Миланский тур на двоих
Шрифт:
– Вот как? И как же?
– Лица я его не видел. Он его шляпой закрыл и очками. И усы, я уверен, у него фальшивые были. Не бывает у пожилого человека таких черных усов. Разве что крашеные!
– А откуда же ты узнал, что он был пожилой?
– Ну, вы даете! Что же я, старика от молодого не отличу? Хотя этот тип хорошо держался. Но все равно видно, что в возрасте.
– А еще какие приметы ты заметил?
– Голос у него приятный. Такой обволакивающий. Быть может, я бы и не согласился на его предложение. Что мне его триста евро, один раз в казино сходить. Но очень уж он складно врал. Я сам, каюсь, приврать люблю. А тут прямо заслушался. Сразу видно,
– И что он тебе врал?
– Сказал, что он из частной детективной конторы. Что мой дядя – наш главред нанял его для того, чтобы найти одного нечистоплотного человека, который занимается тем, что сливает информацию конкурентам.
Подруги переглянулись. Откуда этот тип узнал про конкурентов? Или он тоже работает в редакции?
– Не-а, – отмахнулся Алик. – Совпало так. Почти в каждой крупной компании, да и не в крупной тоже, постоянно следят за тем, чтобы информация не сливалась к конкурентам. И все равно она постоянно туда сливается.
– Значит, ты считаешь, этот человек просто ткнул пальцем в небо и случайно угадал?
– Ага, – кивнул головой Алик. – Потому что у нас в редакции я его никогда не видел. И мой дядя никаких сыщиков не нанимал. Уж я бы узнал об этом первым!
– Значит, этого человека ты в редакции не видел?
– Нет! Можете мне поверить, уж я бы запомнил. Таких щеголеватых ботиночек я ни на ком из наших не видел!
– А что в них было особенного?
– Все особенное! Уж вы мне поверьте! Натуральная лайка. Ручная работа! Я до того, как у дядьки оказаться, два года у другого своего дяди в сапожном цеху клей нюхал. А дядя шил эксклюзив. У него все наши артисты обуваются. Не Пугачева или Киркоров, конечно, а те, кто попроще. Но все равно покупают. Потому что качество отменное, а стоят дядькины черевички раз в десять дешевле, чем такие же, но на Западе. Потому что он в отличие от западных воротил деньги за лейбл не дерет. Стоят ему черевички десять тысяч, он еще десять сверху накинет и доволен.
– Двадцать тысяч за пару обуви?
– Что? Дорого вам кажется? Так ведь и носить вы их хоть всю жизнь будете. И сшиты они по вашей мерке будут. А значит, и сидеть на ноги станут, как вторая кожа. А людям, которые весь день на ногах, это ох как важно!
Итак, в обуви Алик разбирался великолепно. И клялся, что такие ботиночки, которые были на его посетителе, наверняка сшиты по индивидуальной мерке. И стоить должны не меньше полутора тысяч евро.
– Все эти Гуччи – Фигуччи – это просто ерунда! – распространялся парень. – Поточная работа. Настоящее качество может быть только там, где с вашей ноги снимают индивидуальную мерку. И по ней уже шьют для вас обувь. Дядя мой и эскизы сам разрабатывает, если хотите знать. Звезды, они ведь капризные. Ни за что не наденут на сцену то, что уже нацепил до них кто-то другой. Вот дядька и старается, как может. Ему его десять тысяч ох как нелегко достаются!
Но несмотря на словоохотливость Алика, подруги ничего дельного из его рассказа пока что не почерпнули. Ну, одет был таинственный посетитель в ботинки отличного качества. И что дальше? Прикажете искать мастера, который их ему сшил?
– А машину ты его не заметил?
– Не-а. Он пешком пришел и пешком же ушел.
– А еще какие-нибудь приметы?
– Шмотки у него все зарубежные были. Не у нас в стране куплены, это точно. Я любитель по магазинам пошататься. Там ничего подобного я и в помине не видел. И знаете что... Он даже говорил с легким акцентом. Или даже не с акцентом, а так... с запинками, словно ему было трудно подбирать русские слова! Словно он долгое время
Так! Уже второй человек говорит, что таинственный посетитель Альбины, ее убийца и убийца Гены – это скорей всего приехавший из-за границы эмигрант. И что это давало подругам? Да опять же ничего. Не зная имени и фамилии этого типа, не имея его описания, нечего было и мечтать найти его по отелям города. Да и кто сказал, что он остановился в отеле? Будучи русским, мог сэкономить и снять более дешевый и привлекательный вариант где-нибудь в частном секторе.
– Ему снять квартиру у какой-нибудь бабульки было даже лучше. Ведь там и документов у него могли не спросить. Платишь за постой – и ладно.
– Вряд ли человек в ботинках за полторы тысячи евро стал бы жить в гнусной съемной дыре.
– Ты давно не заглядывала на рынок недвижимости. Нынче в аренду предлагают такие фешенебельные апартаменты в центре города, что просто закачаешься!
Честно отработавший свою тысячу рублей Алик уже давно скрылся из вида. А подруги все думали над тем, что он им рассказал. Ботинки, по словам Алика, были не только идеально сшиты, но и выглядели классно.
– Я бы и сам такую обувку напялить не отказался бы. Ничего старперского! А то иной раз отличную кожу на такую скучную модель пустят, что хотя и на ноге идеально сидит, а носить не захочешь.
– А эти ботинки как выглядели?
Алик задумался. А потом сообщил, что это было нечто сказочное. Изумительного темно-серого со стальным отливом цвета. Со стальными же набойками и деталями.
– Идеально подходили этому типу. И к его брюкам. И к плащу. Жаль, что лица я не разглядел. Уверен, что так одеться мог только человек незаурядной внешности.
Черт подери! Да где же его искать, этого незаурядного? Подруги прямо извелись, а на ум так ничего и не приходило.
Помог подругам, как ни странно, тот самый Ренат, который столь рьяно принялся ухаживать за Лесей. Даже строгий запрет его отца и матери на брак с русской или любой другой девушкой, но не татаркой по происхождению, не остановил пылкого влюбленного. Ренат буквально осаждал Лесю своими звонками и эсэмэсками. Вот и сегодня он начал звонить ей с самого утра, умоляя о встрече.
– И ты пойдешь?
– Вообще-то хочется.
– А как же его родители? Он решил эту проблему?
– Нет. Но решает.
– Ну-ну, – хмыкнула Кира. – Пусть попытается.
– А ты считаешь, что у него ничего не выйдет?
– Если его родители – это те люди, которые были на свадьбе, то нет.
– Почему?
– Потому что, как это ни глупо звучит, в их клане не принято выходить замуж или жениться на других, не татарах.
– А Тимур? Он ведь женился на Оленьке.
– Не забывай, что Тимур не чистокровный татарин. Он полукровка. То есть в глазах татарских патриархов ценности как родовой производитель он уже не представляет. Вот ему и разрешили жениться на нашей русской Оленьке. Бросовая ветвь!
– Слушай, но это же форменный национализм!
– А ты попробуй скажи им об этом. Интересно будет послушать, что они тебе на это скажут.
Леся только вздохнула. Вот нас обвиняют в национализме все, кому не лень. Но если вдуматься, разве не национализм то, что делают маленькие народы, проживающие на территории России?
Стремясь, как они говорят, сохранить чистоту крови своей нации, ее обычая и нравы, они зачастую женятся только на своих. И выходят замуж тоже только за своих. Любишь не любишь – не столь важно. Лишь бы твой избранник был одной с тобой крови.