Милосердия нет
Шрифт:
Пожилая женщина несла в правой руке пластиковое ведро, наполненное бутылками моющих средств, в левой - щетку, которая, в зависимости от ситуации, могла выступить в качестве прямого назначения - мойки полов, или орудием убийства.
Настоящей Саре Тимлоу никогда бы не пришло в голову, что у обычной щетки может быть столько назначений. Но Зеро - полевой агент Фабела, лично позаботилась о том, чтобы ближайшие пару дней, Сара не думала ни о чем.
Уборщица не торопясь шла по длинному коридору, насквозь пронизывающему здание. Огромный военный комплекс,
Маленький винтик, основное предназначение которого - следить за чистотой и порядком на ограниченной территории, был неотличим от десятков других, если бы не одно но: за непрезентабельной внешностью скрывалась личина убийцы, пришедшей сюда, чтобы найти и ликвидировать участников "семерки" - верхушки ген.штаба сухопутных войск.
Для всех встречных она была Сарой Тимлоу, однако суггестивные возможности Зеро не распространялись на технику, поэтому для камер слежения, повсеместно установленных в здании, она была похожа на уборщицу - и не более. Искусный грим, вкупе с тяжелой усталой походкой, делали свое дело. Правда если бы кому-то взбрело в голову запустить сканер, анализирующий изображения...
Подмена обнаружилась сразу.
Впрочем, об этом лучше не думать. Тем более, до сих пор все шло гладко. Хороший план и немного везения - залог успеха любой операции. Даже самой опасной. Все что сейчас нужно - вывести из строя пункт видеонаблюдения. Затем приступить к выполнению основного задания - ликвидации группы военных, попавших в "черный" список.
Даже самый искусный лжец не обманет себя. Зеро не была жертвой обстоятельств. Тем более покорной исполнительницей, чужой воли. Ей просто нравилось убивать. Чувствовать волны адреналина, сливающиеся в упоительное цунами возбуждения. Ощущать яркое биение жизни, когда смерть терпеливо стоит за спиной, дыша так часто и страшно, что каждая клетка тела превращается в пульсирующий сгусток сверхновой, готовой взорваться прямо сейчас. А когда напряжение отпускало, накатывала звенящая тишина полнейшего опустошения. И в этом тоже была своя прелесть, понять которую может лишь тот, кто испил чашу убийств.
Сполна...
В зону допуска Сары входили секции четвертого этажа. Тогда как центр обработки информации и видеонаблюдения находился на третьем подземном уровне.
Женщина зашла в кабину лифта нажав цифру "-2" - нарушая правила периметра не стоит сразу "засвечиваться" в исходной точке. Если что-то пойдет не так можно будет подкорректировать планы, зайдя, с другой стороны.
Спустя несколько секунд дверцы лифта открылись, и мнимая Сара вышла оказалась в длинном коридоре, освещенном холодным сиянием неоновых ламп. И без того усталая женщина еще больше сгорбилась, втянула голову в плечи, опустив взгляд вниз, став выглядеть старше своих пятидесяти трех. Тяжелой шаркающей походкой миновала первое ответвление коридора, затем второе. До запасной лестницы пожарного выхода, оставался последний пролет, как вдруг из кабинета вышел молодцевато-подтянутый лейтенант, прижимающий к груди папку с документами.
– Новенький, - оценила ситуацию Зеро.
– Неделю - максимум две на службе... Польщен и безмерно горд доверием, оказанным
Она не ошиблась в прогнозе.
Увидев незнакомую женщину, лейтенант резко остановился, словно лошадь, с разбега налетевшая на невидимый барьер.
– Мэм, что вы здесь делаете?
Вопрос был задан такой интонацией, что уклониться от ответа было нельзя.
– Иду мыть туалет...
– Куда?
– В туалет...
– Я понял, что вы идете убирать туалет.
В голосе еще более подтянувшегося лейтенанта звучал ничем не прикрытый металл.
– Тера Дикси полчаса назад закончила уборку сектора, и я не вижу оснований, согласно которым вы можете здесь находиться. Кстати, где ваша идентификационная карта?
Женщина молча протянула удостоверение.
– Сара Тимлоу... Так... Позвольте спросить, почему вы находитесь здесь? В инструкции по безопасности четко указано: обслуживающему персоналу строго воспрещается находиться на территории, не внесенной в зону допуска регистрационной карты.
– У вас туалет засорился, - в ответе уборщицы слышалось плохо скрываемое раздражение.
– Ничего подобного! Я только что оттуда!
В подозрительно сузившихся глазах дотошного лейтенанта промелькнула искра торжества.
Нетрудно было догадаться, какие мысли одолевали его в этот момент: "Вот она, удача! Шанс отличиться в первую же неделю! Возможность совершить стремительный рывок вверх по карьерной лестнице, разоблачив опасного врага! Вот это..."
– Кидаете бычки в унитаз, а потом ссыте туда, как животные, - зло прошипела уборщица, разом оборвав мысли воспарившего к небесам карьериста.
– Туалет, засорился этажом ниже. Сучка Дикси наверняка видела, что унитаз плывет, но закончила смену и ушла, а мне теперь разбирайся и с вашим дерьмом, и...
Она хотела выругаться матом, в последний момент сдержавшись...
– ... идиотскими подозрениями. Черт с вами! Вызывайте охрану, пусть выпроводят меня отсюда и сами убирают дерьмо...
Ушат ледяной воды вылился на голову прыткого лейтенанта. Одно дело - проявить бдительность, задержав диверсанта, и совершенно другое - выставить себя посмешищем в глазах коллектива, не позволив уборщице подтереть лужу фекалий. Такое "пятно" не отмыть никогда. Как ни старайся, что ни делай, до пенсии останешься "тем самым парнем, который ловил в туалете шпионов".
Зеро все рассчитала верно - намеренно грубый тон, упоминание о плавающем дерьме, плюс презрительное оскорбление коллеги по цеху, "гадины Дикси" должны были остудить пыл юнца.
Все было бы именно так - при условии, что лейтенант не видел в глаза Теру Дикси, принадлежавшую к тому типу глубоко верующих людей, для которых обман ближнего или уклонение от выполнения обязанностей, считались грехом.
Утверждение, что она может поступить таким образом, показались по меньшей мере странным.
Лейтенант смутился, утратив самоуверенный вид, при этом на его лице явственно отражалась борьба между четкими инструкциями по безопасности и боязнью выставить себя в невыгодном свете. В конечном итоге он все же пришел к компромиссу.