Милосердные сестры
Шрифт:
– Доктор Шелтон, меня зовут Клиффорд. Не могли бы вы поднять свой зад, чтобы я смог стащить с вас брюки? – Упитанному санитару было за тридцать, но выглядел он так, словно еще ни разу в жизни не брился.
Дэвид что-то пробурчал в ответ и с большим трудом сделал то, о чем его просил мужчина-мальчик. Понемногу теплые волны начали накатывать на леденящую пучину, в которую он оказался ввергнут. С возвращением сознания вернулась и боль в руке и ноге, а также неприятное ощущение за ухом и в подошвах стоп.
– Похоже, вам здорово досталось, – весело сказал Клиффорд,
– Река... я... побывал в реке, – еле слышно проговорил Дэвид. – Бен мертв...
– Можете подержать его под языком? – спросил санитар, сунув градусник в рот Дэвида. – Кто такой Бен? – Дэвид пробормотал что-то невразумительное и потянулся к термометру. – Нет, нет, не трогайте его, – заворчал Клиффорд. – Скоро придет доктор и посмотрит вас. Подержите градусник, пока я не вернусь.
– Кто же измеряет температуру у замерзающего до смерти через рот, идиот! – Молчаливое осуждение сверкнуло в глазах Дэвида, когда полный санитар вышел из комнаты. Затем на его лице заиграла улыбка – он приходит в себя. Понемногу его мысли приобрели стройность. Внезапно в воображении всплыло лицо Бена и кровь, сочащаяся из его рта. Дэвида снова охватил страх, Отчаянно он приподнял голову и оперся на локоть. – Кристина, – выдохнул он, выплевывая градусник. – Я должен видеть ее. – Он сел, и стены, сначала медленно, затем быстрее и быстрее завертелись перед его глазами.
Дэвид, борясь с головокружением и тошнотой, сел. Пот градом катился по лбу и щекам. Пол превратился в неясное темное пятно. Он наклонился вперед, и в этот момент в комнате померкло, и он догадался, что падает. На миг возникло ощущение невесомости... парения в мире яркого света. За ним – мрак...
Джанет Поулос успела подхватить Дэвида за плечи и уложила на носилки: Дышал он медленно и тяжело; пульс еле бился. А что если снова посадить его? Резкое падение давления от такого маневра может исключить необходимость в шприце, полном адреналина, который лежал в ее кармане. Слишком рискованно, решила она, положила его ноги на носилки и высунула голову в коридор. Никого. В одну из палат ввезли каталку – там, должно быть, возникла аварийная ситуация. Прекрасно, подумала она, закрывая дверь. Пусть все побудут подольше на своих местах.
– Доктор Шелтон, вы меня слышите? – спросила она. – Я должна наложить жгут вам на руку, чтобы взять кровь. Это займет не больше минуты.
Дэвид застонал и протянул руку.
– Ну, ну, доктор, – ласково сказала Джанет, перехватывая его руку турникетом. – Пожалуйста, поспокойнее. Это вовсе не больно. – Она похлопала по коже в месте сгиба локтя, отыскивая вену. Под побелевшей, холодной кожей все сосуды сократились до минимума. Джанет тяжело вздохнула и принялась яростно бить ладонью по его руке, проклиная себя за то, что забыла о реакции тела на переохлаждение и шок.
Голова Дэвида закачалась из стороны в сторону, свидетельствуя о том, что к нему возвращается сознание. Запаниковав, Джанет всадила иглу ему в руку, надеясь наугад попасть в вену. В этот момент в палату влетел Клиффорд. Джанет резко обернулась, и шприц выскользнул из ее пальцев. В месте укола выступила капля крови.
– А вот и я, доктор. Извините за... – Клиффорд осекся под испепеляющим взглядом Джанет.
– Черт бы тебя
– Я... я прошу прощения. – Санитар начал переминаться с ноги на ногу, уставившись в пол.
– Я тебе это еще припомню, – выпалила Джанет, соображая, что же делать дальше. В это время в дверях возник Харри Вейсс, хирург-стажер.
– Все как надо? – спросил он спокойно у обомлевшей сестры.
– Я... я не знала, когда приступят к осмотру доктора Шелтона и вот решила взять у него кровь... для начала.
– Спасибо. Это очень кстати, – улыбнулся Вейсс. – Если вы еще не успели взять пробы, тогда, пожалуйста, подождите, пока я не закончу осмотр.
– Очень хорошо, доктор, – Джанет бросила злобный взгляд на Клиффорда, вышла из палаты и побежала к телефону.
– Доктор Шелтон, это я, Харри Вейсс. – Стажер с орлиным носом, которому Дэвид помогал в трудных случаях, беспокойно посмотрел на него. Несмотря на широко открытые глаза, у Дэвида явно наблюдались трудности с ориентацией в пространстве. Вейсс склонился над ним. – Вы меня видите?
Дэвид прищурился и кивнул, затем попытался подняться. – Кристина... Дайте мне позвонить Кристине, – услышал он звук собственного голоса. Последовал новый приступ головокружения, но он замахал руками, гоня его прочь.
Харри Вейсс схватил его за руки и уложил обратно на спину. – Пожалуйста, доктор Шелтон, мне совсем не хочется привязывать вас, – сказал он, оборачиваясь к Клиффорду за помощью, так как Дэвид с еще большей силой принялся махать руками, но того и след простыл. – Сестра, – попросил он, – позовите сюда санитара. Передайте, чтобы он бежал сюда с фиксаторами для рук и ног.
Не прошло и минуты, как Дэвид был привязан к носилкам. Его усилия освободиться прекратились и перешли в всхлипывания и бормотание. "Пожалуйста... разрешите мне отыскать ее... разрешите мне позвонить ей".
Вейсс, глядя на него, покачал головой.
– По-моему наши предположения оправдываются, – заметил он небольшой группе, которая прибежала помогать ему. – Оставьте нас одних, чтобы я мог осмотреть его. Позвоните в лабораторию и передайте им, что требуется полная рентгеноскопия и клинический анализ. Пусть проверят его на наркотики. Когда я кончу, приступайте к внутривенному вливанию... нормальный солевой раствор по триста кубиков в час... по крайней мере, до тех пор, пока мы не определим, что с ним. Пусть кто-нибудь выяснит, кто из психиатров сегодня дежурит, и даст мне знать. Если хороший, тогда свяжемся с ним. Если он один из тех кретинов, которые хуже больных, тогда не имеет смысла. – Стоявшие заулыбались, и только один санитар громко рассмеялся. Харри Вейсс моментально остановил его сердитым взглядом, поднял разбитый градусник и заметил: – И когда ты, Клиффорд, только запомнишь, что у переохлажденных температура не измеряется через рот. Она будет слишком приблизительной. Это тебе не прямая кишка. Чтобы я впредь об этом не слышал. – Он кивнул, давая понять, что закончил, и комната быстро опустела.