Миллионер на выданье

Zzika Nata

Удивительно, но остаться хотелось. В доме «охранника Вити» было так спокойно и комфортно! Но, на самом деле – завтра на работу. Потом, как говорила бабушка, «нечего морду баловать, а то треснет». Пожила белым человеком, понежилась на удобной кровати – и хватит. Надо возвращаться в самостоятельную жизнь, в свою съемную квартиру, иначе, можно так разбаловаться, что захочется плюнуть на принципы и вернуться домой.

– Нет, мне надо… Дела есть, - промямлила Ирина. – Домой!
– твердо закончила она.

–

Я отвезу. Вот, деньги, - зам протянул конверт. – Собирайтесь, подожду в машине.

– Светлана Дмитриевна, - обратилась девушка. – Я, там, в холодильнике, расставила еду на сегодня, завтра и, частично, на послезавтра. Все подписано.

– Спасибо, Ирочка! – растрогалась женщина. – У тебя золотые руки и золотое сердечко! Очень была рада с тобой познакомиться и жалею, что о себе ты почти ничего не рассказала. Надеюсь, мы с тобой еще не раз увидимся!

– Может быть, - смутилась девушка. – Что, там, рассказывать-то? Родилась, училась, работаю.

Ариша, как-то догадавшись, что девушка уезжает, села поперек двери и всем видом показывала – «не выпущу или бери меня с собой!»

– Аришка, - Ира потрепала доберманшу по голове. – Мне домой пора. Что поделаешь – у всех свои обязанности.

Собака прижалась, ткнувшись лбом в ноги, оставив на виду только торчащие уши, и отчаянно завиляла хвостиком, тесня девушку назад в комнату.

– Ах ты, хитрюга! – рассмеялась Ира. – Нет, так не пойдет! Мне надо уезжать, и скоро твой хозяин вернется. Не скучай! Ариша, иди на место! На место!

Собака скорбно вздохнула и побрела на свою лежанку, повесив голову и опустив хвост.

Нет, это совершенно невозможно!

Ирина глядела на печальную доберманшу, всем своим видом выражавшую глубокое огорчение от несправедливости мира, и чувствовала себя предательницей.

Прав был Сент-Экзюпери – «мы в ответе за тех, кого приручили». Только, тут еще вопрос, кто кого приручил, она и сама с грустью расстается с коричневой умницей.

Ирина тряхнула головой и решительно вышла на улицу.

По дороге домой, она вспомнила, что ничего готового из еды у нее нет, а поужинать «наперед» в доме директора она не догадалась.

– Сергей Николаевич, - попросила она, - остановите, пожалуйста, возле «Грозди». Да, здесь. Куплю продуктов и дальше сама дойду, тут два шага. Спасибо, что довезли!

– Не за что, - добродушно ответил зам. – Вам спасибо, что выручили.

Не спеша, Ирина прошлась по залу магазина, есть, совершенно не хотелось. Но надо же что-то купить! Девушка бросила в корзину четыре йогурта, нарезной батон, повертела банку «Нутэллы» и отставила – дорого, лучше, купить сгущенки и сварить ее, будет почти какая же «мазилка». Добавила к продуктам пачку творога, сгущенку и прошла на кассу.

Так, задумавшись, она дошагала до своего двора и ойкнула от неожиданности, когда из машины, мимо

которой она проходила, вышел отец.

– И, где, позволительно спросить, моя дочь провела выходные? – отец был сердит.

– Здравствуй, папа, - машинально ответила Ирина. – И, давно ты тут… караулишь?

– Достаточно, чтобы знать, что ты ночевала где-то в другом месте, - об отца можно было спички зажигать. – Так и будем стоять посреди двора? Веди, показывай свои хоромы.

Ирине ничего не оставалось, как отправиться в подъезд.

– Боже, и ты здесь живешь? – ужаснулся родитель, осмотрев скромную обстановку. – Ирка, кончай дурить, возвращайся домой! Мать все глаза выплакала, пожалей, хоть её!

– У меня всё в порядке, папа! Я – уже взрослая и хочу сама строить свою жизнь.

– Ира, о чём ты говоришь? – возмутился отец. – Ладно, поиграла в самостоятельность, мы прониклись, поверили и приняли к сведению. Но, надо же и меру знать! Август на исходе, тебе на учебу скоро. Твой работодатель в курсе, что ты – студентка очного обучения? Когда начнется учебный год, сможешь совмещать работу и учёбу? Ведь, у тебя – пятый курс, диплом на носу!

– Я всё смогу, - упрямо подняла выше подбородок девушка. – Ты совершенно правильно заметил, что, пока я живу в твоем доме и на твои деньги, я не могу считаться самостоятельной. Но в двадцать один унизительно просить у родителей на проезд и колготки, я попробовала – у меня получилось. И, ничего, что зарплата не самая большая, все с чего-то начинали.

– Упрямая. Хорошо, даю тебе еще неделю, а потом – домой и без разговоров! И – ночевать – здесь! Ринат за тобой присмотрит.

– Папа!!!

– Не «папай», нам с матерью так спокойнее будет! Родишь своего ребенка, посмотрю, как запоешь. Помни – неделя!

Отец еще раз, с неодобрением, осмотрел квартиру, вздохнул, поцеловал дочь и вышел.

Ирина, расстроено стукнула кулачком по столу – ну, что за жизнь, а? И, что она скажет на работе через неделю?

Домой возвращаться совсем не хотелось. Нет, повидать маму и брата она не отказалась бы, но опять становиться мапиной дочкой, после того, как она вкусила самостоятельности? Ни за что!

Значит, надо опять что-то придумывать и, в первую очередь, уладить вопрос совмещения работы с учебой. Терять такое место очень не хотелось, но, как поступить, она, пока, не знала.

А, еще, отец вполне способен сделать так, что её уволят и от квартиры откажут, если она не послушается.

Перспективы впереди были не самые радужные.

***

Утром она едва не проспала – вчера долго не могла заснуть, ворочалась, вставала, пила воду, бездумно смотрела через окно на ночь.

Влетела на кухню, привычно переоделась, убрала волосы под косынку и принялась за дело.