Миллионер из подворотни (Полное погружение)
Шрифт:
Стоп! Сейчас нельзя об этом думать. Сейчас нужно думать, как спасти свою… семью.
Илья мысленно усмехнулся. Когда этот кошмар закончится – если закончится, – он женится на Симе. Даже если придется тащить ее к алтарю за волосы. Ребенку нужен отец, а ему нужна семья…
– Отец?! – Голос долговязого прозвучал громко и визгливо. – Это осложняет дело.
Услышав приближающиеся шаги, Илья перестал дышать.
– А знаешь что? – Модные остроносые туфли остановились в полуметре от лица Ильи. – По большому счету, ведь ничего не изменилось. Предположим, что твой бывший любовник
– Ты чудовище! Ты не посмеешь! Ну, пожалуйста, не трогай мальчика… – Ее крик перешел в шепот. – Вадик, скажи ему! Макс – твой родной племянник!
– Так, детектив с элементами триллера превращается в мелодраму. Это никуда не годится.
– Может, не будем мальчика?.. – Голос сводного брата звучал неуверенно.
– Вадик, мы уже все решили!
– Рома, я не могу!
– А тебе и не нужно ничего мочь! Поднимай свою задницу с дивана и вали на улицу. Я сам со всем разберусь.
Скрипнули диванные пружины. Медленно, словно лунатик, Вадик направился к выходу.
– Сима, прости меня. – Его слова были едва слышны.
– А вот это уже пошло. С чего бы ей тебя прощать?! Давай убирайся отсюда, впечатлительный ты мой! Заодно присмотри, чтобы там все было чисто.
Хлопнула входная дверь. Илья подобрался.
– Да, не повезло нам с напарниками, – с досадой сказал долговязый. – Мой слаб морально. Твой – физически. Смотри, до сих пор в себя не пришел. А еще спортсмен!
Не сильный, но довольно болезненный пинок пришелся на ребра. Илья стиснул зубы.
– А что это ты примолкла? Боишься? Правильно! Я бы на твоем месте тоже боялся. Ну, кого из вас шлепнуть первым? Обычно дам пропускают вперед, но для тебя я, пожалуй, сделаю исключение. Сначала – он, потом – ты, последним – ребенок.
Долговязый присел на корточки перед Ильей. Тот кожей почувствовал пристальный взгляд. Мышцы болезненно напряглись. Прут в рукаве, казалось, раскалился. Еще рано, расстояние слишком большое, нужно действовать наверняка.
– Мордой в пол уткнулся и лежит. – В голосе долговязого слышалось нетерпение. Он уже выступил с сольным номером, потешил свое эго, а теперь ему хотелось побыстрее покончить с грязной работой. – Так дело не пойдет. Нужно, чтобы все выглядело как самоубийство. Посадим-ка мы нашего попрыгунчика обратно в кресло.
Пистолет в руке Романа выглядел безобидно, почти как игрушка. Через считаные секунды эта «игрушка» упрется в висок Илье, и мужчины, которого она любила так же сильно, как и ненавидела, не станет.
– Нет! – Крик отразился от стен, завибрировал под потолком.
– Это еще что за номер?! – Роман обернулся. – Похоже, начинать нужно было с тебя. От баб всегда одни неприятности. Впрочем, еще не поздно. Он медленно обернулся. Черное пистолетное дуло уставилось на Симу. – Ну, так и быть, начнем с тебя…
Прут не понадобился.
У Ильи были все основания для спешки: второй где-то возле дома, и неизвестно, есть ли у него оружие.
Долговязый не подавал признаков жизни. Сима пыталась встать с кресла.
– Илья, развяжи меня!
Ее вытянутые вперед руки дрожали.
– Сима, слушай меня! Сейчас ты поднимешься на второй этаж и останешься там до тех пор, пока я не разрешу тебе спуститься. Ты поняла меня, Сима? – Он сжал ее лицо в своих ладонях, поймал мечущийся взгляд. – Поднимаешься наверх и не спускаешься, пока я не позову. Ясно?
– Макс! Там Макс! Пусти меня! – Она оттолкнула его руки, пошатываясь, побрела к лестнице.
Илья проводил ее долгим взглядом и, только услышав, как скрипнула дверь на втором этаже, вернулся к камину.
– Ты кое-что не учел, – прошептал он, обыскивая карманы долговязого, – в этом доме я на своей территории.
Входная дверь открылась практически бесшумно. Сквозняк колыхнул портьеру, взъерошил волосы Ильи. Он стремительно обернулся.
Выстрел и звук захлопнувшейся двери раздались одновременно.
Илья выбежал на крыльцо – никого! Где он мог спрятаться?
Из-за дома раздался рев мотора – на подъездную дорожку вылетел мотоцикл.
Илья прицелился. Он не был силен в стрельбе, но существовал шанс, что удастся попасть в колесо. Он уже готовился нажать на курок, когда из дома донесся душераздирающий крик. Рука дрогнула, пуля царапнула ворота. Мотоцикл, поднимая тучи пыли, стремительно удалялся. Илья чертыхнулся и бросился к дому. Перепрыгивая через ступеньки, помчался вверх ко лестнице.
Дверь, ведущая в спальню, была открыта. На голой, ничем не застеленной кровати лежал мальчик. Смуглая, скуластая мордашка, каштановые волосы. На тонкой шее – серебряный крестик на веревочке. Синяя футболка выбилась из джинсов, обнажая впалый живот. На ногах – полосатые носочки и белые кроссовки с развязанными шнурками.
На полу перед кроватью, уткнувшись лицом в пыльный матрас, сидела Сима. Ее трясущиеся руки шарили по худенькому тельцу ребенка. Матрас не заглушал истошный звериный вой.
– Сима! – Илья с трудом отлепил побелевшие пальцы от двери и перешагнул порог. – Сима, что с ним?
Она вздрогнула, очень медленно обернулась. Илье показалось, что прошла целая вечность. За эту вечность он успел несколько раз умереть. Никогда в жизни он так не боялся. Он свято верил, что родительский инстинкт отсутствует у него напрочь, и не мог понять отцов, с умилением демонстрирующих фото своих отпрысков. Дети, эти шумные, непонятные существа, вызывали в нем только тихое раздражение и ничего больше. Никогда раньше он не встречался с мальчиком, лежащим на узкой кровати. Он увидел его всего лишь несколько секунд назад, но уже точно знал, что пополнил стройные ряды безумных папаш.