Миллиметрин (сборник)

Степнова Ольга Юрьевна

Врач пришла новенькая, ни разу раньше Марфой Ивановной не виданная – молоденькая, худющая, с заплаканными глазами.

Из пакета у молодой врачихи торчал длинный огурец.

– Проходите, – пригласила Марфа Ивановна врачиху в квартиру.

Та смущённо оставила пакет с огурцом в прихожей, сняла сапоги и прошла в комнату.

Марфа Ивановна отродясь не видела, чтобы доктора разувались в квартире больного, поэтому сразу прониклась к молодой врачихе симпатией и сочувствием.

– Сердце? – мягко спросила врачиха, присев возле кровати, на которую прилегла Марфа Ивановна.

– Оно,

зараза, – подтвердила Марфа Ивановна. – Стучит и стучит. То в пятках, то в коленках, то в ушах, а то вообще стыдно сказать, где…

Врачиха тоненькими пальчиками взяла фонендоскоп и прослушала Марфе Ивановне и спину, и грудь, хмуря при этом выщипанные брови и морща курносый нос.

– Коленки, – подсказала Марфа Ивановна. – В коленках уж больно стучит, может, и там послушать?

Врачиха отрицательно помотала головой, дав понять, что коленки она слушать не будет.

– Аритмия, – сказала она и вдруг разрыдалась так бурно, что Марфа Ивановна испугалась.

– Что, всё так плохо? – ахнула Марфа Ивановна, чувствуя, что сердце действительно колотится с силой отбойного молотка.

– Да не у вас, а у меня, – прорыдала врачиха. – Вы таблетки попьёте, и всё пройдёт, а вот я… а вот у меня…

И тут Марфа Ивановна очень обрадовалась. Возможность поговорить вырисовывалась так явно, что сердце сразу перестало давить и патологически быстро биться.

– Муж обидел? – деловито осведомилась Марфа Ивановна, застёгивая халат.

– Нет у меня мужа! – ещё больше зарыдала врачиха. – В том-то и дело, что нет…

– Значит, бойфренд бросил, – догадалась Марфа Ивановна.

– Я вам сейчас таблетки выпишу. – Врачиха утёрла подолом халата зарёванное лицо и достала из кармана сильно помятый бланк рецепта.

– Да погоди ты с таблетками, – остановила её Марфа Ивановна. – Пойдём лучше на кухню, чаю попьём.

– Я на работе, – всхлипнув, врачиха быстро накарябала что-то в рецепте.

– И я на работе, – жёстко ответила Марфа Ивановна и пошла на кухню заваривать липовый чай.

Врачиха притащилась на кухню понурая и несчастная, зачем-то вставив в уши фонендоскоп.

– Слушалку из ушей вытащи! – прикрикнула на неё Марфа Ивановна, доставая из холодильника варенье, печенье и зефир в шоколаде.

Врачиха выдернула из ушей слушалку и снова заплакала.

Марфа Ивановна только сейчас разглядела, какая она, в сущности, девочка. На носу веснушки, на руках цыпки, в глазах – конец жизни.

– Ну, рассказывай, – с удовольствием приказала Марфа Ивановна, усаживаясь за стол.

– Я там таблетки вам выписала, – прорыдала девчонка в белом халате. – Хоро-о-ошие!

– Да не нужны мне твои таблетки, ты лучше расскажи, отчего слёзы льёшь!

– А-а-аллергия на холод, – неправдоподобно соврала девчонка, и, обжигаясь, начала пить липовый чай.

Марфа Ивановна встала и посмотрела на градусник за окном.

– Опоздала ты, девонька, со своей аллергией. На дворе весна аж на плюс десять разгулялась!

– Опоздала?! – заливаясь слезами, удивилась девчонка. – Ну, значит, это у меня нервное.

Она взяла зефир в шоколаде и целиком запихала в рот.

Пока врачиха лишила себя возможности возражать, Марфа Ивановна выпалила:

– Теперь я тут диагнозы ставлю. Ты

ревёшь, потому что твой парень ушёл к другой, правильно?

– Пва-авильно! – с зефиром во рту кивнула врачиха и разродилась новой порцией слёз, которые потоком полились в липовый чай.

– О! – обрадовалась Марфа Ивановна точности своего диагноза. – А другая эта, небось, подруга твоя?

– Сества! – Врачиха проглотила зефир почти целиком и зачем-то опять заткнула уши слушалкой.

– Родная?! – ужаснулась Марфа Ивановна и схватилась за сердце, хотя сердце билось ровно и радостно, предвкушая полный драматизма рассказ.

– Сводная, – всхлипнула врачиха, отхлебнув чай с собственными слезами. – Но можно считать, что родная. – Она послушала фонендоскопом собственное сердце и вытащила из ушей слушалку. – У меня тоже аритмия, – скорбно сообщила врачиха Марфе Ивановне. – У вас валерьянка есть?

– Есть!

Марфа Ивановна вскочила и достала из шкафа настойку, рецепт которой знала только она, её бабка и бурятский шаман. От настойки развязывался язык, улучшалось настроение и сильно хотелось замуж.

Марфа Ивановна накапала врачихе стаканчик.

Та безропотно выпила, просветлела лицом и без всяких расспросов выложила Марфе Ивановне свою историю.

– Я любила Петю, Петя любил меня, мы три года друг друга честно любили! Думали, вот Петька диссертацию напишет, комнату в аспирантском общежитии получит, мы и поженимся. Забеременеем, родим, гарнитур купим, машину в кредит возьмём. Петька, он термоядерным синтезом занимается. Ни один металл перед этим его синтезом не устоял! Вся надежда у Петьки на вольфрам была, но и тот не сдюжил… А если б сдюжил, Петька бы уже диссертацию защитил и комнату получил. Любили мы друг друга, любили, в кино ходили, в подъездах целовались, в кафе сидели – всё как полагается. Я людей в свободное от любви время лечила, Петька металл искал, который перед его термоядерным синтезом устоит. И тут… как снег на голову сестра моя младшая прикатила. Красивая!!! В эстрадном училище на певицу учится. Петька как первый раз увидел её, так про синтез свой напрочь забыл. И про вольфрам даже ни разу не вспомнил. Стал нести околесицу о том, что он поёт и танцует как Дима Билан. Я сразу всё поняла. Любовь с первого взгляда… Страстная и безрассудная. Слепая и беспринципная. Ленке понравилось, что Петька мой диссертацию пишет. Она училище своё быстренько бросила и сюда переехала под перспективное и надёжное крыло термоядерного синтеза. Наверное, мне нужно было бороться за свою любовь, за своё общежитие, гарнитур и машину в кредит, но… У меня всё дежурства и дежурства, вызовы и вызовы!

В общем, вчера Петька сделал моей сестре предложение. Она согласилась, а я чуть не повесилась. Как говорится у перспективных физиков – едва не накрыла японский вакуумный насос тяжёлой плазмой! Я стала третьей лишней в этом эстрадно-термоядерном сообществе.

Врачиха опять сунула слушалку в уши и с отстранённой улыбкой в два присеста съела всё малиновое варенье.

Марфа Ивановна довольно потёрла руки и сбегала в комнату за своим ноутбуком.

– Ого! – Врачиха так удивилась технической оснащённости своей пожилой пациентки, что даже выдернула из ушей фонендоскоп. – Зачем это?