Минус на минус
Шрифт:
А вот мне, когда мы остались вчетвером, стало как-то не по себе.
Расселись парами: я с Полиной, напротив — Алекс и Богдан. Соколов-младший смотрел в окно и как будто вообще не интересовался тем, что происходит в купе. Я же буравила его напряженным взглядом — казалось, он только и ждет, чтобы учинить какую-то феерическую гадость. А то, что признаков не было — так это еще хуже. Готовится, гад, выжидает момент…
Но первая напряжения, царившего за столиком, не выдержала Полина:
— Ева, если тебе
— В смысле «стукни»? — обернулась я. Даже Алекс любознательно скосил на нас глаза.
— Ну у тебя же где-то здесь топорик валялся. Возьми и врежь ему хорошенько в лобешник. Прими, так сказать, превентивные меры — обезвредь противника.
Мы с Шуриком переглянулись.
— Но я не хочу!
— Тогда расслабься и забей. Сидишь и дрожишь вся, подо мной аж сиденье трясется.
— Это не я дрожу! — обиженно нахмурилась я. — Это поезд тронулся!
— Тогда, — как ни в чем не бывало Полина обняла меня за плечи и мечтательно улыбнулась, — предлагаю заняться чем-то интересным. У кого есть карты?
— У меня были, — вздохнул Богдан. — В сумке для ноутбука. А в чемодане — шахматы.
— Нет, шахматы — это по части Евы: скучно, драйва нет. Давайте лучше в «Правду или желание» играть.
Не скажу, что мы сильно воодушевились, но Полина была очень красноречива, и сначала на ее сторону встал Богдан, а затем и я. Сложно было отказать человеку, который при желании мог пересадить меня с Нимфы на Горбунка — двухметрового тяжеловоза с пудовыми копытами и дьявольским характером.
— Итак, для начала… — Поля вытянула из сумки крошечный блокнот и махом выдрала оттуда добрую половину страниц. — Пишем вопросы. С каждого по десять.
Мы затрещали ручками, пытаясь добиться хоть какой-то каллиграфии в движущемся поезде. Я искоса поглядывала по сторонам, чувствуя, что братья и Поля делают то же самое. Каждый хотел узнать об интересующем его человеке что-то личное, важное для себя. Но при этом помнил, что вопросы перемешаются и, быть может, тебе выпадет твой же. Потому мне, например, было страшно спрашивать о чем-то совсем уж пикантном. Поля такими комплексами не страдала. Она дописала первая и, предвкушающе скалясь, принялась притопывать ножкой:
— Быстрее, ребята, быстрее! Это не та игра, где нужно долго думать.
— Да я смотрю, тебе мыслительный процесс вообще несвойственен, — буркнул Алекс.
Я подняла на него удивленный взгляд: с чего вдруг такие нападки? Но Поля только беззлобно отмахнулась:
— Тебя не спросила. Давайте-давайте, ребята, в темпе. Сдаем листочки и начинаем. Ева, у тебя готово? Учти: ты должна ответить хотя бы на один вопрос. А не как в прошлый раз.
— А ты не задавай вопросы, от которых любой нормальный человек пойдет кукарекать!
— Кукарекать? — наконец закончил писать Богдан и, услышав только последнее слово, удивленно захлопал ресницами: — Зачем кукарекать? Я не хочу!
— Отлично, — обрадовалась Поля, забирая у него листочки. —
— А с чего это я должен за ним идти?
Подруга криво усмехнулась, засунула руку в непрозрачный пакет, куда только что сбросила все вопросы, и вытащила один наугад:
— Богданчик, что тебе сказал отец, когда увидел над обеденным столом то забавное украшение из бисера и древесины?
— Э… пойду-ка я за напитками, — тут же сориентировался брат. — Четыре стакана? Всем чай?
— Чай, чай, — смеясь, кивнула Полина.
Богдан подорвался и выскочил из купе.
— Слушай, — тронула я ее за рукав, — там же не было такого вопроса.
— Хочешь пойти ему помочь? — строго нахмурилась готесса, удерживая руку над раскрытым пакетом.
Я вздохнула и покачала головой. У Поли было много хороших качеств: она была верной, внимательной и преданной подругой, интересной личностью, веселой собеседницей. Но в глубине души, несмотря на отсутствие активных сил, она всегда оставалась ведьмой: свободной, дикой, не признающей правил. Кошкой, гуляющей сама по себе. Богдан крепко вляпался, когда выбрал ее объектом своей страсти. Но с другой стороны, с кем с кем, а с Полиной скучно не бывало никогда. И сегодня у меня появился еще один шанс в этом убедиться.
— Давай сюда! — Подруга почти силой выдрала у Богдана чай, принюхалась к нему, одобрительно кивнула и рассовала стаканы нам в руки. Довольно бессмысленное занятие, но Полина любила руководить процессом даже в мелочах. — А теперь садись.
— Я иногда ее побаиваюсь, — шепнул Богдан, умащиваясь рядом со мной.
— Правильно делаешь, — обернулась я. — При случае она и стукнуть может…
— Умр, — похабно оскалился братец. — Ну пусть стукнет. Я, так и быть, потерплю ради такой красотки.
— Не потерпишь, — мрачно буркнула я. — У нее восьмой дан в тхэквондо. Она тебя раз ударит, и тебе хватит.
— Черт, женщины, когда вы научились драться лучше мужиков?!
— Что, Поля уже не кажется такой привлекательной?
— При чем здесь это? — аж обиделся Богдан. — Я понял, что не те вопросы написал!
— Все, вы наговорились? — вмешалась подруга. И хотя по ее голосу этого понять было невозможно, я заметила, что на Богдана она посмотрела с куда большим интересом. Похоже, братец сумел-таки ее удивить. — Ева, ты ходишь первая. Вытаскивай вопрос. Задавать его будешь… Александру!
— Какая неожиданность! — ехидно буркнула я. — Хэх, ну ладно…
Порылась в пакете, вытянула сложенный листочек и зачитала вслух:
— Шурик… что тебе больше всего нравится в парнях?
Мы дружно покосились на Богдана. Он сидел с непроницаемым лицом, заинтересованно разглядывая потолок. Нет, ну просто гений разведки!
— Та-ак… — протянул Алекс. — В парнях, значит? Наверное, то, что они мне не нравятся.
— Хороший ответ! — подпрыгнула Поля. — Теперь, Александр, задавай вопрос Еве!