Милосердие трав
Шрифт:
А ещё лечит женщин, детей дарует, ворожит, чарует. Ей волосы моют, её пьют – засыпают. Царство подводное, царствие снов.
Ты станешь мягкой, мягкой, как вода. Всезнающей. Всевластной. Но податливой, текучей: женская сила не в противостоянии, а в гибкости, всё сухое жёсткое умирает, всё влажное нежное живёт.
Женская сила в цветке, ведьминская, первородная мощь. Боль утоляет, косы расчёсывает, целует. Знанием наделяет. Дверь в тайный мир отворяет, но будь осторожен – в ней яд.
Глава 17.
Милая моя, взял бы я тебя,
Но там, в краю далёком,
Чужая ты мне не нужна.
Из песни
Я иду по улице с художником и хохочу. И изумляюсь.
Он назначил цену за моё просветление. Ни много ни мало – триста тысяч рублей.
Ха-ха-ха…
Я встретила его второй раз, этого прекрасного человека. Опять выставка «Открытое сердце». Картина «Лучезарность» продана. Зато создатель её – передо мной.
Мне 23, я молодая женщина, ждущая ребёнка. И я хочу приобщиться к тому блаженному мироощущению, состоянию, в котором пишутся ангелы.
Для этого мне нужно лишь открытое сердце художника. А дальше всё будет мгновенно и просто, по принципу матрицы. Он засветится – а я почувствую КАК.
Я напросилась в ученицы, но сердце он даже на капельку не открыл. Долго рассказывал, как жестоко обходятся учителя йоги со своими учениками, разрушая их «эго». Учил меня медитировать, затыкая пальцем ноздрю.
У йога голубые глаза и детская улыбка. Рубашка в пятнах от краски. Мне хочется быть его сестрой.
Ну я так ему и сказала.
А он обращается ко мне «Вы» и сердечной любви не желает. Хотя только что сам рассуждал о важности любви ко всем существам.
А я ведь нюхом чую, что он умеет видеть Небесный Свет.
…
Мы все люди–свечки, мы ищем свечу, зажжённую от Небесного Огня.
Ищем её, чтоб от неё загореться. Потому и бежим так на всякий слабенький огонёк.
Он кажется нам отражением великого Огня, спрятанного в человеке. Но, увы, это лишь фонарик на батарейках. И владелец фонарика бережёт его свет, экономит.
Всем попало светить – кого хватит на это? Нет у меня свечи, нет! Сам ищу! Убирайтесь…
Но не признается в этом никто.
И жажду Небесной Любви называют земною любовью.
Оттого здесь и бьётся она, что Любовь – это Свет, а не просьба о свете. Но чтобы свечу ту зажечь у себя, сколько ветхости надобно сжечь, сколько высушить сырости, грязи отчистить! И будет сиять та свеча.
Всем сиять.
Глава 18.
Подснежники просыпаются ранней весной от Небесного огня и цветут. Белые их цветы поднимают тех, кто сам не может ходить;
и
Сам – живи.
…
из дневника
Я много раз признавалась в любви.
Надо крепко зажмуриться и полезть напролом через кусты и крапиву. Вон светится дом излюбленного мной человека.
Другие люди ходят другими тропами. Другие люди ходят вокруг да около, несут свой свет впереди себя, будто ни в ком не нуждаются, и ещё по пути землянику едят. А я же не благородное садовое растение, я сорный одуванчик, вот я и мчу напролом. У меня просто нет времени – церемонить.
Я сияю от души, во все стороны. Я махаю хвостом, и у меня мокрые от росы лапы. Я добираюсь, наконец, с колючками в волосах, до желанного забора, и стучу во все двери: любите меня, я пришла! Я пришла, чтобы любить вас!!!
Но почему же меня не впускают? Я пришла не глубокой ночью, нет, я нетерпеливо дожидалась рассвета под кустом, и только потом начала всех будить!
Почему мне дозволяют гулять только под надзором во дворике, и не приглашают пройти сразу в сокровенное место? Я вам клянусь, я буду вести себя трепетно в вашем святилище, ничего не уроню, не сломаю. Не потревожу ничей покой. Не буду даже спрашивать у вас ничего.
Я вообще редко что-то спрашиваю, я боюсь.
Я так боюсь, что вы не впустите меня. Я веду себя очень тихо. Не бегаю и не кричу. Вместо этого я бреду в лес и плачу там в одиночестве.
Я надеюсь, что вы отыщете меня в этом лесу. Правда, вы не отыщете, потому что я хорошо от вас спряталась. Ведь если вы застанете меня плачущей, то уже никогда не поверите, что я несла вам сияющий свет.
А если вы не поверите, то и не впустите… А мне очень, очень надо к вам войти! Я тогда запрыгаю от радости и сразу брошусь вам на шею! Почему же вы не ищете меня? Почему?
…
Мы все – одно, и сердца наши стремятся друг к другу.
И когда один говорит другому, что он любил прежде, а больше не может любить; или любит, но любит не тебя; или просто пошла вон… то в сердце умирает маленький голубeночек.
И я выхожу на чужой станции, иду в другую сторону, расталкивая прохожих… или каменею на остановке от внезапного чёрного холода внутри… или опять ощущаю себя младенцем, вместо тёплой груди матери выброшенным на снег.
Не убивайте голубeночка, что бы ни случилось – не убивайте.
Глава 19. МАНЖЕТКА.
По-латыни трава зовется Alchimella, что указывает на ее связь со средневековыми алхимиками, пытавшимися извлечь