Мимикрия: Ирбис
Шрифт:
Первые звуки музыки были тихими и неуверенными. Спустя минуту ритм набрал темп. Трели стали громче и веселее. И тут на центр зала вышли девушки в соблазнительных нарядах. За их спинами встали мужчины с огненными шарами и факелами. Представление началось. Красиво двигаясь в такт музыки, наложницы Марона исполняли поразительный по красоте и соблазнительности танец. Их движения действовали гипнотически на всех присутствующих. Кифал посмотрел на Марона и увидел, что тот с неподдельным удовольствием наблюдает за своими живыми трофеями.
Молодому человеку стало тошно. Он не привык к таким зрелищам.
В тот момент, когда Кифал уже было решил отвернуться, откуда ни возьмись возникла Наура. Одетая в полупрозрачные шелка и поблескивающий атлас, девушка исполняла танцевальное солло с такой гибкостью и изяществом, что некоторые из присутствующих привстали на стульях. Никогда прежде Кифал не испытывал такого обжигающего волнения. На мгновение сердце замерло и начало переполняться кровью. Завороженный танцем,Кифал очнулся лишь тогда, когда услышал смех Марона. Красавица Наура бросила взгляд на хозяина, затем посмотрела в глаза юному Кифалу и смущенно выбежала из зала.
Некоторое время юноша не понимал, что происходит, но быстро осознал, что он единственный, кто стоит на ногах, чуть подавшись вперед. Неопытность молодого Феодала вылилась в неконтролируемую реакцию, что сделало его посмешищем свиты Марона.
– Что-то не так со стулом? – давясь от смеха, надменно спросил Марон.
– Нет, просто хотел предложить перейти к вручению подарка, – постарался выкрутиться молодой человек.
Марон моментально изменился в лице. Он был настолько заинтригован содержимым неприметного короба, что не мог изобразить непринужденность.
– Если ваш подарок по своему великолепию превосходит искусство танца самых красивых девушек мира, я согласен, – с жадностью сказал Марон.
Кифал обернулся к помощникам, сопровождавшим короб и сказал:
– Пора.
Эта фраза таила угрозу. Солдаты Марона незаметно потянулись к оружию. В воздухе возникло напряжение.
Тем временем подданные Нортиза вынесли на центр опустевшего зала сколоченный из старых досок ящик и поставили на пол.
Кифал медленно обогнул стол и подошел к коробу. Теперь пришла очередь Марона привстать со стула. Юный Феодал повернулся к хозяину замка и тихо прошептал себе под нос:
– Что-то не так со стулом, Марон?
Юноша подозвал слуг, и те с помощью специального приспособления начали отрывать доски. Зал наполнился скрипом и скрежетом. Вскоре на ноги поднялась добрая половина присутствующих. По мере отрывания досок, содержимое начало виднеться. Поднялся шум. Люди делились предположениями. Марон стоял молча и жадно вглядывался в подарок. То, что короб заслоняли слуги Кифала, ужасно раздражало Феодала. В итоге он не выдержал и пошел к центру зала.
Правитель Вестигаподошел к коробу как раз в тот момент, когда была отделена последняя доска. Кифал кивнул слугам и они расступились. Теперь со стульев поднялись все, но подойти к Марону не решались. Однако это и не требовалось. Даже с дальних мест было отчетливо видно, что скрывалось в недрах короба.
Люди застыли в изумлении. Даже лицемерный Марон был не в силах скрыть свое потрясение. Он подошел и дотронулся до одного из толстыхпрутьев металлической
– Что это за удивительное создание!? – восхищенно выдохнул он.
Никто не ответил. Ни Грюм, ни Кифал не знали ответ. Они, как и Марон, впервые в жизни видели большого хищника из семейства кошачьих с ослепительно белой шубой, на которой ярко выделялись черные, как смоль, пятна. Хищник был небольшого размера, но оскал на его морде свидетельствовал о решительной и кровожадной натуре. Однако даже не диковинный окрас шкуры или мускулистое телосложение потрясало взоры собравшихся. Главной особенностью зверя были ярко-голубые глаза. Невиданное по красоте и уникальности животное замерло в напряженной позе и приготовилось напасть на каждого, кто посягнет на его жизнь.
– Это Ирбис, – внезапно заявил Дайнагон, – Хищное животное с диких западных земель.
Никого не удивило заявление мужчины, все знали, что главный дипломатический советник Марона умнейший человек востока.
– Таких в горных угодьях Шеклера осталось всего около десяти, – со знающим видом продолжил советник.
Он подошел к клетке ближе и посмотрел на морду зверя.
– Но ни у одного из них нет голубых глаз, – резюмировал мудрец.
В этот момент многие отважились отойти от стола и приблизиться к клетке. Животное угрожающе зарычало и ощетинилось.
Кифал непроизвольно вздрогнул и отошел подальше. Он впервые видел такого зверя. От подобного соседства было не по себе.
Марон долго и внимательно разглядывал ирбиса, потом вернулся к столу и сел. Пока собравшиеся шумели у клетки, он с задумчивым видом смотрел в окно.
Один из присутствующих сунул рукоятку меча между прутьями. Животное взревело и бросилось на оружие. Его когти разрезали воздух и с силой выбили оружие из рук мужчины. Все в ужасе отпрянули. Повисла тишина. Разъяренный хищник метался по тесной клетке и угрожающе рычал, поблескивая колдовскими голубыми глазами.
– Достаточно! – неожиданно воскликнул Марон.
Все обернулись.
– Не скрою, зверь редкий и красивый, но он не стоит и десятой доли Нортиза. Более того, мои люди могут поймать мне оставшихся девять, за вполне умеренную плату,– продолжил Феодал.
Повисла пауза. Сначала было тихо, потом поднялся шум. Присутствующие начали возвращаться к столу. До слуха Кифала доносились разочарованные возгласы. Молодого человека начали переполнять мрачные предчувствия. Несмотря на то, что мудрая мать уверяла, что Марон прельстится подарком, юноша видел обратное. В глубине души он и сам никогда не верил, что один дар может спасти целое государство. Кифал до последнего момента не знал, что в коробе, и, увидев зверя, сам был разочарован.
В зале послышался смех. Люди Марона поглядывали на растерянного юношу и шептались.
– Остальные девять хищников не будут с голубыми глазами. Этот единственный в своем роде, – попытался спасти ситуацию Кифал.
– Согласен, – по-деловому ответил Марон, – Я готов уступить Северную крепость за это животное.
– Но она еще не ваша, – возмутился юноша.
– Мы оба знаем, что это вопрос времени. Как только встанет лед, мои войска будут у крепостных ворот и уж тогда…
– Могу я попросить соленой воды? – перебил феодалов Грюм.