Милость Грасса
Шрифт:
— Хочешь сказать, что демон знает, куда его везут и поэтому такой покладистый?
— Не только, но не без этого.
Я смотрел то на одного, то на другого. И не мог понять, что мне больше всего нравится во всей этой истории? То ли что они спорят, то ли что Кельтрину утёр нос какой-то жалкий человек, явно даже младше меня.
А может вообще привлекает роль заключённого? Хотя я и не связан. Никто меня силой не держит, да и Фриду готовы отпустить, только сама не идёт. Ну и правильно, наверное, некуда ей.
— Чему радуешься, Грасс? —
— Да вот думаю, ни ты, ни Ларс, ни тем более я не вписываемся в мир этой империи. Так стоит ли пытаться? Может, объединим усилия и создадим свою, вместо такого неудобного мира?
Ларс расхохотался, он явно ожидал, когда я проникнусь его идеями, только вот не думал, что я с самого начала был на его стороне для захвата власти. Правда, методы хотел предложить свои.
— Годрил, мы здесь гости. А ты хочешь возглавить часть мира. Не слишком ли много желаний для одного демона? Нет, мотивы твои понятны. Наращивать силу проще, стоя у руля, я ещё не забыл Ануриэля, которого прозвали кровавым. Но позволять сделать подобное с этим слабым миром? Не собираюсь.
— Так а для чего ты здесь? Не для контроля ли моего прогресса? Я же и предлагаю совместное правление, а не очередную монархию. Вот и от людей есть кандидат даже. И как я понимаю, не случайное лицо, а бывший аристократ, наследный правитель земель, способный поднять народ.
Ларс закивал, подходя ближе. И сам продолжил:
— Всё так, Кельтрин. И Годрил уловил самую суть моего предложения, высказывая его тебе.
— То есть вы об этом договорились ещё пока ехали ко мне?
Кельтрин переводил палец с меня на Ларса и обратно. Мы были полностью под его контролем и не смели спорить со стороны силы, но он и сам понимал, что это лишь вопрос времени.
— У меня есть люди. И пошаговый план по захвату территорий империи. А когда дойдём до столицы, мы успешно осуществим передачу власти. Если до того нам удастся, так или иначе, захватить большую часть территорий, то, вполне возможно, что император сам пойдёт на такой шаг. Слишком этот прыщ печётся о собственной жизни.
— Мы о своих беспокоимся не меньше. Ценность жизней эльфов против самих людей и рядом не стояла. Всё же опыт лет вам неподвластен и многих вещей вы просто не в состоянии постичь. Даже младший Грасс сейчас не более чем юнец, в сравнении со мной.
— Да поняли мы, поняли, о мудрейший, — съязвил я не удержавшись.
— Это лишь доказывает твою неспособность осмыслить сказанное. — подытожил он.
— А мне всё равно, кто встанет у руля. Пусть это даже будет один из вас. Без разницы. Главное, чтоб учитывали нужды моих сторонников. Аристократы, которых выкинули на задворки мира недовольны сложившейся системой. Наши люди теперь отданы наместникам, которые ничего не понимают нужды простолюдинов. Это исконно наши обязанности. Но вопреки традициям, император перекроил устройство мира.
— Да и это уже давно понятно, Ларс. Ты хороший, он плохой. Достаточно. Кельтрин, ты
— Я обдумаю всё до утра. И потом озвучу своё решение.
Хоть он и говорил так, по виду было понятно, что Кельтрин присоединится к нам. А точнее, возглавит на правах сильнейшего.
Всё закрутилось, я не успевал обдумывать новые события.
За те дни, что тёмные были здесь без меня, они успели обустроить полноценный лагерь, как в Эруфуме. Материалы добывали прям здесь. Времени на подготовку всего из мира эльфов у них не было, так что очень оперативная работа. Да, палаток ещё было немного, но поражал сам факт того, насколько они быстро адаптировались. Спали, ели, жили, всё делали уже как в родном лесу.
Эльфы не обращали внимания на людей в своём лагере. Они, казалось, занимались привычными делами, ходили каждый по своим поручениям. Почему они так преданны Кельтрину? Никогда я не задумывался о таком. Почему любой из его бойцов готов умереть за своего кэйтокана?
Жёсткая дисциплина, закостенелые традиции и суждения. Тренировки до изнеможения, которые доводили эльфов до предела. Всё это ждало тех, кто присоединялся к карателям. Но каждый раз когда проходил новый набор, у Кельтрина не было отбоя от новобранцев. К нему шли лучшие маги, идеальные фехтовальщики, универсальные бойцы. И каждый из них готов был вырвать место в отряде у других любыми способами.
Идея. Мне кажется именно мощная идея объединяла всех тёмных, шедших к Карателю. За маской безразличия и властности кэйтокан скрывал безудержную преданность. Это чувствовалось в каждом его решении. Каждый поступок его был пронизан идеей исключительного возвышения тёмных эльфов.
Кельтрин думал не просто о личной выгоде или собственном усилении. Он всегда размышлял о том, чтоб сохранить нашу индивидуальность. Сохранить свой род, тёмную расу благородных эльфов.
Когда я осознал эту простую истину, я словно прозрел! Теперь я понимал, зачем его отряд последовал за мной в Отокар. Он сделал ставку на меня. И даже если я не соглашусь сотрудничать с ним сейчас, он изучит все мои способности. Кельтрин разберётся как я достиг своей силы и повторит в другом, более сговорчивом тёмном. И совершенно точно, он сможет всё это осуществить.
Если же он утром скажет, что согласен покорять мир людей вместе со мной, значит, он поверит в меня. Как поверил в своё время мастер Нэйт, чья душа бессознательно шла вслед за мной.
Мир тёмных эльфов раскрылся передо мной не там, в Эруфуме, его истинная душа распускается до сих пор. И даже то, что настоящий Годрил Грасс отдал свою душу для моего роста, заиграло новыми красками. Не для собственной значимости, не для возвышения семьи. Он хотел сохранить и дать больше свобод всем тёмным эльфам. И увидел во мне тот потенциал, который однажды к этому приведёт.