Милое дитя
Шрифт:
Эллис робко улыбнулась.
— Ну вот, так-то лучше. — Он прикоснулся пальцем к девичьим губам. — Я скажу, чтобы Бак отогнал мою машину. Домой я вернусь с тобой, и ты мне опять покажешь, какая ты хорошенькая с этим кулончиком.
Он жестикулировал, подмигивал и изгибал брови так комично, что ей оставалось лишь расхохотаться над его усилиями.
Таг Хоган нанял на вечер музыкальный ансамбль. Это были местные ребята, которые часто играли по случаю на разных вечеринках кантри, разные веселые и грустные танцевальные мелодии,
В полночь, как водится, появился старый Санта Клаус, ведя за руку маленького ребенка — жизнерадостного мальчугана, весело распевающего «Олд Лэнг Сайн». Было удивительно, сказочно, весело. Неприятная история с Эвансом забылась, все веселились, танцевали, шутили, пели…
— Все, хватит! — закричала Эллис и, тяжело дыша, рухнула на стул, совершенно обессилевшая и счастливая, как никогда. — Мне надо остановиться, а то я умру!
Брис сел напротив нее и сделал большой глоток пива из бокала, утоляя жажду. Бак и Энн уехали домой сразу после двенадцати, и их пустые стаканы все еще стояли на столе.
— Вечно эти чертовы официантки исчезают в тот самый момент, когда они особенно нужны, — лукаво заметила Эллис после того, как Брис слизнул последнюю каплю жидкости с краешка бокала.
— Ой, — мужчина выглядел совершенно смущенным, — прости, пожалуйста, я и забыл, что у тебя ничего нет. Подожди секундочку.
— Нет, я пошутила. Я сама могу принести. Просто я думаю, что мне пора идти работать, — улыбнулась девушка и с сожалением огляделась вокруг. Один танец незаметно затянулся, превратился в несколько. Она не знала, сколько прошло времени, но была уверена, что много.
— Нет, сейчас все разделились, и после полуночи каждый сам себя обслуживает. Это тут традиция такая. Посмотри, как Таг отплясывает с Мэри!
Эллис чувствовала, как на нее наваливается усталость, она расслабилась, прислушиваясь к музыке и глядя на танцующих людей. В ожидании возвращения Бриса девушка немного отдохнула, и тут ей показалось, что барабаны грохают, как-то странновато… словно барабанщик слишком много выпил. Снова и снова раздавались какие-то странные беспорядочно глухие удары, совершенно не попадавшие в ритм музыки. Эллис посмотрела на Бриса, услышав, как он прощается с каким-то своим товарищем, а потом вновь переключила свое внимание на ансамбль.
— Вот, держи, — секунду спустя сказал Брис, ставя перед нею бокал легкого коктейля. Он было хотел ей предложить сегодня что-нибудь покрепче, чтобы отметить Новый год, но, зная ее отношение к спиртному, выбрал ее любимый напиток.
— Спасибо, — Эллис взяла бокал и сделала большой, освежающий горло глоток.
— Во, барабанщик напился, — флегматично констатировал ее друг без тени осуждения в голосе. — Заметила, как грохает не в такт?
— Да, — она улыбнулась и, прижав руку к сердцу, откинулась на стуле. — А я уже испугалась, думала, что это мои галлюцинации.
Он
— Какая ты все-таки красивая, Эллис, — словно думая про себя, произнес мужчина не для того, чтобы сделать ей комплимент, а просто отмечая очевидный факт.
Эллис подалась вперед, вложила свои пальцы в его ладони.
— Ты мне все время об этом говоришь. Но я чувствую себя красивой лишь тогда, когда ты на меня смотришь.
Его лицо приблизилось, она знала, что он хочет поцеловать ее. И ей тоже хотелось этого. Очень.
— Брис! Скорее сюда! — раздался мужской голос у входной двери. Это был тот самый парень, с которым Брис только что прощался. Брис оказался у двери раньше, чем Эллис успела отодвинуться от стола, а мужчина у двери продолжал кричать:
— Он совсем рехнулся за это время. Вы посмотрите на него!
Брис замер в дверном проеме, чувствуя, как мороз пробежал по коже. Растерянный и потрясенный тем, что увидел, он в первую секунду даже не поверил своим глазам. К тому времени, когда к дверям подбежала Эллис, там уже стояли, загораживая выход, три или четыре человека. Девушка даже не поняла, что там, на улице, происходит.
— Ради Христа, дайте выйти! — услышала она крик Бриса. Ему удалось выдавить людей от выхода, и вместе со всеми Эллис оказалась на холодной заснеженной автостоянке перед таверной.
Теперь настал ее черед прийти в ужас и застыть в отчаянии. Она увидела, как огромный голубой грузовик на полной скорости врезался в заднюю часть ее, уже смятого в гармошку, старого пикапа. На ее глазах шофер грузовика отъехал от машины, переключил скорость и вновь вспахал всю правую заднюю часть пикапа.
— Нет… — услышала она свой слабый, прерывающийся голос. — Нет, остановите его!
Только теперь она заметила, что Брис, забегая со стороны, раз за разом пытается ухватиться за дверную ручку непрерывно дергающегося грузовика. Он кричал что-то сидевшему за рулем человеку, и тогда Эллис, подняв глаза, увидела за лобовым стеклом ревущего автомобиля безумное лицо Рубена Эванса.
Напрасно Эллис обвиняла барабанщика группы. Он не был пьян и не терял чувства ритма. Те нерегулярные удары, которые доносились до нее сквозь музыку, производились Эвансом, методично и настойчиво крушившим ее пикапчик.
— Стой! — закричала она, ее шок внезапно перерос в гнев, даже ярость. — Кто-нибудь, позовите полицию! Это мой пикап! Да что же он делает?!
Она двинулась к автостоянке, крича и размахивая руками, но в ту же секунду люди, не потерявшие в общей сумятице головы, схватили ее и потянули назад, в безопасное место.
— Нет! Его надо остановить! — кричала она в исступлении, отбиваясь от непрошенных спасателей. — Это все, что у меня есть!
Там же… — Она похолодела, внезапно вспомнив нечто важное, и с ужасом, замирая от бесконечного горя, прошептала: