Минтака. Искры тумана
Шрифт:
– Осторожно, Лола, они могут поранить. Не бойся, они скоро закончатся. – запоздало предупредил меня Родрик.
– Да я уж поняла. Они хоть не ядовитые, я надеюсь? – спросила я с некоторой обреченностью в голосе.
– Поранилась все-таки? Нет, не ядовитые. Давай я гляну, вдруг серьезно.
Родрик осторожно взял мою руку и всмотрелся в порез. А по всему моему телу прокатилась целая толпа мурашек. Ммм, хоть бы моя реакция на прикосновения этого человека никогда не изменилась.
– Да нет, вроде бы ничего страшного. На всякий случай давай сразу промоем водичкой, я как раз взял с собой.
Родрик откуда-то
– Вот и все, – он нежно поцеловал мою раненную руку и отпустил.
– Ах, – только и смогла сказать я.
– Маленькая моя, мне тоже очень хочется продолжить, поверь мне, тем более такая романтика вокруг – звезды, природа, теплый ароматный воздух, но давай все-таки доберемся до места назначения сначала, а то в противном случае мы рискуем заночевать в этих самых колючих кустарниках, – в глазах Родрика играли смешинки.
– Не преувеличивай свою власть над моим телом! – произнесла я и, гордо вскинув подбородок, ринулась вперед по тропинке.
– Быть может, все-таки я первый пойду, Лола. Я ничего против не имею, но ты же понятия не имеешь, куда нам дальше сворачивать, – через некоторое время произнес мой жених.
Поскольку он был абсолютно прав, мне ничего не оставалось, как молча пропустить его вперед.
Тропинка и впрямь довольно быстро закончилась, а с ней и жуткие колючие кусты. Теперь перед нами простирался обширный цветочный луг. Чуть поодаль внизу виднелись небольшие дома, где обитали те немногие мирные жители-повстанцы.
– Мы идем к одной из семей, живущих отдельно? В те дома? – не выдержала и спросила я.
– Не совсем. Мы оставим их справа от себя, а сами заберем немного левее, к реке.
Ага, мы, значит, идем к реке. Как будто мне это прояснило все в голове.
И вот еще примерно спустя полчаса, когда я уже собиралась вслух рассуждать на тему долгих ночных прогулок и своего отношения к ним, мы наконец-то пришли.
Нашей целью оказался небольшой, но величественный двухэтажный дом. Река и впрямь шумела совсем рядом, дополнительно создавая романтическую атмосферу.
– Прошу, дорогая моя. Это наше с тобой гнездышко на ближайшие два дня точно. Здесь нам никто не должен помешать, – лицо Родрика счастливо сияло.
Он открыл дверь, зажег свет и пригласил меня войти. Внутри убранство оказалось гораздо веселее, чем в основном корпусе. Там с красками были явные проблемы, тут же стены отдавали приятным персиковым оттенком, пол был коричневым, а потолок почему-то насыщенного синего цвета. Этот факт поразил меня больше всего. Но красиво, правда, красиво. Не создавалось впечатления перебора или ощущения излишне неуместной смелости в выборе декора. В этом доме бело-серые тона попросту не прижились бы.
Мебель была тоже под стать – ярких оранжевых, желтых и салатовых оттенков. Тем не менее она не выглядела дешевой, немного вычурной, да, но не дешевой.
– Эм, здесь, конечно, немного своеобразные расцветки, эксперимент в некотором роде после строгих помещений на базе, – в голосе Родрика мне послышалось абсолютно не свойственное ему смущение.
– Здесь здорово! Мне очень нравится! Всю жизнь хотела, чтобы меня окружали такие яркие краски. Это тоже твоя затея? – сказала я воодушевленно, ничуть не кривя душой.
– В общем-то да. Я ж говорю, эксперимент.
– Тебе нужно срочно уходить из предводителей повстанцев и заниматься строительством и интерьерами, – весело заявила я.
– Да, знаю. Я этим и занимался раньше, – серьезно ответил Родрик.
Я взглянула на него внимательно. Почему-то мне в голову раньше ни разу не приходила мысль о существовании у Родрика жизни до вступления в повстанческие ряды. Ну то есть я знала, конечно, что он родился и вырос в городе в семье далеко не последнего человека республики, но это и все, что было в моей голове о той самой жизни до. Как глупо и эгоистично с моей стороны. Мы всегда как-то больше разговаривали о сегодняшних событиях. Обо мне мой жених благодаря своему дару узнал очень много еще в первую нашу встречу и лишь изредка задавал уточняющие вопросы на ту или иную тему. А я… А я, выходит, только и знала, кто является отцом моего принца, вот, собственно и все. Н-да, невеста года прям-таки. Жгучее чувство стыда и вины накрыло меня с головы до ног, и чтобы не увязнуть в нем еще сильнее, я решила немедленно наверстать упущенное.
– Скучаешь по прежней жизни? – осторожно спросила я.
– Да как тебе сказать, иногда бывает, да. Это естественно, по-моему. Я ведь не с самого раннего детства готовился пойти против воли отца, наоборот, довольно долгое время я слушался его во всем, он был для меня авторитетом.
– Что же изменилось потом?
– Многое. Так сразу и не объяснить, – Родрик замолчал ненадолго, а я решила, что он не ответит, но потом все же продолжил. – Самой основной причиной несомненно являлась неприкрытая правда о том, что на самом деле великолепная десятка нас всех умело использует в своих целях, управляет как марионетками. И те, кто живут в городе, имеют даже меньше свободы и права выбора нежели чем жители трущоб, как бы парадоксально это не звучало. Да, да! И не смотри на меня такими удивленными глазами.
– Нет, ты, наверное, ни разу не был там, откуда я родом. Мы не имеем никакой свободы выбора, мы все лишь пытаемся выжить в жестких условиях, созданных для нас республикой. О каком праве выбора идет речь? Да если бы я осталась в трущобах, по окончании школы меня едва ли ожидала хоть мизерная возможность получить какую-нибудь приличную красивую профессию, вроде той, что была у тебя, и найти работу!
Родрик немного задумался, словно бы тщательно взвешивая и подбирая следующие свои слова.
– Не кипятись, Лола. Если смотреть с этой точки зрения, то да, ты права. Но я имел ввиду скорее духовную свободу, нежели материальную, понимаешь? В городе постоянно нужно осматриваться по сторонам, не делаешь ли ты чего-то неугодного, не нарушаешь ли один из основополагающих принципов великой республики, а иначе тебя твой же сосед сдаст с превеликим удовольствием, пожаловавшись в компетентные органы. Чтобы пойти учиться на выбранную профессию, тебе необходимо пройти кучу тестов и проверок, которые совсем никак не связаны с твоим выбором, нет, все они целиком и полностью направлены лишь на проверку тебя, как на достойного члена республики. Любой, кто чем-то отличается, кто способен нестандартно мыслить и выражать свое мнение, опасен. А вдруг он завтра пойдет на улицы и посеет смуту в умы недалеких подконтрольных людей. Что тогда будет?