Миллионы парсек: Остановить явь
Шрифт:
— Это оказалось легко! — рассмеялся червь, помахав ими в воздухе. Все члены слушались его, как Бога. Удивительно, как долго он ждал, что однажды отец разотрет тело и нащупает его природу. И часто задавался вопросом — кто он? Наверное, в душе он всегда знал, что щупалец у него было много, а не три, и не пять, как у матери. А после позволит обнять свою мать. Единственный раз — таков был закон, самец не должен посягать на чужих самок.
Человек притих, благоговейно взирая на демоночервя, который разделил с ним его одиночество. Теперь их было двое, и человек надеялся, что демон — он так
— Не найдешь, — покачал головой червь. — Они в другой вселенной, если стать тобой. Тебе туда не попасть. И не одна, их двенадцать, — червь чувствовал их, расставленные по кругу. Они были за стеной, и пили его силу, обращая ее против него.
— Но я все же поищу, — попросил человек, с готовностью собираясь отправиться куда угодно, если червь попросит. — Мы не должны сдаваться.
— Попробуй поискать здесь, — червь кинул камень в ближайшую ловушку, недалеко от стены. Там он видел воронку.
Прихрамывая, человек побежал. Упал на колени и начал рыть яму, выгребая камни, песок и ил.
И вдруг его отбросило назад, а из-под земли поднялась тень, которая направила на него луч. Червь замер на долю секунды, в ужасе вскрикнув всем своим существом, обращаясь к тому, кто жил по другую сторону подвселенной:
— Помоги!
Крик ушел в подпространство и, ударившись обо что-то, вернулся и вошел в него. И, наверное, скорее, подсознательно, чем осознанно, он выплеснул из себя огонь, метнув меч в сторону тени, который накрыл человека и тень, заставив ее промахнуться…
— Ты больше… туда не полезешь! — строго сказал он, поднимая человека за шиворот, пригрозив щупальцем, как иногда грозил ему отец. — Я разберусь с ними сам!
Человек сидел под деревом и теребил прутик, а червь долго украдкой смотрел на него, пытаясь понять, что заставило его так испугаться за человека, который почти не жил на свете. Наверное, он не хотел оставаться один, без надежды. И каждый день вспоминать, как та тварь убила единственное существо, которое, не раздумывая, бросилось на помощь.
"Нет, не стоит так рисковать!" — думал червь. Ловушка разделила его меч, который стал как молния, которую он не мог бросить далеко, но в пространстве он оставался все еще грозным оружием. Теперь его меч был как человек — по одну сторону, но здесь он никому не позволит даже близко подойти к маленькому червяку. И жмурился от удовольствия, предвкушая, когда сможет вырвать внутренности и выпить силу Правителей и их демона, которые украли его, сразу лишив и семьи, и будущего. Рано или поздно, они вернутся и выпустят его, чтобы он защищал их.
И тогда у него будет время…
Анна встала и прошлась до края уступа, любуясь закатом кроваво-красного солнца Шаухшух. Звезда и днем имела розоватый оттенок, с примесью зеленоватых и голубоватых полос в своей кроне. Почти черный океан с силой бился о скалы, накатывая высокими волнами. Где-то там бушевал шторм, приближаясь к берегам. Ветер путал ее волосы, обдувая приятной прохладой. Днем было жарко, и от земли поднималось густое марево, но сейчас
Но что ж, сами попросили…
— Нет, мы не можем прекратить поиски, я прошу…
— Мы ищем, но нелегко искать то, что не знаем. И следим за теми двумя. Кстати, третий уже на Огре.
— Да, я знаю, я предупредила императора, — кивнула Анна. — Амлахрат шагу не ступит без надзора. Мне кажется, что тот, кто кричал, в империи одного из тех Правителей, и скорее всего, это империя Богрука. Я проверила, такая есть, но никто не знает не только где она, но и в какой галактике. О численности звезд там тоже ничего нет. Надо позвать голосом. Он не знает, что мы его ищем. Если он то, что мы о нем думаем, вряд ли он погиб.
— Но вы сказали, чтобы мы не пели там, где Правители.
— Смотря, что петь, — протяжно и задумчиво проговорила Анна. — Нужно продумать текст. Если мать говорит, что слышит вас, как поле вокруг себя, то петь будем о том, что не вызовет у Правителей раздражения. Например, то, что они примут за собственные мысли, ласкающие их. Не все Правители умеют слушать, только те, кто ищет и прислушивается. Я, во всяком случае, ничего не слышала, пока мать не сказала. Не удивительно, она долго тосковала по подпространству. Кстати, так мы можем их сбить с толку, когда отправимся в империю Богрука.
— Уж не собираешься ли ты туда сунуться?! — раздосадовано бросил Дай.
— А ты разве нет? — устало спросила Анна. — Кстати, это вполне мог быть демон, которого пытаются заставить подчинится Бесхору. Если даже демон не смог найти то место, и он и Бесхор могли попасть туда лишь как простые смертные, то сомневаться не приходится, именно там его отец держит медуз морока и планеты, которые пичкают их силой. Радует, что мы ошибались, и не сам Бесхор пьет медуз — не придется его убивать. Без отца он не больше любого Правителя. У него еще есть шанс исправиться, Правители живут долго, — Анна тяжело вздохнула. — Война есть война, мы не можем остановиться, пока враг что-то замышляет… Особенно против моей матери! Богрук сильно об этом пожалеет! — пригрозила она, еще не зная, какой будет кара. — Странно, — задумалась она, — зачем ему понадобилась мать, если миллионы Правительниц с удовольствием выносят его семя?
— Обычно, Правители по наследству в семени передают меч. У тебя же наоборот, сила Дайкона, а меч Айры. Поэтому никто не сомневался, даже я… Никому и в голову не приходило… — демон тоже задумался. — Но сдается мне, дело не в наследственной памяти. Скорее, решающую роль сыграло грубое насилие. У Айры не было ни меча, ни силы. Точно так же, как у матери Дайкона. И у Катрин были перебои, когда она носила Айру под сердцем. Дайкон помнил мать и любил, но никогда не рассказывал о том, что произошло задолго до рождения вселенной.