Миллионы лет в никуда

Беклемишев Георгий Витальевич

– Вам придётся продолжить миссию, - констатировал я им факт.

– А то что? Что вы сделаете? Мы просто не дадим вам активировать устройство, - не успокаивалась Мэри.

– В таком случае, нам придётся использовать силу, вы же это понимаете?
– спокойно, но в то же время грозно ответил Джейкоб.

После этих слов никто ничего больше не сказал. Всем было понятно всё и так. Спустя пару секунд, все, кроме меня и Элис, рванули с места. Я просто наблюдал за всей этой картиной,

не зная, что и делать. Мэри и Джейкоб начали драться против всех остальных. Отчаянно, но в то же время со всей силой. Численное преимущество было не на их стороне, поэтому было понятно, что это - вопрос времени. Прыгая из стороны в сторону, в основном лишь защищаясь, их окружали со всех сторон.

Мэри пала первой. Макото пронзил её в самое сердце. Она скончалась моментально, а от увиденной картины Джонсон заорал, что есть мочи, после чего из его глаз пошли так называемые слёзы. Не думал, что смогу почувствовать на своей шкуре то, что почувствовал Джонсон после потери его возлюбленной.

Джонсон недолго продержался. Джейкоб выстрелом из ГЛЭ не оставил от того и мокрого места. Это был первый случай, когда кто-то использовал ГЛЭ. К сожалению, не последний. Выстрел оставил большие разрушения за собой, столь мощное оружие, которому дали свободу в первый раз.

Они оба пали. Влюблённые, но мёртвые. Они стояли на своём до самого конца. Сейчас я их уважаю, но тогда не мог их понять. Быть может, я бы поступил так же, как и они, будь у нас с Элис всё по-другому, пойми я её раньше.

После этого мы активировали портал, и продолжили путь с некой горечью. Эта горечь оставляла приторный привкус во рту.

Если бы я только знал, что будет дальше... Если бы...

***

Глава 5. Паранойя.

***

Они ушли, оставив меня одного в этой тёмной камере, в которую проникает лишь один тусклый лучик света. Так и не смогли решиться на какие-либо действия по отношению ко мне. Не смогли решить, кто из них лишит меня жизни. Всё такие же трусливые и нерешительные, как и в детстве. Я знаю, кто займёт это место. Место палача. Нерзу. Так же, как и других, я знал его с детства. Он отличался от других детей с самого своего рождения. Прирождённый лидер. Уже с детства его выбирали главой большинства событий, будь то собрание или же простая детская игра. Зачастую он и сам выбирал эту роль для себя.

Я думал, что мы с ним на одной стороне, что мы хотим избежать того, что должно было произойти. Так же, как и я, он носил свою маску, которая скрывала его истинное лицо. Я его за это не виню, ведь я сам такой же, просто жалею, что не смог заметить этого раньше. Быть может, если бы заметил это раньше, я смог бы избежать такого исхода событий. Быть может, я всё же смог бы всё предотвратить до того, как всё это началось. Быть может... Нет смысла теперь сожалеть, но я не могу прекратить.

Нерзу предал меня в самый важный момент. Он выжидал этого с самого начала всей этой войны. Пусть

я и сторонился её, всё же имел свои взгляды на всё это, и они не совпадали с взглядами Нерзу. Пусть он, так же, как и я, сторонился её, но также тайно поддерживал одну из сторон. Он был умён не по годам, понимал, что это не секундная война, а продолжительная. Что после кажущегося конца идёт изнурительная холодная война, которая в итоге может влиться во что-то большее. Это "большее" не наступило. Нерзу был на шаг впереди меня и тех, кто был на моей стороне. Я не знаю, что будет дальше, но знаю, что не смог всё это предотвратить.

Смерть Джонсона и Мэри оставила свой отпечаток. Постепенная нарастающая паранойя становилась всё сильнее и сильнее. Каждый думал на другого, что тот также предаст миссию и своих товарищей.

Я старался избегать этой паранойи всеми силами, пытался верить в своих собратьев. Может, поэтому я и смог продержаться. Быть может, именно поэтому я и не смог предвидеть то, что случилось позже. Ещё один звоночек в колокол раскола. Ещё одна песчинка в неспокойном море.

Макото.

Всё началось с Джонсона и Мэри, продолжилось с Макото.

Началось всё с простого разговора. Поскольку я записывал все важные вещи, то я с точностью могу сказать, в каком по счёту мире это началось.

Сто пять тысяч двести сорок первый мир.

– Шон, что ты думаешь об этом мире?
– спросил меня Макото.

– К чему такие вопросы?
– поинтересовался я у него, но ответ меня удивил.

– Я чувствую, как что-то во мне меняется, - сказал он, смотря куда-то вдаль.

– В каком смысле?

– Этот мир меняет нас, ты и сам должен был это заметить, Шон, - спокойно продолжил Макото.

– Меняет, говоришь?
– задумчиво пробормотал я, после чего уверенным голосом ответил ему: - Я чувствую лишь то, что паранойя поселилась в наших умах.

– Она тоже не исключение, но есть что-то ещё.

– Что?

– Ну, к примеру, я чувствую...
– начал он говорить, после чего посмотрел на меня и закончил: - Страх.

– Страх?
– ответ меня удивил, но всё же я решил спросить его: - Чего же ты боишься?

– Я боюсь того, что предам нашу миссию, что предам вас, моих соратников, - снова смотря куда-то вдаль, ответил он.

Если бы я только прислушался к нему, если бы я только дал волю паранойи. Я знал, что он может пойти по тем же стопам, что Джонсон с Мэри, но я надеялся и верил в то, что этого не случится. Я был глуп и наивен, ведь продолжал делать ту же самую ошибку, что и до этого. Какое-то время он вёл себя, как и обычно, но я начал замечать за ним странные вещи. Он начал вести себя по-другому. Начал больше времени проводить в мирах, которые мы посещали. Макото отдалялся от нас всё сильнее и сильнее.