Миллион поцелуев в твоей жизни
Шрифт:
Глаза Крю так широко раскрыты, что чуть не вылезают из орбит. “Ты только что сказала дерьмово”.
Я пожимаю плечами. Беру свой кусок пиццы и запихиваю его в рот, пережевываю, а затем проглатываю. “Я не могу лгать. Это будет ужасное Рождество. И день рождения. Совсем не то, чего я ожидала.”
“А чего ты ожидала?”
“Я хотела, чтобы все было идеально”, - говорю я со вздохом, представляя себе это. “Я даже сделала доску в пинтерест для празднования своего восемнадцатилетия. Розовый, золотой и белый. Все блестящее и красивое. Великолепный торт, покрытый цветами из глазури.
“Звучит заманчиво”, - говорит он.
“Звучит как фантазия. Как празднование дня рождения и Нового года вместе взятых, о чем я всегда мечтала, но это глупо, верно? Я даже не люблю канун Нового года, но если бы в тот же вечер у меня была вечеринка по случаю дня рождения, может быть, мне бы это понравилось больше. Я не знаю. Я никогда не обращалась к своим родителям с этой идеей, потому что знала, что они мне откажут”.
“Почему ты думал, что они тебе откажут?” — спрашивает Крю, наконец-то потянувшись за куском пиццы.
По крайней мере, я не единственная, кто ест.
“Потому что у них всегда есть планы, и они никогда не включают в них мое мнение. Раньше я думала, что новогодняя вечеринка — это так гламурно, особенно вечеринки, которые посещали мои родители. Но теперь я понимаю, что в канун Нового года есть что-то довольно зловещее. Ты так не думаешь?”
Он ничего не говорит. Просто наблюдает за мной своим холодным, пристальным взглядом, продолжая есть.
“Это же конец года. Иногда даже конец целой эпохи. Мой день рождения пришел и ушел, не то чтобы это кого-то волновало. Все мы слишком заняты составлением планов на будущее. Фальшивыми обещаниями самим себе, которые мы никогда не выполним. Затем идет обратный отсчет в конце ночи и отчаянные поиски того, кого можно поцеловать в полночь. Как мы обещаем быть хорошими и придерживаться своих решений, даже если в глубине души знаем, что не сдержим их.” Я замолкаю, понимая, что звучу пессимистично, что не в моем обычном стиле.
“Ты много думала об этом”, - бормочет он.
Я пожимаю плечом, внезапно чувствуя себя неловко. “Я говорю как эгоистичный сопляк”.
“Ты говоришь как человек, которому действительно не нравится это время года”, - поправляет он.
Боже, он так прав. Я на самом деле ненавижу это время года.
“Я даю себе все эти обещания, а теперь я их нарушаю”, - признаюсь я. “Может быть, я стану лишь разочарованием”.
“Ты не разочаровываешь”.
”Тебя". Я не утруждаю себя упоминанием моих родителей.
В частности, моего отца.
”Иди сюда". Крю протягивает руку, и я беру ее, позволяя ему притянуть меня к себе, у меня вырывается вздох, когда я полностью прижимаюсь к нему.
Он украдкой обнимает меня за талию, его рука лежит на моей заднице, и я смотрю на него, не в силах вымолвить ни слова из-за интенсивности его взгляда.
“Мне не нравится видеть тебя такой грустной”.
“Мне
“Хочешь забыть обо всем остальном?”
Я киваю, кладя руку ему на грудь, прямо на его грохочущее сердце. “Может быть, мне немного грустно”.
Он наклоняется, его рот у моего уха. “Что заставило бы тебя почувствовать себя лучше?”
Я поворачиваюсь к его рту, мои губы касаются его губ, когда я шепчу “Ты”.
39. Крю
Я прижимаю ее к себе и позволяю Рен контролировать поцелуй, чувствуя, что ей это нужно.
То подобие контроля, того, что она отвечает за свою жизнь, которое, я не думаю, что она часто испытывает. Ее печаль очевидна, осязаема. Она собиралась поглотить ее, пока я её не отвлек.
Ей это нужно. Она нуждается в этом. Во мне.
Моя рука скользит вверх и вниз по идеальному изгибу ее задницы, ее язык высовывается, чтобы лизнуть мой.
Я одобрительно мычу, когда она посасывает мой язык, и тогда я больше не могу сдерживаться.
Я беру инициативу в свои руки, моя рука тянется к ее лицу, наклоняя его для более глубокого поцелуя. Наши языки танцуют, наше дыхание учащается, и она скользит руками вверх по моей груди, обнимая меня за плечи, чтобы прильнуть ко мне.
Весь этот день был прелюдией в стиле Рен. Ходить по магазинам, есть. Много есть, что сводит меня с ума, черт возьми.
Наблюдая, как загорается ее лицо, когда она охает и ахает над рождественскими украшениями повсюду.
Решительное выражение, появившееся на ее лице, когда она заметила этот маленький магазин нижнего белья и вышла из него, когда не прошло и пятнадцати минут, сжимая в руке крошечную красную сумку.
Я не могу дождаться, чтобы увидеть, что у нее там есть.
В этой девушке есть гораздо больше, чем кажется на первый взгляд, и мне нравится, что она чувствует себя достаточно комфортно, чтобы открыть мне эти вещи.
Я тоже пытаюсь быть более открытым с ней, и мне интересно, понимает ли она это.
Знает ли она, как сильно влияет на меня.
Рен не похожа ни на одну девушку, которую я когда-либо знал, и я хочу узнать ее больше. Я чувствую себя так, словно едва коснулся поверхности, и сегодняшняя мини-тирада была красноречивой.
Хотя я не должен называть это напыщенной речью. Она была настоящей, грубой и уязвимой. То, что она часто делала со мной, и мне это нравится.
Черт возьми, мне нравится все в этой девушке, и это чертовски пугает.
Я не впускаю людей в свою жизнь, особенно девушек. У меня есть друзья, но я держу большинство из них на поверхностном уровне, боясь подпустить их ближе. Я не доверяю людям, даже парням, которые почти так же богаты, как я.
Но никто из моих знакомых не богат так, как моя семья, и мне трудно впустить их в свой ближний круг.
Я всегда считал, что каждая девушка, которая когда-либо проявляла ко мне интерес, охотилась за моими деньгами.
Дерьмово, но это правда.
Но только не с Рен. Сначала она не хотела иметь со мной ничего общего, но, думаю, что я убедил ее. Как будто мы ничего не можем с собой поделать, когда находимся рядом друг с другом.