогуливался верхом на пляже, когда заметил, что из дома Джаггеров выходит темноволосая женщина, подавшая ему знак остановиться.
«Подъехав поближе, я понял, что это Джеки Онассис», – сказал Каветт. Джеки Онассис, сама страстная любительница конного спорта, несколько раз обошла лошадь Дика, прежде чем вернуться в дом Джаггеров.
Среди тех, кто был свидетелем встреч Мика и Джекки, ходили неизбежные слухи о том, что их связывает не просто дружба. Как говорил Каветт, Джеки была «заинтригована» Миком, и «конечно же Мик едва ли не преклонялся перед Джеки, как и все остальные».
Интерес Джеки к Мику был не праздным. Самая известная женщина мира, а заодно и редактор (сначала в издательском доме «Викинг-пресс», а потом в «Даблдэй») чуть ли не преследовала других знаменитостей в надежде получить от них мемуары. В разное время она упорно осаждала таких известных личностей, как Фрэнк Синатра, Марлон Брандо, Майкл Джексон, принцесса Диана, герцогиня Виндзорская, Элизабет Тэйлор и королева Елизавета.
Джаггер не стал исключением. Когда ей не удалось уговорить его написать автобиографию для «Викинга», она попросила Мика свести ее с другой знаменитостью – с его хорошей знакомой, принцессой Маргарет. «При необходимости Джеки умела пофлиртовать и польстить, – говорил доверенное лицо Кеннеди и бывший пресс-секретарь президента Пьер Сэлинджер. – Нетрудно представить, какое впечатление ее магия произвела на Мика Джаггера».
После убийства Джона Кеннеди и смерти ее второго мужа Аристотеля Онассиса в марте 1975 года Джеки влекло к более молодым мужчинам, вроде журналиста Пита Хэмилла и кинодокументалиста Питера Дэвиса. «Был период, когда она, похоже, интересовалась мужчинами помоложе, погорячее, – вспоминал Сэлинджер. – Но у Джеки были невероятно высокие стандарты. Джаггер – величайшая рок-звезда и настоящий секс-символ. Он также очень яркий человек, умный, очень искушенный и практичный». Сэлинджер добавил, что в Мике, «пожалуй, было много общего с Джоном Кеннеди в том, что касается женщин».
Флирт Джеки и Джаггера, по всей видимости, длился недолго, так же как и странные отношения между Бьянкой и сыном действующего президента США. Той весной Бьянке, которая стала печататься в глянцевом журнале Уорхола «Интервью», удалось договориться о встрече с двадцатитрехлетним Джеком Фордом, сыном президента Америки Джеральда Р. Форда.
Интервью состоялось в Белом доме, и вскоре снятые Энди Уорхолом фотографии, на которых Джек Форд стоит с Бьянкой в спальне Линкольна, взяв ее под руку, породили обычные слухи о природе их отношений. Масла в огонь подлило и признание Джека в том, что он завидует обычным людям, ощущает себя запертым в клетке и охотно продал бы свою жизнь кому угодно «за пенни». Чтобы показать Джеку мир, который иначе он никогда не увидел бы, Бьянка с Энди отвели сына президента в легендарный манхэттенский ночной клуб «Эль Марокко», а также на гей-дискотеку «Ле-Жарден».
Но никакое
В середине семидесятых Бьянка входила в список самых ярких женщин и не собиралась сдавать позиции. «Студия 54» проработала лишь несколько дней после своего открытия, когда на торжественной вечеринке в честь своего тридцатилетия Бьянка выехала к публике на белом жеребце. Для пущего эффекта перед конем шел высокий чернокожий мужчина, единственной одеждой которого были золотые блестки.
Когда речь заходила о пышных зрелищах, владельцы клуба Стив Рабелл и Иэн Шрагер обращались к Бьянке, которая умела устроить нечто необыкновенное. В 1980 году на вечеринке в честь премьеры фильма «Бешеный бык», с потолка на трапециях свисали полуголые гимнасты, а африканский слон, которого снимал фотограф-натуралист Питер Биэрд, почти затмил таких известных гостей, как Джеки Онассис, Элизабет Тэйлор и Элтон Джон.
Но даже в этой среде Бьянка и Мик предпочитали развлекаться отдельно. Всякий раз, когда Мик заходил в клуб, он неизменно спускался в подвальное помещение для VIP-гостей. Бьянка же обычно находилась на стальной платформе, нависавшей над просторным танцполом, вокруг которого стояли столики.
В этом отношении типична сцена, случившаяся на вечеринке в честь Элизабет Тэйлор. Супруги Джаггер вошли через разные входы, каждый со своей свитой, и старались не сталкиваться друг с другом в толпе. «Она была настоящей королевой „Студии 54“, а Мик терпеть не мог делить с кем-то внимание публики», – вспоминал один их общий знакомый об этой конкуренции.
За пределами «Студии 54» превзойти Мика было невозможно, хотя иногда и ему хотелось остаться незамеченным. Как, например, за несколько минут до выступления в Париже, когда один ревнивый парень угрожал ему пистолетом. Охрана быстро скрутила неудачливого злоумышленника, и выступление прошло, как и было запланировано.
Что же касается Джейд, то пока ее мама блистала на ночной нью-йоркской сцене, а папа зарабатывал миллионы на гастролях, их дочери, казалось, вовсе не находилось места в их семейной жизни. Иногда родители Джаггера забирали ее в свой кентский дом, но по большей части за ней присматривали нью-йоркские или лондонские няни.
Если же родителям случалось оказаться дома вдвоем, то они часто ссорились, а Джейд попадала под перекрестный огонь. Но многие гости, которым повезло пообщаться с дочерью Джаггеров, неизменно находили эту девчушку с каштановыми волосами очень славной, хотя и слишком рано повзрослевшей.
Особенно симпатизировал ей Уорхол, и она отвечала ему взаимностью. «Мы друг друга понимали, – вспоминал Энди. – Я научил ее раскрашивать картинки, а она научила меня играть в „Монополию“. Ей было четыре, а мне сорок четыре». Два года спустя, когда Энди со знакомым зашел к Джаггерам и попросил две порции водки со льдом, Джейд позвала испаноязычную горничную и приказала принести «dos vodkas con hielo».