Мими – мумия
Шрифт:
Хохотнув, когда я фыркнула, жрица принялась укладывать мои собственные органы по местам. Легкие, сердце, печень, селезенка, желудок, почки, желчный, кишки… Каждый орган занимал положенное ему место и я чувствовала, как божественная сила пронизывает их суть и оживляет. Желеобразный мозг пришлось заливать через нос, и я крепилась, как могла, потому что ощущения были не из приятных. Бр-р-р!
Но вот, спустя пару часов, когда последний сосуд опустел, и я смогла осмотреть мрачную гробницу, освещенную всего одним тускло горящим факелом, уже своими собственными глазами, жрица устало присела на крышку.
– Полежи
Похвалив саму себя, жрица махнула рукой, чтобы я уступила ей место. Поторопившись выполнить фактически приказ, я с благоговением поклонилась одной из могущественных Стражей Ночи. Именно её место я вскоре займу в воинстве Немертвого Легиона.
Совсем скоро.
– Держи, девочка, теперь это твоё, – уже устроившись в саркофаге, жрица сняла со своей шеи тускло мерцающий амулет и вручила его в мои протянутые ладони. – Не подведи.
– Не подведу, – почтительно склонилась, отдавая последнюю дань той, кто позволила мне восстать, дабы исполнить свою часть договора, я надела на шею амулет и с трудом задвинула крышку саркофага обратно, запирая в его нутре уже окончательно мёртвую жрицу.
Покойся с миром, сестра.
Добро пожаловать в мир живых, Мими!
Поначалу мне пришлось идти, опираясь на стены, потому что слабые мышцы отказывались в полной мере поддерживать тело и исполнять свои прямые обязанности. Расставила по местам пустые кувшины, как могла, смела мусор в дальний угол, подхватила факел и плащ, оставленный Сестрой. Уже уверенней проковыляла на выход и проскользнула в узкую щель.
Звёзды…
Милосердная, как же я по вам скучала!
Ветер…
Прикрыв глаза, вдохнула свежий воздух полной грудью и тут же закашлялась. Нет, мои легкие ещё не готовы дышать. Ничего-ничего, я подожду…
Загасив факел, с трудом задвинула валун, закрывающий вход, на место. Сил во мне теперь как у пятерых мужчин, а когда стану полноценной жрицей – будет в десятки раз больше. Немертвый Легион наводил страх на живых не только тем, что его жрицы были бессмертны, но и тем, что они были невероятно сильны, как физически, так и магически. Покровительство Иссены-карающей позволяло жрицам пользоваться не только магией стихий, но и магией смерти, тем самым верша правосудие не только среди особо провинившихся живых, но и среди тех, кто был так неосторожен, что не умер до конца. Жрицы уничтожали нежить без сожаления, даже несмотря на то, что сами в какой-то мере являлись нежитью. Но, в отличие от остальной, разумной и почти живой нежитью. У жриц был разум,
Наглухо запахнув плащ, я медленно брела по ночным улицам Престополя, шаг за шагом приближаясь к своей цели. Я обязательно отправлюсь в Великую Пустошь, но лишь после того, как навещу «любимого» дядюшку. Это было моей маленькой просьбой Иссене-милостивой и она разрешила.
Немертвый Легион не совсем мертв, но и не совсем жив. Любое тело нуждается в подпитке и если живые питались обычными продуктами, то немертвые нуждались в достаточно специфичном питании. И сегодня я узнаю, каков смертник на вкус.
Постарел…
С усмешкой рассматривая спящего Харитума, в спальню которого я прошла беспрепятственно, наизусть помня каждую ступеньку, каждый поворот, я не торопилась карать. Именно карать. Он знал, что меня ждет. Он знал, что Гурзияму оставалось жить считанные обороты, но он всё равно пошел на этот шаг. Продал родную племянницу за презренный металл…
Присев на край кровати, ещё некоторое время смотрела на его руку, лежащую поверх одеяла. Голод ещё не давал о себе знать в той мере, чтобы стать неконтролируемым, но я уже знала, каково это – желать познать вкус плоти. Нет-нет, не сегодня. Сегодня я выпью только его энергию, не тронув тело, потому что Иссена-милостивая строго-настрого мне это запретила.
Жаль, конечно, но мне хватит и его энергии.
– Хариту-у-ум… – шепот получился откровенно потусторонним и я не удержалась от язвительной усмешки. До сих пор живы в памяти его угрозы отдать меня на съедение гулям, если я не буду его слушаться.
Глупый, глупый дядюшка… Теперь ни один гуль мне не страшен. Ни гуль, ни кто-либо ещё.
– Хариту-у-ум…
– М-м-м?..
Мужчина просыпаться не хотел и тогда я тронула его за руку. Мертвенный холод он почуял сразу и сразу же резко сел, выпучив на меня испуганные глаза. В отличие от меня, уже вполне хорошо различающей в темноте даже полутона серого, дядюшка ещё не совсем отошел от сна и наверняка смог различить лишь мутную фигуру, но никак не моё лицо, спрятанное под капюшоном.
– Кто здесь?! – истеричное восклицание сорвалось на фальцет, но больше он ничего сказать не успел.
Я рванула вперед и крепко сжала его мясистую шею до сих пор перебинтованными пальцами. С каждым мгновением сил во мне становилось всё больше, и я без особого труда повалила вырывающегося, но слабеющего мужчину на подушки и, нависнув сверху, тихо прошептала. Тихо и о-о-очень ласково:
– Здесь я, Харитум. Твоя любимая и драгоценная племянница. Я обещала, что ты пожалеешь о своём решении? Я выполняю своё обещание.
Осознание скорой кончины промелькнуло в его паникующих глазах, но из горла, передавленного моими каменными пальцами, смогли вырваться лишь невнятные хрипы.
– Покойся, Харитум. Тебе пора. Загостился ты на этом свете.
Кривая усмешка легла на мои истончившиеся губы и не сходила до тех пор, пока из его рта не вышел последний судорожный вздох. Подушечки пальцев вобрали в себя последнюю искру жизненной энергии, попутно уничтожив синяки, образовавшиеся от давления.
Никто и ничего не должен узнать.